Пагубная страсть
Вера Петровна прилетела в Индию поздно вечером. Через полчаса она была уже в номере, и раскладывала чемодан. Вещей у нее было немного, все ее сокровище составлял небольшой и легкий ноутбук. Вера Петровна была знаменитой писательницей, автор эротических рассказов. В Индию, на Гоа, она прилетела на три недели - в этот срок она должна была уложиться , чтобы написать положенные по договору шесть рассказов –каждый объемом в 20 страниц печатного листа. Это была дама тридцати семи лет, довольно полная, высокого роста, с темными гладкими волосами, забранными в конский хвост. Косметикой она не увлекалась ,замужем никогда не была, детей не имела- это была добросовестная, деловая машина по производству печатных страниц. Удивительно было то, как женщина, не имеющая собственного сексуального опыта, умудрилась насочинять целую гору эротики, пользующейся успехом , но, по-видимому, также Агата Кристи писала свои знаменитые детективы, вполне достоверно описывая страны, в которых никогда не была.
Вера Петровна на свою жизнь не жаловалась. Она была знаменита, о ней писали, ее портреты висели, она получала приличные деньги за работу, которая доставляла ей сплошное удовольствие. Она постоянно была в разъездах - ее приглашали на встречи с читателями по всем городам России. Повышенный интерес к эротике в наше замороженное время объяснялся ,по-видимому, стремлением людей вернуться к своей природе, животному началу. Правда, как такового, животного начала в рассказах Веры Петровны присутствовало мало, мало было также и страсти , но одухотворенной восторженности- было сколько угодно. Издатели ею дорожили, потому что ее произведения пользовались спросом. По ее рассказам ставили фильмы…
Вера Петровна заказала себе в номер легкий ужин и бутылку шампанского. Она приняла ванну, надела светло-зеленый льняной халатик, который висел в шкафу, и легла в кровать. Номер был на первом этаже, прямо с балкона шли ступеньки в бассейн с голубой водой. Вера Петровна мечтательно закрыла глаза…Бокал шампанского, немного фруктов, и сразу - за работу. Работа строилась так - сначала она волевым усилием мысли создавала образы, потом предоставляла героям жить и действовать , как им хочется. Эта ненатужность творения и составляла всю легкую прелесть ее книг. Она наслаждалась процессом ,но это наслаждение носило умственный характер.
Благодаря мыслительной способности создавать что угодно, Вера без особого труда попутно сотворила и модель самой себя- будто выставила на витрину мира пластмассового манекена. Одиночество являлось верным помощником подобного творчества.
Но это никогда не проходит безнаказанно…
Резкий телефонный звонок вывел ее из задумчивости. Приятный женский голос что-то спрашивал , но с иностранными языками Вера Петровна была знакома весьма отдаленно. Она подумала, что уточняется ее ужин и утвердительно закивала в трубку головой :»Да-да, не забудьте про шампанское, пожалуйста».
Через десять минут в дверь осторожно постучали. Ей не хотелось вставать, после семичасового перелета ее разморило и клонило в сон. Вошел юноша, красивый и черноглазый, в руках у него был металлический поднос с бутылкой шампанского . В голове Веры Петровны мелькнула мысль -а где же ужин?- но внимание ее быстро отвлеклось… на ловко слепленную голову с крупными маслянистыми кудрями, на смуглое лицо- с высоким лбом, выразительными глазами. Он почтительно остановился возле кровати, ловко открыл бутылку , не спросив ее разрешения, взял со столика бокал и налил игристого вина .Она было рассердилась, но увидав его растерянное, даже испуганное выражение лица, рассмеялась, взяла протянутый бокал и с наслаждением выпила ледяной шипучий напиток. Юноша не уходил, он выжидательно смотрел на нее, вероятно, ему хотелось услышать - понравилось ли ей. Ведь шампанское было местным, на этикетке была нарисована индийская танцовщица в ярко-красном костюме.
-Мне понравилось ,- сказала Вера Петровна, быстро пьянея, -спасибо.
