Гл. 1
пока...без названия...
Бабочка появилась в марте. В марте, так в марте – это мое дело, когда она появится и в каком месте. Захочу и посажу ее на Стул. Почему обязательно Она должна биться о стекло в поисках свободы? Что может в марте увидеть она? Только грязный снег, ветку мимозы у продавщицы на грязном рынке, да пьяненьких мужчин с блуждающим взором по дешевым цветам. Пусть развлекается на моем Стуле. Тем более, на нем уже давно ничто не висело, даже платье с последней вечеринки. Он был совсем одиноким, только пыль прикрывала его стоячий образ жизни.
Бабочка взобралась на самый верх его головы. Именно головы. У Стульев тоже есть части тела, - зад, ноги, руки, и обязательно голова.
- Хочешь вскружить мне голову? – спросил ее Стул.
- Больно надо! – ответила Бабочка. – Я свободная, как воздух.
- Не откуда ты взялась? На воздухе сейчас холодно.
- Меня создали из слов, фраз и восклицательных знаков! Я Бабочка. Я плод больной фантазии. Писатели любят олицетворять насекомое в образ светлый и яркий. Подумаешь, Бабочка!? Крылья яркие, живые усики - порхающая и беззаботная особь. А после я стану обычной гусеницей, и стану есть тебя!
- Уж давно бы пора! Я перестал удивлять эту комнату. Меня никто не хочет. Только бессловесная пыль из воздуха ложится на меня.
- Не знаю, что взбредет в голову писателю? Может, возьмет меня и перенесет в прошлое, откуда взлет невозможен. Не может из гусеницы зеленой и противной появиться беззаботное существо.
- Лучше уж так, чем совсем никак!
Когда-то давно, не помню, когда именно, жила Гусеница. Жирная и зеленая, она ползала по кочану Капусты и думала, что это счастье для обеих.
Капусте было все равно, что делают с ней. Она не умела летать, она была только десертом на обеденном столе. Только хозяйке этой Капусты была не безразлична ее участь. Она холила ее, опрыскивала от насекомых, подкармливала и уже заглядывала в рецепты по приготовлению капустного салата для гостей.
- Снова эта гусеница! – воскликнула Хозяйка. И она взяла ее и забросила далеко с капустной грядки. Не поднялась ее рука выше, не убила, не растерла ее в прах, а забросила.
Гусеница совершенно не огорчилась. «Подумаешь, ощутила полет через расстояния!» - подумала она и принялась выискивать съедобное место.