Жили мы в «Океанологии» очень изолированно, в основном интересами своего узкого коллектива. Почти все жители посёлка обрабатывали огороды, где выращивали картофель и всяческую зелень. Многие сажали плодовые деревья и ухаживали за ними.
Низкооплачиваемые сотрудники вспомогательного персонала вели собственное подсобное хозяйство - держали коров, свиней, кроликов, птицу. Для многих из нас хорошим подспорьем и одновременно прекрасным отдыхом и развлечением была рыбалка в море.
Морскую рыбу можно было купить у рыбаков бригады, располагавшейся в доме на берегу бухты. Цены на рыбу в те годы были совсем невысокими. Если денег у покупателя – жителя «Океанологии» на момент покупки не было, рыбаки продавали рыбу в долг, под зарплату. Бригадир рыбаков Георгий Христофорович Страти, бывший балаклавский рыбак, шутил: «У нас зарплата, как в Академии наук - два раза в месяц».
Застав разгрузку рыбацкого баркаса, можно было полюбоваться рыбами самых разнообразных видов. Здесь бывала редкая и ценная рыба осетровой породы (осётр и белуга), а также (очень редко) черноморский лосось. Почти всегда были хорошие уловы кефали, камбалы – калкана, хамсы, барабульки (султанки), саргана (рыбы – иглы).
Всегда было много ставриды. Попадалась и «всякая всячина»: морской окунь, морской карась, горбыль, морской ёрш (скорпена), скумбрия. Как ни странно, в те годы становилась редкостью черноморская сельдь, горы которой когда–то рыбаки высыпали на причалы черноморских портов.
В связи с отдалённостью от «центров цивилизации» (и отсутствием телевидения в те годы в районе Геленджика), единственным общим культурным развлечением жителей "Океанологии" был приезд, один раз в неделю, киномеханика с коробками лент очередного кинофильма. Фильм демонстрировался узкоплёночным аппаратом в длинном одноэтажном здании барачного типа при стечении почти всего и взрослого, и детского населения посёлка.
Большой популярностью пользовался волейбол. Игры проводились обычно сразу же после окончания рабочего дня. Команды составлялись, как правило, по принципу «сотрудники ЧЭНИС против москвичей». Эти встречи привлекали большое количество болельщиков как той, так и другой команд.
Самой колоритной фигурой «команды ЧЭНИС» был одессит Иосиф Борисович Улановский, кандидат (а впоследствии доктор) технических наук. Ему в те годы было под 50 лет, весил он заметно больше 100 кг. В игре, как и в жизни, он отличался большой страстностью и яркой одесской речью. Его волейбольные приёмы были, мягко говоря, нестандартны. Так, например, низко летящий мяч он принимал внешней стороной кисти одной руки.
В праздничные дни устраивались коллективные «пикники с шашлыком», для чего мы выезжали в различные живописные места в окрестностях Геленджика. Устраивались коллективные экскурсии и в более отдалённые места. Так, например, мы ездили в Фанагорийские пещеры на грузовом автомобиле с примитивными скамейками в кузове.
В те годы ещё не было построено современное асфальтированное шоссе от Джубги на Горячий Ключ, то есть от Джубги километров сорок мы ехали по просёлочной дороге с многочисленными бродами через реки и речки.
Людей в «Океанологии» было совсем немного, все друг друга знали и жили, в основном, дружно. Имелась, правда, некоторая дискриминация в жилищных условиях. Научные сотрудники жили в относительно более благоустроенных коттеджах немецкого и финского проектов, а сотрудники вспомогательного персонала - в небольших менее благоустроенных домах.
Четыре из шести «немецких» коттеджей, расположенных вдоль берега речки, занимали, семьи научных сотрудников, в том числе и моя семья. В ближнем к морю из этого ряда коттеджей жила семья директора ЧЭНИС Е.Н.Егорова, а затем сменившего его К.В.Негляда с женой. В таком же коттедже жила семья главного бухгалтера П.Е.Клопотовского.
Из пяти «финских» коттеджей на противоположной стороне посёлка первый от иоря был арендован Институтом физической химии АН, здесь работал и жил И.Б.Улановский. Соседний коттедж занимала группа лаборатория морской электроники. С этим коттеджем связана моя 45-летняя трудовая деятельность.
Следующий коттедж поначалу предназначался для размещения командированных москвичей, некоторое время он использовался в качестве детского сада. Впоследствии он был квартирой директоров - сначала Л.М.Фомина, затем И.М.Овчинникова.
И, наконец, в нём разместилась лаборатория гидрологии. Последние два коттеджа финского типа в этом ряду долгое время использовались как гостиницы. В остальных домах жили семьи водителей, коменданта, плотника, токаря, водолаза, сварщика, уборщиц. Половину одного из небольших домиков занимала несчастная семья Саши В., алкоголика и бузотёра, нигде постоянно не работавшего.
На фото Лидия Васильевна Гончарова, моя первая соседка по коттеджу в Океанологии. Снимок сделан, вероятно, в 1954 году, то есть примерно за два года до её с В.П.Гончаровым приезда в Геленджик.