Встать, суд идет!

 Понурой, сгорбленной тенью, в печальном облачений как будто строгий и черствый, но с расстегнутыми пуговицами на пиджаке, и до конца расстегнутой молнией   на свитере у горла, и бесполезным бугром торчащий оттуда кадык чуть вперся в подбородок как бы толкая отяжелевшую голову вверх. Глаза на первый вид спокойные, но уж больно тусклые и провалившиеся под веки, смотрели по кабинету суда в разные стороны, ища хоть малейшего утешения в скрипящем дубовом полу, кривых   замызганных плинтусах, стенах, темных и каких то мрачных оконных проемах.   Мой адвокат вступил в прения с ответчиком, а я тихо сижу, чуть приспустив голову, стараюсь сосредоточиться не на замысловатом процессе, а судейской деревянной конторке, уж больно она выдавалась своими восхитительными очертаниями и необычными древесными волокнами. Решается благополучие моей семьи, а я хмурый и подавленный от бесконечных юридических проволочек, терминологий, бесконечных цитат законов, их пунктов, подпунктов, дополнений, изменений, ссылок на федеральные процессы. - Вы подтверждаете то или это? –   спрашивала у меня судья. И я, неловко вскакивал, как это требовал судебный этикет, отвечал – Да ваша честь!   Судья, тетка лет 50, видимо злая, а может просто очень строгая, с желтыми щербленными передними зубами, все кидалась на моего адвоката, а та уже еле-еле из последних сил оборонялась стоя, и под конец в ее голосе стала ощущаться неуверенная дрожь.   Судья вышла на минуту, и придя вновь, зачитала длинный вердикт, где я понял, что в моем иске отказано! Чуть помутнело в моих глазах после вердикта,   жизнь кардинальным образом изменится теперь точно к худшему, ноги сразу отяжелели и словно вросли в пол. Мне на мгновение показалось, что слишком уж сильно парализовало все тело. Так как необходимо было развеется, я взял пива, вина, водки, хвост селедки, и впрыгнув в проходивший мимо товарный поезд, забрался на его крышу и понесся к своим проблемам уже сознательно, твердо и воодушевленно! А в голове словно эхо стоят слова: ну все пипец, пропал... И глотаю, глотаю, глотаю , поезд мчит, ветром обдает, а я все равно пока жив, и значит уже счастлив!