...И когда же появятся хоть какие-то деньги? Масло подсолнечное закончилось, яйца и сахар — тоже, хлеб в остатке. Про стиральный порошок, платежи за школьное питание и телефон и говорить противно... Холодильник разморожен... Елки-палки, вот дожили!..
В голове моей мысли эти уже далеко не первый день. Параллельно с мыслями руки все-таки пытались что-то делать. Я перебирала прошлогодние квитанции и все бумажки, скопившиеся за безумное количество лет, чистила тумбочку.
Стол уже был завален листочками и бланками, на полу — гора скомканных и порванных бумажек. В руки попалась трудовая. В папку. Туда же — загранпаспорт и свидетельства об окончании бесчисленных курсов... Старые счета за газ — в мусор... А это что? Какие-то сберкнижки, еще советского образца. Заглянула. Вспомнила, что одно время даже что-то откладывали с бывшим муженьком. Тихонько захихикала — было, что откладывать! Правда, не проходило и пары месяцев, как все отложенное снималось и вновь тратилось... В остатке — десятка. Ну, в помойку ее, куда же. Процесс пошел дальше. И что-то все-таки не давало мне покоя. Вторую сберкниженцию с теми же примерно цифрами я уже надорвала... И вдруг в памяти всплыло доброе лицо подруги, работающей в банке; как-то летом я поинтересовалась, не выбросить ли мне сии ценные бумаги. Ответ был: «Есть не просит, оставь». Святой человек! Десятка — тоже деньги, вот возразите, если сможете!
В мусорном ведре, среди морковных очисток и пыли, я нащупала потертую страдалицу. Собиралась же за хлебом, вот и востребую свою десятку по пути, банк как раз по дороге в магазин!..
...Черт знает что! Еще и очередь за этот грош выстоять...
Наконец, над ближайшим окошечком высветился мой номер. Я сосредоточилась и сунулась с вопросом: «А как получить, извините, мои кровные десять по одной книжке и тринадцать сорок шесть по другой?» (Наплевать, что подумает! Хоть батон сегодня куплю!) Дама за стеклом вперила очи в мои истерзанные временем и хозяйкой сберкнижки. Потом стала рыться в клавиатуре и заглядывать в монитор. Я от нетерпения (фигня — вопрос-то), притопываю ботинком, и повторяю, как пожилая попугаиха: «Девушка, десяточку!..» Тут она поднимает на меня круглые глаза и говорит: «А не хотите получить компенсацию за свой советский вклад? Хорошо набежало, сумма приличная вполне получится!» И сияет! Я обалдела: «Не путаете? Там же в остатке ничегошеньки нет!»
Сбербанковская мадам обяснила мне все подробненько и терпеливо: «Государство родное на определенный день насчитывает, а в этот день вы обладали определенными деньгами...» (Это я-то — секретарша-учительша, и муженек-инженер — деньги у нас!.. Ухохотаться!) «...И вот, сумму удвоим, плюс еще за двадцать лет процентики, кстати, насчитаем, тут вам и праздник! Пишите заявление, гражданка!»
Скажем, я болтлива от природы. Но тут как-то надо было осознать происходящее, мне потребовалось время... Наконец, когда все оформили, подписали, и денежки мною были получены, я обрела дар речи (с деньгами-то оно куда как хорошо говорится!) Поблагодарила, даже шикарным жестом лотереечку предложенную купила. А она тут и говорит: «Ну, ожидаем и третьей волны компенсации, опять получите что-нибудь!» ...Полный апофигей!!!
Вот уж теперь, точно, никаких документов, тем более, сберкнижек, выбрасывать не буду! Кто же мог знать, что возможно так здорово быть вовремя осчастливленным родной страной?!
Удивленные прохожие смотрели, как приличная женщина, вроде бы даже трезвая, приплясывала и восторженно повизгивала, входя в супермаркет...
...На замерзшей дорожке к дому, размахивая сумками с отбивными, апельсинами, пирожными, конфетами, бутылочкой пива для себя и пакетом сока для ребенка, я пела Гимн Советского Союза... А еще душу грели оплаченные счета, и, самое главное, впереди, дорогие товарищи, — третья волна компенсации!..