Она хотела прибавить – «уйдите», но всего лишь слабо махнула рукой. Он ошибочно понял ее просьбу и снова налил ей полный бокал . Она усмехнулась его нерасторопности, теперь она пила медленно, пьянея с каждым глотком, и с любопытством его рассматривая.
Он был красив - как оживший герой из старых индийских фильмов, которые Вера Петровна в юности обожала. Кажется, она даже была влюблена в Радж Капура, на которого так был похож этот юноша. Чтобы сходство было идеальным, его взгляду недоставало лишь дерзости.
»Наверное, он новенький, может - это его первый рабочий день, поэтому он так странно себя ведет . Никак не может понять, что пора покинуть номер и оставить ее в полном покое . А он боится, что чем-нибудь не угодит капризной клиентке, и будет уволен» - вовсю сочиняла вконец запьяневшая Вера, и чтобы как -то подбодрить его, одобрительно повела в воздухе рукой. Она пыталась сжать четыре пальца, а большой вытянуть вверх, мол, все «о кей, и не надо так волноваться»- но пальцы ей не повиновались. Жест получился нелепым и настолько неправильно истолкованным, что Вера Петровна не успела и глазом моргнуть, как молодой индус очутился в ее постели , в ее объятиях…
Когда она очнулась, то первое, что она подумала - это был сон. Дикий, нелепый сон. Этого просто не могло быть. В номере никого не было. Она была так раздета, как никогда не раздевалась сама -зеленый халат валялся под столиком, трусики висели на коричневом торшере с бисерной бахромой. Это напоминало внезапную страсть - но как, как же так получилось?
Вера села на кровати и в ужасе обхватила голову руками. Она совсем растерялась .Рядом не было никого, с кем можно было поделиться .Что делать, что предпринять? Возмутиться, разгневаться, рассмеяться, или отнестись по-житейски, с юмором. Автор эротических рассказов - наконец испытала на собственной шкуре , каково это, зрелой женщине- прелюбодействовать с мальчиком, да еще из другой страны!
Где-то, самой малой частью своего существа, Вера поймала на себе эти простые мысли, но они мгновенно были вытеснены стыдом и отчаянием. Она встала, пошла в ванну, включила воду. Заглянула в зеркало, увидела свои красные, слегка подпухшие губы, и как девочка, залилась краской . Как-то совершенно по-новому она взглянула на свою белую полную грудь, тонкую талию, крутые бедра. Она оценивающе смотрела на себя глазами постороннего мужчины, мальчика. Вдруг она неожиданно вспомнила, что в Индии всегда ценились пышнотелые женщины. И не только в Индии, но и во всех жарких странах. Она вспомнила, как афганцы рассказывали, что любят русскую женщину за пухлую и мягкую кожу, потому что их жены- все жесткие и мускулистые…
Вера погрузилась в теплую воду, и немного успокоилась. Она совсем не помнила, вернее не ощущала ни его прикосновений, ни поцелуев, с первой же минуты она провалилась в какое-то другое пространство, где все промелькнуло ,как один миг. Она вновь и вновь переживала случившееся…Вот он стремительно бросился к ней, потом какой-то кувырок комнаты , еще один…Она открывает глаза- никого нет….Неужели это реально произошло? Так запьянеть от двух бокалов ?!
Ночью, во сне, он ей приснился. И там она явственно ощутила вкус его губ, свежий аромат дыхания ,всю молодую страсть его загорелого, пряного тела…Вера проснулась растерянная, расстроенная. Мысли были непривычными, и все они были несогласованны. Она включила ноутбук, принялась было писать, но не писать ей хотелось, а плакать и пить шампанское .Она не пошла на ресепшн, чтобы заказать себе шампанское, - позвонила и продиктовала заказ. Через несколько минут перезвонили, вероятно, хотели что-то уточнить. Не понимая ни слова, она ответила утвердительно ,положила трубку, посмотрела в окно. Хотелось выйти на балкон - но ей почему-то стало страшно. Казалось, все отдыхающие , весь персонал гостиницы –уже знают о случившемся и обсуждают ее, смакуя подробности. Вера напрягла всю свою волю, чтобы взять себя в руки. Случилось и случилось. Поправить уже ничего нельзя. Если ей и дальше будет так некомфортно,- она улетит домой. Вера успокоилась…
Она росла приличной девочкой, в благоразумной семье. Она прилежно училась, примерно себя вела, никогда не доставляя родителям никакого беспокойства. »Ты не так хороша собой, - внушала ей мама,-« но очень умна, а это сейчас такая редкость. Та возьмешь мужчину своим умом, надо лишь приложить старание…»
Верочка маме верила и старалась, как могла .Особый запах библиотеки, непередаваемый запах страниц, свежей типографской краски и неуловимого тлена - отныне заменил ей танцы, записочки, подружек. Она глотала книги одну за другой, без всякого разбора. Училась в институте, потом в аспирантуре, зачем-то заочно поступила во второй институт.. .Готовясь к свиданиям, она думала не о платье или прическе - она перечитывала стихи о любви. Как ни странно, но личная жизнь, несмотря на твердые заверения матери, упорно не задавалась...
