Выдержка из дневника Старцева В.В.
"Сегодня опять на завтрак давали кашу. Как всегда соленую, невкусную. Слипшуюся в один большой ком. И дали еще одну гренку. Маленькую, плохо поджаренную. Завтра придёт мама. Зачем она ходит ко мне так часто? Я же просил не приходить ко мне еженедельно. Каждый раз после её прихода в душе поселяется некий демон, который изнутри напоминает о моем существовании. И каждый раз, когда наступает час прощаться она плачет. По её уже не молодому лицу текут слезы. Большие, прозрачные. Она некрасиво смахивает их своей дряхлой ручкой. А когда санитар выводит ее, она срывается на крик. Мне ее не жаль. Чуть совестно зато, что эти сцены видят многие. А так... Ведь я прошу её не приходить. Она никак не хочет понять то, что своими визитами, напоминает мне о том странном, даже страшном положении в котором я оказался! Плохая женщина!
В первое время ко мне заходила еще и сестра. Но вот уже два года я не видел Дашу. Мама говорила, что у нее родился сын, его назвали так же как и моего отца - Виталик. Я бы хотел посмотреть на племянника. Да. Я бы купил ему самую большую машинку! Такую красную, с большими фарами... Вот опять пришла медсестра. Оставила на тумбочке три таблетки...Ушла. Я сделал вид, что выпил, на самом деле просто сунул их под язык. Сейчас же выброшу! Разве я не видел, что делают эти три желтые таблетки с Ивановым из третьей палаты.
Кстати, Иванов - великолепный игрок в шахматы. Правда после очередной игры он начинает плакать и кричать. Поэтому ему редко разрешают играть...
Вот пришел мой сосед с процедур. Опять улыбается, значит доктор Павлов опять сказал, что скоро Гришу выпустят. Ха! Наивный! Первые полгода я тоже верил в эту чушь, но сейчас... Иногда я пытаюсь донести Грише то, что его нагло обманывают, но тот только глупо обижается, и говорит, что я завидую. Наивный юнец!
Скоро полдень, значит меня пригласят к Павлову. Он опять будет спрашивать, как я сегодня спал. Я отвечу, что спал как всегда, нормально...Вот пришла медсестра Дунечка. Значит уже полдень.
Павлов на сей раз привзашел сам себя! Вновь сказала, что возможно скоро меня выпустят! Зачем они врут? Я же прекрасно знаю, что никто меня никуда не отпустит. Хотя я им говорил, что псих не я, а многие другие, которые мирно разгуливают по улицам. Например, мой сосед по даче. Странный человек. Противный. Помню когда мне было четырнадцать, я был на даче, и тут выходит мой сосед на веранду и стреляет из охотничьего ружья в соседского щенка который застрял в заборе. Стрелял он, кстати, метко. А убил он невинную псину из-за того, что она скулила и мешала ему смотреть телевизор. Разве не псих?
Или наша двоюродная тетка Лира. Поспорила со старым мужем, если она отрежет себе палец на левой ноге, то тот покупает ей новую норковую шубу.И ведь отрезала! Правда муженек наследующий день получил инсульт, и чрез два дня сдох. И после этого вы мне скажите, что они не психи?
Без пятнадцати четыре. В четыре полдник. Опять дадут какую-то булку, с изюмом. Большинство моих друзей ненавидят изюм. Да и вообще, многие, с кем я тут общаюсь не любят сей сухофрукт. Но нет, наши повара специально пичкают эту дрянь в сверх количествах!
Я опять был прав! В эту чертову булку напихали сегодня 19 изюминок! Дрянные люди! Сами ешьте свой сушенный виноград внешне напоминающий козью какашку! И не стыдно! Куда смотрят чиновники?! Ах да, я забыл, чиновники ни черта не видят, под ноги они никогда не посмотрят ибо из-за своих больших животом им ничего не видно, а на глазах, конечно же, напялели модные очки, которые всю правду закрывают!
А каковы люди, видят, что в стране развал, грязь, коррупция, но боятся сказать! Где вы хваленые анархисты? Где ваш протест? Где вы коммунисты? Когда вы уже будите строить коммунизм свой пресловутый?!
Пол пятого. Тихий час.В это время наша больница становится, как будто мертвой. Идя по коридору, можно запросто услышать урчание своего живота. И так громко, что становится стыдно, что он, желудок, нарушил покой больницы.
Пойду-ка я погуляю.
Семь. Сегодня я не ужинаю. Не хочется. Вы бы видели счастливое лицо Гриши, когда я сказал, что он может съесть мою порцию! И после этого вы мне будите говорить, что невозможно быть счастливым? Попробуйте! Я вам подробно опишу то, как загорелись, заискрились глаза Гришки, как руки задрожали. Губы вмиг стали сухими, а на лбу выступил пот! В предвкушении обильного ужина, он забился, словно в лихорадке.
Перед сном нужно пойти прогуляться. У нас прекрасный вишневый сад.
Девять. Санитар ходит по палатам и гасит свет. Боже, как я боюсь сна! Как я боюсь, что не проснусь завтра утром! Вдруг, именно сегодня он придет ко мне! Они смеются и называют это - коулрофобия. На самом же деле это не так! Он действительно есть! Первый раз, я увидел его в лет двенадцать, и потом, он начал приходить ко мне. Сначала во сне. Пугал, что завтра не наступит. Но я просыпался. Затем, я начал видеть его на улице. И вот четыре года назад я попытался убить его. Я кажется убил его... А потом меня привезли сюда. Закрыли, сказали, что я псих. Первое время я был рад. Наверно, месяца три, но потом, он опять пришел ко мне... Я как раз гулял по вишневому саду. Как вдруг, я вижу: он сидит на лавочке и улыбается. У меня случилась истерика... А потом опять провал.
Зашел санитар, и тихо, безо всяких лишних движений погасил свет. Уже неровно я пишу в темноте. Может, это моей последний день..."