Сказка по потешке и пословицам В. Даля
Неужто, не знаете про Мартына из нашей деревни? Про него даже потешка есть:
«Видел Мартын во сне кисель, да не было ложки;
Положил за пазуху ложку – не видал киселя».
Жил парнишка с отцом-матерью в избе возле пруда, их огород прямо к воде спускался.
Крещёное-то имя у него – Мартын, а «Кабанчиком» с самого рождения прозывался. Большой мальчишка родился. Повитуха Захаровна таких младенцев редко принимала, по толстенькому заду похлопала, за щёчки потрепала:
- Ишь, какой кабанчик выродился!
Так и приклеилась к нему кличка «Кабанчик», про имя никто не помнил.
Время идёт, парнишка растёт, всё шире становится, а кличка никак не отстаёт, за ним следом идёт. Поесть любил, без сказки ел, ложку из руки не выпускал: ел за тятеньку, маменьку, за дедушку и бабушку, а всё сытости не знал, хоть корытце из хлева ставь! А пуще-то всего кисель овсяный любил.
Дед про него так и сказал « В очах – яма, в гузне ( живот по-деревенски) - дна нету».
И поверишь, что брюхо без дна: только сытно поужинали, а «Кабанчик» матери наказывает: - «Ты, матушка, завтра меня пораньше разбуди!
- Почто так?
- Да ломоть хлебный остался. Сегодня не могу, а завтра с утречка доем».
Мать горюет. Все говорят, что у парня болезнь ненасытная, знахарь нужен. Понятно, без знахаря в таком деле – никак.
И оженить пора сына, да девки его стороной обходят. Был в соседней деревне мужик Федорыч, до всего он горазд. Поговаривали, что с рогатым водился, известно, только бес в колдовском деле и годился. Деревенские редко к знахарю обращались, нечистого боялись, да нужда заставила.
Повели мать с отцом к Фёдоровичу: для лечения «Кабанчика», а телка для платы. Всю дорогу парнишку родители за ненасытность ругали, телка жалели.
В деревне всё секрет, да тайны нет. Встретил пришедших Фёдорович на улице, телка оглядел: справный, хороший телок, отчего парня не полечить? В избу прошли, хотели на образа перекреститься, а их не видно, вся изба травами и кореньями завешана.
Сидят на скамейке возле стены, а вокруг кто-то шуршит и скребётся. Вышел Фёдорович в сени, что-то бормочет, руками машет, ворожбу, видать, ведёт. Как изо всех углов и за печкой сразу залаяло, заквакало, на чердаке, словно кони скачут. Во, жуть какая!
Сидит, трясётся «Кабанчик», страшно ему. Даже есть расхотелось.
Вернулся Фёдорыч в избу, спросил, как парнишку зовут, что больше всего любит, дал ложку ему, а матери бутылку, всю в паутине: - Надо перед сном Мартыну из бутылки ложку лекарства дать, потом ложку эту под подушку положить. Увидит во сне кисель, пусть ест ложкой от пуза, он кисель наварит! - сам на чердак показывает, где топот и свист.
- Коли лечение впрок не пойдёт с первого разу – овцу приводите.
Вернулись домой. Большой урон хозяйству! Отец никогда сына не бил, а тут хорошую трёпку задал за телка и, авансом, за овечку. За большую-то цену - любой лекарь поможет!» Лекарь за бычка помог, овечка не потребовалась.
После ложки лекарства спит Мартын всю ночь, не просыпается, снится ему большой чугунок с киселём. Бывает, вскочит со сна, ложку достанет: - А кисель-то где?
Вылечился парень, прозвище в деревне забыли, Мартыном все зовут, кисель он с той поры не ест, а ложка на видном месте лежит.