В дверь постучались, Вера вздрогнула. »Войдите»,-еле слышно произнесла она .Она стояла почти возле самой двери, когда та неслышно открылась. Это был он, ее молодой Радж Капур, и они бросились навстречу друг другу почти одновременно…
Это была какая-то невообразимо-прекрасная ночь. Будто судьба, лишив ее в юности всех этих безумств ,наконец опомнилась и решила одной ночью искупить всю свою вину.
« Не может быть», - мелькнуло в ее голове,-«этого просто не может быть»…Черные, без бликов, бездонные глаза с полукружьем длинных ресниц, от которых на смуглые щеки падала тень, крепкие руки с длинными пальцами, волосы с каким-то соболиным блеском- длинные непослушные завитки. Ничего и близко напоминающего то, что она описывала в своих эротических рассказах. Не было жарких поцелуев, стыдливого шепота, нежных объятий…
Был грохот опрокинутого торшера с бисерной бахромой, звон упавших вместе со стянутой скатертью - тяжелого стеклянного подноса, кувшина, стаканов, пепельницы…
Не чувствовалось боли , когда они рухнули с высокой кровати на гладкий и холодный, мраморный пол. Каждое движение тела было подчинено чей-то исполинской воли, сопротивляться которой- это все равно, что пытаться удержать руками падающую на Землю планету. Что это было и как описать это словами? Если бы распахнулись двери и вбежали люди - она бы этого даже не заметила. В его глазах не было никакой нежности - одна бесконечная страсть, одно ненасытное желание…В зеркале, огромном - во всю стену, висящем напротив,- отражалось ее лицо, неузнаваемое, будто искаженное мукой…Тела - белое и шоколадное -вытянутые единой судорогой- до кончиков пальцев, прекрасные какой-то дикой змеиной красотой…
Вера лежала, не в силах пошевелить рукой. Это было полное, телесное и душевное опустошение. Лицо ее побледнело, даже зрачки глаз будто выцвели, они были похожи на перепелиные яйца в белую крапинку. Как же это все случилось? И почему с ней, обыкновенной Верой? Поздно было задавать вопросы, поздно было отвечать на них…
Она просыпалась и начинала его ждать. Каждый день ей казался последним , но он приходил, ее Радж (его действительно звали Радж).Ела ли она что-либо в эти дни, она не помнила. Иногда она ощущала во рту вкус кофе, или черного чая с сахаром. Но, может быть, ей это только мерещилось?
Иногда она мельком оглядывала свою комнату- она казалась не такой, какой Вера увидела ее в первый раз. Если бы не первый этаж и голубая вода под балконом, можно было вообразить , что ее каким-то образом переселили в другой номер, намного больше. Странное было ощущение. Ей казалось, если решительно пойти на стену- та непременно расступится , расширится и раздастся во все стороны. Стены были обиты ярко-желтым, скользящим шелком. Над кроватью висела сочная, многоцветная картина - изумрудный лес с алыми и синими попугаями. Куда исчез торшер? Был телевизор, который Вера ни разу не включила. Была кровать, с которой она почти не слезала. Она лежала поверх белоснежного кружевного покрывала, закрыв глаза. Теперь она знала, как пахнет и чем светится эта любовь. При одном воспоминании о нем начиналась полная передозировка чувств - Вера задыхалась, рассудок мутился, почему-то глаза наливались слезами. Пока его не было, все время хотелось плакать, беспрерывно хотелось плакать. Она с ужасом оглядывалась назад, на свою жизнь- словно долгий и зимний сон, оживляемый лишь осыпающимся с небес инеем…
Прежней - ее уже не существовало, прежняя Вера уходила все дальше и дальше, даже не оборачиваясь , а новая Вера- была как новорожденная, с тонкой и хрупкой кожей, с открытым на голове родничком- окруженном звенящими лепестками лотоса.
