Я заметила, что последнее время стала мало читать. Собственно, это произошло не вчера, а гораздо раньше. Когда начала работать на компьютере. Не сразу, но постепенно я стала замечать, что после целого дня за компьютером могу только тупо смотреть телевизор. Это не усталость глаз, это ментальная усталость. Не ворочаются мозги. Эта машина подсасывает нашу энергию. Я подсела на эту привязанность еще, когда работала в монастыре. Чрезвычайно приятно сотрудничать с компьютером в проектировании. Очень быстро и без ошибок он воплощает идеи в зримый образ проекта. Самый квалифицированный чертежник вносит свои недоразумения. Подумает о чем-нибудь дорогом и бац – в чертеже ошибка. А проверщики, зафиксированные в штампе - легенда, чертежи уже давно никто не проверяет. Компьютеры позволили обходиться и без чертежников или техников-расчетчиков.
А, так как я кроме работы часто еще и подрабатывала, мои мозги уставали постоянно.
У меня была подружка архитектор, рассказавшая, что исповедует батюшке привязанность к компьютеру и к творческой работе вообще. Ведь мы создаем зримые образы из ничего, из ума. А это способствует гордыне. Я так не думаю. Образы, создаваемые при проектировании, не несут зерна зла. Они нейтральны. Из бетона и стали они не имеют души. Здания, как среда обитания, они неодухотворенные. Другое дело - труд писательский. Создаваемые образы незримы, но имеют зерно души. Тут, действительно, соперничество с создателем.
Очищены ли мы в огненной стихии человеческого бытия, чтобы взяться за труд описания? Или наоборот, надорвались и загнили. Ведь наша болезнь может передаваться через эфир вместе с нашими записками. Даже ошибки при проектировании не так страшны. При разрушении здания погибнет несколько человек. Они непреднамеренно убиты тобой, если ты допустил ошибку. А как оправдаться в ошибке, ушедшей в эфир? Что написано пером, не вырубишь топором.
Я не уверена, что мы приходим в этот мир безгрешными. Бессмысленными, может быть. Но грехи, не облеченные словами отягощают душу. Мы эгоистичны, завистливы, капризны по первобытной природе – это уж точно. А все то, что мы брезгливо называем извращениями, известно было нашим предкам до появления осмысленной речи. Чего стоит каннибализм, бывший у примитивных народов религиозным обрядом. Наиболее древние истории, передаваемые из поколения в поколение устно до появления письменности и сохранившиеся в наше время, как сказки, описывают людоедов. Вспомним бабу Ягу, усадившую Иванушку на деревянную лопату, чтобы отправить в печь. Нет, пожалуй, неплохо, что наша жизнь так сложна и запутана. Зачем нам простота египетского писца? В нашем сложном мире постоянно добро соперничает со злом. Даже противоречия лучше зла всепобеждающего.