Зимний вечер 1675 года. Архангельск. Тесная полутемная курная изба полна людей. Их европейское платье носит еще следы былого щегольства, но, увы, во что оно превратилось! На дорогих тканях – холщовые заплаты, а большие, когда-то белоснежные воротники стали почти черными.
Тринадцать мужчин, сгрудившись за грубо сколоченным столом, играют в карты. Женщины сидят поодаль за вязанием и штопкой. Около них несколько малышей. Плачет грудной ребенок.
У маленького окна сидит молодой человек. С немым отчаянием глядит он на черные, по крыши занесенные снегом избы, постепенно исчезающие в лиловом мраке. «Проклятие, – с ожесточением шепчет он сквозь зубы, – вот где, оказывается, суждено мне двадцати лет от роду погибнуть от голода или быть съеденным клопами! И зачем я поверил этому болтуну ван Фростену?!»
Но какими судьбами оказалась здесь эта странная компания? Дело в том, что после окончания войны между Францией и Нидерландами множество бравых офицеров оказалось не у дел. Особенно неприятен был мир для наемников, служивших в нидерландском войске. Их единственным средством к существованию была война, и теперь они стали безработными. Что им делать, когда они прокутят свое жалованье? Тут-то и появился некий энергичный голландец по имени ван Фростен. «Вас ждут в Москве! – уверенно заявил он. – Русский царь приглашает всех желающих на военную службу. Высокие чины и щедрое жалованье гарантированы».
Наемники молчали. Кое-что о Московии они слышали. Например, о том, что там много медведей и что попасть туда трудно, а вернуться назад – невозможно. Тем не менее после долгих колебаний тринадцать офицеров согласились ехать в Россию. В их числе был и молодой человек, с которым мы уже встретились в начале повествования. Звали его Франц Лефорт.
Вопреки воле отца – богатого и влиятельного женевского купца – он, объятый жаждой подвигов и приключений, избрал военную карьеру, вследствие чего лишился всякой материальной поддержки и наследства. Таким образом, надеяться Франц мог только на свою храбрость, энергию, красноречие и обаяние, которыми был наделен в избытке. Нельзя сказать, что, согласившись на предложение ван Форстена, Франц поступил очень уж опрометчиво. Среди его товарищей были люди весьма почтенные и даже семейные, взявшие в Россию жен и детей. Они были уверены, что в Москве их с нетерпением ждут. Каково же было разочарование, когда, приехав в Архангельск, они узнали, что их, оказывается, никто не звал.
Однако отступать было некуда. Последние деньги истрачены на дорогу, оставалось только ждать, когда вернется посланный в Москву гонец с царским указом о судьбе непрошеных гостей. Дабы иностранные военные специалисты не умерли от холода и голода, архангельский воевода выделил им жилище и средства на пропитание, которых, однако, едва хватало.
Путь в Москву через бескрайние леса и болота был неблизким, да и царский указ готовился не один день… Больше четырех месяцев пришлось ждать разрешения на въезд в Россию. Наконец, 19 февраля 1676 года возвратился гонец: пусть едут, но… за свой счет. Франц впал в отчаяние: в кармане ни гроша. По счастью, помог проживавший в Архангельске друг-итальянец, который одолжил ему необходимые на дорогу деньги.
Как ни спешили офицеры на царскую службу, путь из Архангельска в Москву занял больше месяца. За это время умер царь Алексей Михайлович, и на престол взошел его сын Федор Алексеевич. Прибыв в первопрестольную, офицеры больше месяца ждали аудиенции у молодого царя. Федору Алексеевичу иноземцы не понравились, и он велел им отправляться восвояси.
Убитый горем, брел Франц по улицам Немецкой слободы. И что теперь? Вернуться, подобно блудному сыну, в Женеву и на всю жизнь засесть за ненавистные конторские книги? Внезапно его осенила простая и дерзкая мысль. Он остановился. «Никуда я не уеду», – сказал Франц и бодро зашагал вперед.
Вот так, нелегальным иммигрантом, начал свой путь в России Франц Лефорт – будущий генерал и адмирал, сподвижник и друг Петра I. Но все это далеко впереди: будущему преобразователю России только три года.
С тех пор колесо Фортуны, едва не раздавившее Лефорта, стало возносить его все выше и выше. Вскоре ему удалось стать секретарем датского посла, а в 1678 году поступить на русскую военную службу.
В 1678-1690 гг. Лефорт участвовал в нескольких военных операциях против Турции. Удачными для России их назвать нельзя, но Лефорт хорошо зарекомендовал себя на поле боя и потому снискал всеобщее уважение и приобрел значительное состояние. Его дом считался одним из лучших в Немецкой слободе, и неудивительно, что после посещения Патрика Гордона именно Лефорту нанес визит восемнадцатилетний Петр I. Случилось это 3 сентября 1690 года. С тех пор Петр стал завсегдатаем дома Лефорта. В пирах и буйных забавах проводил он здесь дни и ночи, отдыхая от опостылевших условностей и церемониала московского двора. Впрочем, подобно тому, как ребенок учится, играя, так и Петр, предаваясь всевозможным развлечениям, внимательно присматривался к незнакомой жизни, интересуясь не только тем, как веселятся, но и как работают европейцы.
Вскоре дом Лефорта стал фактически царской резиденцией, предназначенной и для балов, и для совещаний по государственным делам, и для встреч с иноземцами, способными принести пользу России. В 1692 году к дому Лефорта была пристроена огромная парадная зала для царских приемов, а в 1699-м Петр подарил своему любимцу великолепный дворец, который в значительно измененном виде сохранился до нашего времени.
В 1690-1699 годах Лефорт неизменно находился рядом с Петром. Он был участником военных маневров, Азовских походов (1695-1696), Великого посольства в Европу (1697-1698). Немалую роль сыграл Лефорт в организации и обучении новой русской армии. В частности, он добился у Петра I выделения средств на строительство специальной солдатской слободы рядом со своим дворцом. Впоследствии место, где она находилась, стало называться Лефортово.
Связав свою жизнь с Россией, Лефорт сделал свой выбор – выбор свободного человека – и остался верен ему до конца.
(Статья была опубликована в "Московской немецкой газете")