Этот нежнейший цветок, будто не в силах ждать - расцвел внезапно, преждевременно- вопреки законам природы, среди опасного морозного воздуха .
Первое время она и мир воспринимала как бы перевернутым - будто ходила по потолку и смотрела вверх - на кровать. Когда все встало на места, Вера впервые увидела еще одну комнату - кухню или столовую. На столе в красивых коробках был выложен весь ассортимент чая, кофе. Она изумленно открывала красные деревянные баночки, недоверчиво трогала сахар, соль, печенье. Холодильник был забит соками, пепси-колой, фруктами. Может, она все же что-то ела? Вероятно, все же ела- ведь раз в три дня ее вызывали на ресепшн, она бездумно протягивала карточку, потом расписывалась в каких-то чеках. Вера совершенно не волновалась о деньгах- на карточке была приличная сумма , она собиралась купить новую машину…
Он приходил в одно и тоже время- в семь часов вечера. Она боялась этих встреч и страстно ждала, жадно ждала их. С пяти часов вечера со временем происходило что-то небывалое. Как бы она ни загружала себя какой-либо работой: купалась, одевалась, раздевалась, переставляла чашки, заваривала и выливала чай, но когда взглядывала на часы - проходило всего пять минут. Тогда она садилась на кровать и смотрела в окно. Ночь опускалась на пальмы, и Вера распускала волосы, небо расцвечивалось звездами - Вера подкрашивала губы и синим карандашом подводила глаза. Каждый раз ночь была другая- то внезапно обрушивалась сплошной тьмой, то темно-синими струями проливалась в океан, крадучись подбираясь все ближе. Вера не заметила, как с ней стала разговаривать, с ночью - точно с одушевленным существом. Без двадцати семь ожидание превращалось в нескончаемую муку. Она металась по комнате, не находя себе места. В голову приходили мысли - одна чудовищней другой. Когда она уже полностью отдавала им себя на растерзание - распахивалась дверь, и она мгновенно оказывалась у него в объятиях. Они почти не разговаривали, и не испытывали в этом никакой необходимости. Она слышала от него одно единственное слово-« beautiful,» и знала, что оно означало –«прекрасная». Даже если бы он ничего не говорил, она видела своими глазами- его восхищение , обожествление, и все это пронизывала немыслимая тяга одного существа к другому…
Каждый день она страшилась его охлаждения, уменьшения чувств - но этого не происходило. И трудно было сказать, у кого из них больше нарастала страсть - у нее, русской женщины, у него, индийского мальчика…
Вера потеряла счет дням, она ничего не писала, об этом не могло быть и речи. Ей казалось, она больше никогда не сможет писать рассказы, так бессовестно обманывать своих поклонников, которые в нее поверили. Она описывала несуществующую любовь. То, что она сейчас испытывала , не имело с ней ничего общего. Она пробовала подобрать слова - и не находила их…
Он приходил, как приходит дождь к сухой земле. Один за другой , он зажигал фонари ее тонких тел. Он оживлял ее , как скульптор Пигмалион - свою мраморную статую Галатею. Она сбрасывала с себя ледяную оболочку и живым ядром ощущала жизнь. Выходила по утрам в яркий, насыщенный солнцем, день , чтобы под малиновыми цветами выпить крошечную чашечку горького, душистого кофе. Все вокруг улыбались, служащие отеля приветливо кланялись ей. Каждый метр земли - куда бы она не бросала свой взгляд- был до краев наполнен жизнью. Звонко стрекотали невидимые существа, с шелестом распускались цветы, на раскрытую ладонь, щекоча кожу тонкими лапками и бархатными крыльями, садились желтые бабочки …
Иногда, поздней ночью, распустив волосы, она выходила на балкон, осторожно ступала по склизким каменным ступенькам, погружалась с головой в прохладные воды и плыла по черной ,отливающей золотом воде, в которой отражались горящие факелы. Прохладные, свежие и чистые лотосы-белые и красные- касались лица, руками, освобождая себе путь, она разводила во все стороны упругие длинные стебли, темными водорослями сзади плыли ее волосы… Кругом была такая живая тишина! Упоительный запах лотосов заполнял все пространство вокруг, недаром древние легенды гласили, что это дыхание самого Бога. Невидимые рыбы скользили между ног, Вера представила плывущего рядом Раджа, и чудь не задохнулась от переизбытка счастья. Мечта ее сбылась на следующую ночь, она потянула его за руку в сторону балкона - он все понял и повиновался.
