Его горячее дыхание, чуть сбивчивое и частое, опять уснул, так устал, так старался. Хочется лечь рядом, обнять и не думать ни о чем. Он купил часы со мной, а я дышу этими минутами, все слишком честно и от этого слишком жестоко. Хочется рыдать, захлебываясь слезами от обиды, но я всего лишь закуриваю новую и новую, все с тем же ментолом, так же жадно глотаю дым, словно пытаюсь проглотить мерзкое ощущение беспомощности. Зверек, глупое существо, не понимающее даже мироздание, кто он для меня, он просто очередная история очередной проститутки, с одним отличием, что это на бумаге. Как я себя чувствую, если сказать никак, то это ничего не сказать, эта грязь совсем рядом, вокруг больные люди, хочется сбежать, спрятаться, уткнуться в чье-то плечо, но плеча нет, не было и не будет. Мне не кому плакаться, потому что есть две категории людей, те, кому я могу плакаться, но не стану и те, кому стану, но это не люди. Это ад, где клиент, заплатив свое забирает твой час. Хочется включить на паузу и остановиться подумать, оглянешься-там детство и наивность, родители, бабушки, школа, улыбки, а сейчас передо мной бассейн, кожаный диван с пепельницей и спящий мальчишка. Мой мальчик, я никогда не забуду его, нашу первую встречу, вернее заказ, его звонки, его глаза. Он вырос, но в глазах остался ребенком. Встреча за встречей я привязывалась к нему, он ко мне, зачем то ждала звонков, а он зачем то звонил. Секса было меньше всего, мы дурачились, разговаривали, гуляли, держась за руку, целовались. Мне было плевать на то, что мы разные, на то как познакомились, мне было хорошо. Помню, как он расставлял шары к лузам в русском биллиарде чтобы я забила, так трогательно. Так как мы ходили в супермаркеты я не с кем не ходила, мы шли мимо витрин я говорила что нужно купить, а он на все отвечал - "Да дорогая!", приходя домой мы удивлялись сколько ерунды накупили. Такси, круглосуточное кафе, вино, шумная компания рядом, долгий разговор как всегда ни о чем. Я не знала откуда у него деньги, говорил дела, да и спрашивать особо не хотела.
И снова мы вместе, съемная квартира, бардак, мы лежим под пледом, музыка в ноутбуке, кажется мне начинают нравится эти дурацкие песенки, обнявшись, прикуривает мне
-А я знал, еще тогда когда впервые снял тебя, что ты не как все, что ты особенная проститутка
- Почему ты замолчал? И в чем моя особенность?
Ему снова трудно говорить, трудно открыться, не стану давить, он закрывает мне рот своими губами. Глупый, наивный, но он прошел другую школу, школу выживания, воровства, бродяжничества, он чужой, совсем рядом, но чужой. Но он был же не просто клиентом, он в моей душе, в моей памяти, все что я ему говорила было искренне. Вдруг он дернулся и закричал
-Я детдомовский, я не такой как ты ясно! Лучше жить в детдоме, чем бродяжничать и я отлично там жил, я рад. А ты сама! Ты проститутка и всегда возвращаешься к одному и тому же! Деньги, деньги!
Всякий раз он ревновал, всякий раз спрашивал зачем я работаю, ведь я такая умная, красивая, особенная, будто умные и красивые не хотят кушать и одеваться, этому нет объяснения, нет оправдания, это так и все, так сложилось и точка, можно придумывать кучу объяснений что нет денег, нет другой работы, нравится, безысходность, затягивает. Можно придумать кучу предлогов, что можно было найти работу, что можно найти спонсора, хорошего мужика, сидеть без денег и прочее, но я выбрала эту работу, осознанно шла на нее, осознанно понимаю, чем я занимаюсь, принимаю риски и знаю намного больше о своей деятельности, чем все вместе взятые клиенты или вы читатели.
Я молчала, потому что мне было жаль его, вот отчего в его глазах обида, детская, но такая горькая. Я молчала потому, что мне было нечего сказать, мне, ребенку с домашним воспитанием, к сожалению не понять каково жить в чужом доме, спать на чужих простынях и слушаться чужих взрослых. Жизнь отобрала у него самое важное, близких, родителей, детство, вот почему его бросает в дрожь от прикосновений, мне бы хотелось обнять его, прижать к себе, не дался бы. Они другие, словно судьба делит нас еще в начале, за что? За что бог отнимает у детей детство? Как дикий зверь, так боится еще одного предательства, что близко не подпускает, но и отпустить боится, вечный страх. Страх, что я засмеюсь над ним, над его не правильно сказанными словами, над его чувствами. Так груб и так мягок одновременно, с ума сводящее сочетание. Сочетание, которому нет места в моей жизни, нет времени на жалость, еще нужно столько успеть прожить, увидеть, узнать. Прости мальчик мой, я бросаю тебя, ты справишься тебе не привыкать, прости, что открыл мне сердце, пусть не до конца, но открыл. Я буду помнить его и молиться о его благополучии.