Отель спал, не было ни одного освещенного окна. Шумел океан, и весь был освещен серебристым, жемчужным светом. Они нырнули в теплую, соленую воду и поплыли…Пахло свежестью, ночными цветами, острым ароматом океана. Он не давал ей выйти из воды, дурачась, хватал за ноги, целовал ступни ног, живот, грудь…Она слушала звук его голоса, как слушают музыку, дождь, птиц … От воды ее густые волосы тяжелели, он клал ее голову себе на колени, гладил и перебирал волосы, каждую прядь …Только она делала попытку встать, он хватал ее белыми крепкими зубами за кожу, опрокидывал на песок …Иногда мимо ,будто тени, мелькали черные костлявые старухи, собирающие по берегу зеленые водоросли…
Утром она увидела на столе белый конверт. Раскрыла его , вынула листок и стала читать. Строчки замелькали, потом увеличились, расплылись перед глазами. Администрация отеля напоминала , что сегодня вечером она улетает, и надо расплатиться по счету. «Счастливого пути» - было написано в конце.
Вера растерянно огляделась по сторонам, и нащупав руками стул, тяжело опустилась в него. Неужели прошло три недели? Как один день, как сон. И что теперь будет дальше? Как же она уедет, и что будет дальше делать? Эротические рассказы, которые недавно составляли всю ее жизнь, она больше писать не будет. Это был пустой звук - она знала это твердо. В дверь постучали. Вошел пожилой мужчина в голубой служебной форме и показал рукой на конверт. Ах, да, надо расплатиться? Но за что? Вероятно, какая-то ерунда, ну, выпила из холодильника три бутылки воды, съела фрукты. Может, все это входило в стоимость номера?
Она быстро поспешила за служащим отеля. За стойкой администратора было много людей, одни сдавали номера, другие , вновь приехавшие, брали. Проверяли счета, кто-то ругался, кому-то не понравился номер…
Она привычно протянула карточку, высокий черноволосый мужчина сверил счет.
-Вам надо предоставить другую карточку. Эта не работает,- Веру вывел из задумчивости приветливый голос. Вероятно, она что-то не поняла, ведь работник говорил, с трудом коверкая русскую речь. Она пробилась к смуглой девушке в красивом сари, администратору. Та тоже плохо говорила по-русски.
-Вы понимаете, это какая-то ошибка. На моей карточке была большая сумма денег .А он говорит, что денег больше нет, и мне надо еще что-то доплатить. Здесь какая-то ошибка. Я почти ничего не заказывала себе в номер.
Девочка взяла карточку, проверила ее по аппарату и вернула обратно.
-Да, да,- подтвердила она.- Ваша не работает. Деньга нет. Но нада платить.
Вера ничего не понимала. Она занервничала, стала кричать и требовать переводчика. За длинной каменной стойкой стояло несколько работников отеля, многие из них хорошо говорили на русском языке. Но возле каждого образовалась очередь, одни туристы срочно выезжали, другие въезжали, никто не пропускал ее, Веру,- все были озабочены своими делами , разговаривали на разных языках. Послали за переводчиком. В эту минуту зазвонил телефон. Это был Радж. Он никогда не звонил ей на сотовый, поэтому она не сразу поняла, кто это.
Он о чем-то ее настойчиво спрашивал. Вера ничего не понимала. Она кричала в самую трубку:
-Радж! Здесь что-то напутали, и с карточки сняли все деньги! Меня не выпустят из отеля, пока я не заплачу какую-то сумму денег! Я не знаю, что делать! Послали за переводчиком! Я ничего, ничего не понимаю! Радж, и я почему-то сегодня улетаю!
Она плакала в трубку. Потом связь оборвалась…
Радж быстро положил телефон в карман, метнулся к столу, выдвинул ящик, достал пачку денег, торопливо бросил в пакет, и рванул на улицу. До проезжей дороги, где можно было поймать такси, было далеко. Главное, надо было успеть…
Он вырос в бедной семье, где , кроме него, было еще пять сестер. Для индийской семьи это было катастрофой. Отец трудился, не покладая рук,- ведь , чтобы выдать дочь за приличного человека, надо было заплатить выкуп. И чем лучше, чем образованней парень, чем богаче его род - тем выше сумма. Отец с трудом вытянул бы двух дочерей, но на пятерых надорвался и быстро умер. Радж был самым младшим в семье.
Сестры выходили из возраста, за них никто не сватался. Мать плакала каждый день и не находила выхода. Радж подрабатывал, где только можно, сестры также работали- но это были жалкие гроши, с помощью которых семья едва спасалась от голода. Радж хорошо учился в школе, мечтал поступить в медицинский институт. В какой-то момент он вдруг прочитал отчаянные мысли матери - отдать старшую сестру в девочки по вызову. Ражд ,как и все нормальные индийские мальчики, относился к матери с глубоким почтением. Но тут впервые повысил на нее голос. Она расплакалась…И тогда он решился. Знакомый по школьной скамье рассказал, что в дорогом отеле требуется красивый мальчик - для определенных услуг иностранным туристкам .Зарплата высокая и место долго пустовать не будет. Радж согласился. Его первый вызов пришелся на Веру, которая ошибочно приняла звонок за уточнение ужина и сказала - «да».
Переводчик долго не приходил. Снова звонили по телефону. Наконец, пришел полный мужчина с опухшим лицом. Он тяжело дышал и вытирал красное лицо мокрым платком. Он недовольно взглянул на плачущую Веру, взял в руки ее длинный свиток счета, усыпанный цифрами, и внимательно стал его изучать. Наконец он поднял глаза на Веру, и выражение его лица странно переменилось. Он смотрел на нее презрительным, насмешливым взглядом и нехорошо улыбался.
-Ну что ж, вы , дамочка, всех тут переполошили! А между тем сами виноваты – предавались плотским утехам, предавались аж три недели, а теперь заголосили! А кто ж расплачиваться-то будет? Парень работал, работал в поте лица, а вы тут концерты устраиваете?
-Какие утехи? Что вы такое говорите… -начала было Вера и осеклась. Она все поняла. Голос у переводчика был звучный, на них оборачивались. Смотрели японцы, выстроившись в линейку, в одинаковых белых майках и синих шортах - все на одно лицо. Смотрели высокие белокурые парни в спортивной одежде, работники отеля , девушка –администратор…Все закружилось перед ее глазами. Вера медленно взяла из рук переводчика листок и растерянно, как загнанный зверь, оглянулась. Куда ей идти, и где было спрятаться? Номер проверяли горничные. Со всех сторон она была окружена людьми, и ей казалось - они скалили зубы и преграждали ей путь. Одно сплошное кольцо ее перехвата. Многие разговаривали и показывали на нее пальцем - или так ей казалось? - звуки были выключены, Вера ничего не слышала. Внутри себя, будто волк - красными флажками, она тоже была взята в кольцо .Она не могла вернуться в старый, бесцветный и мертвый мир, а новый- живой и пульсирующий всеми цветами радуги- оказался ложным. Вдруг она увидела спасительный просвет- это была дверь лифта…
Радж бежал, как никогда в жизни. С самого начала все пошло не так. Такая необычная русская женщина с удивительной ,ослепительно-белой кожей. Она была так прекрасна в своей растерянности перед ним, в своей какой-то девичьей неопытности. В первый же вечер он засомневался - а осознает ли она, что купила его ласки? А потом он уже не мог ни о чем думать, ни о чем рассуждать. Да какое ему было теперь дело, купила она его или нет, если он просыпался с ее именем на губах и засыпал с единственной мыслью -как бы поскорее увидеть ее. Эта любовь подкралась внезапно, совсем не так и совсем не здесь ожидал ее индийский мальчик. Это была такая женщина! На его глазах оживали ее ленивые глаза, ему одному покорялись ее горделивые губы. Смирение перед мужчиной - с раннего детства воспитывалось у женщин его страны, но эта русская женщина не являла собой эту покорность песчаной долины. Эта самозабвенная отдача себя была подобна лишь океану - куда ему было сопротивляться! Она будто подхватила его своими руками- высотными волнами и он утонул в ее непостижимой глубине. Любовного опыта он до этого не имел, но почему-то с ней почувствовал себя взрослым, могущественным , искушенным мужчиной. Как так получилось? Он не знал. Как нельзя приостановить грозу, или разорвать руками радугу, так и ему было невозможно погубить, остановить, спастись от этой любви. Даже ночью приходило это вожделение, он вскакивал и долго бродил из угла в угол. Он каждый день решался объясниться с ней, что-то изменить, найти какой-то выход, но только распахивалась дверь и глаза, сияющие - на всю комнату , белая мягкая грудь, округлые розовые колени, руки- с ямочками на локтях, прекрасней любых монист…
Вера вошла в лифт и нажала последнюю кнопку. Тяжелая квадратная кабинка со стеклянными стенами дрогнула и потекла вверх .С каждой секундой уменьшались пальмы, бассейны с голубыми лилиями, ревущий океан. Будто уходил от нее мир, в котором она впервые была так счастлива. Вера не отдавала себе отчет, что она говорит вслух, и не слышала собственных слов, наполненных невозможным отчаянием... Это были чьи-то строчки: »Я шутя ее коснулся, не любя ее зажег.»
Один за другим, она убивала в своей душе эти дни, наполненные пагубной страстью. Они истлевали и чернели, покрываясь пеплом, и безжизненными телами падали вниз- прямо у нее на глазах. Оставалось только одно тело - один источник боли...Вера вышла из лифта, прошла коридор, и пошатываясь, как пьяная, побрела на свет…
Радж выбежал на проезжую часть , чтобы поймать машину. Ни одна не останавливалась. Тогда он бросился под первую попавшуюся, водителя чуть удар не хватил- он едва успел увернуться. Визжали тормоза, машину крутануло, выбежал водитель с побелевшим лицом. Радж схватил его за руки…
Он толкал и торопил его, мешая вести машину. Ломая кнопки сотового, Радж кричал в телефон:»Вера, я все объясню, я сейчас приеду...»Телефон молчал. Он не замечал, как по лицу его непрерывно текут слезы, он совал водителю деньги, тот отталкивал их руками. Они скользили вниз по его коленям, взлетая, прилипали к стеклам - вскоре и сам водитель стал как безумный : летел, не взирая ни на какие знаки, его заносило на остановках- во все стороны рассыпались люди. Подлетели к отелю, Радж выскочил из машины и побежал к администраторской стойке- там почему-то никого не было .Ни одного человека. Даже ночью там всегда должны быть люди! Он заметался, как раненый зверь. Возле цветущих зарослей собралась толпа, кто-то кричал. Радж рванул туда. Раздирая руками людей, разбрасывая их во все стороны, замирая от ужаса, от предчувствия непоправимой беды, он увидел Веру, лежащую лицом вниз. Он упал на колени, взял ее на руки, он целовал ее закрытые глаза и перебирал волосы,- как тогда, на берегу океана … Он достал деньги и безуспешно пытался вложить их в еще теплые руки, зажимая пачку ее безвольными пальцами - а они разжимались, и падали в траву…Он обхватил ее руками, закрывая от толпы, он качал ее, и плача, прижавшись к ее лицу, что-то говорил и говорил- ей одной…