Часть первая. Перерождение.
Глава вторая. Обретение
На рассвете нового весеннего дня Зигфрид пробудился, ощутив легкое прикосновение женской руки к своему лицу. Он открыл глаза и увидел перед собой Кэрри, стоявшую в полосе розоватого света, падавшего из узенького окна. Девушка улыбнулась, преобразился в счастливой улыбке и Зигфрид. Заспанным голосом он произнес:
- Я вчера был слегка пьян… пошел к тебе, но вот, задремал!
- А я ждала… весь вечер. Но ты так и не появился… - почти шепотом отозвалась Кэрри.
- Я не знал, куда податься. Вот и… - Эдерхарт потянулся, зевнул и поднялся со скамьи. – Ой, спина затекла… Который час?
- Без четверти девять. Сегодня воскресенье, у меня выходной. Знаешь, я подумала, может… - она не успела договорить – Зигфрид ее перебил.
- Давай без планов на вечер. Меня все еще ждут в части… Как-нибудь в другой раз.
Кэрри изрядно расстроилась. Она прекрасно понимала, что у Эдерхарта сейчас трудные времена, что он переживает тяжелый стресс из-за гибели родных… Но теперь она больше не могла ждать. Обиженный встречный вопрос Кэрри всерьез озадачил Зигфрида:
- Почему ты так странно себя ведешь? Я из сил выбиваюсь, хочу, чтобы ты был рядом, но ты не обращаешь на меня внимания… Скажи, в чем дело? Неужели я для тебя ничего не значу? – девушка схватила его за плечи и смотрела прямо в глаза; непонимание и обреченность застыли в ее взгляде.
Зигфрид отвел глаза в сторону, покусал губы и вместо ответа деликатным, но настойчивым жестом отстранил ее руки, встал, подобрав сумку, меч и каску и холодным голосом произнес:
- Я не могу… Прости. Это… все не так, как я себе представлял.
Эти слова, при всей их бессвязности прозвучали для Кэрри как смертный приговор. К обиде в ее глазах добавились досада и боль.
Зигфрид безразлично повернулся и собирался уйти. Но Кэрри ухватила его за рукав и не пускала. Он недовольно повернулся в ее сторону с видом разочарованного во всем человека.
- Ну что?.. – в голосе Зигфрида слышались нотки усталости от ее нервов.
- Ты… уходишь? Ты меня оставляешь?? – Кэрри почти кричала, и в ее возгласе были выплеснуты все ее эмоции, - Как ты можешь?? Зачем же ты пришел??
- Я был пьян. – сухо ответил Зигфрид.
- И все??? Только из-за этого?? – девушка все сильнее сжимала рукав боевой куртки Эдерхарта. – Значит, я тебе безразлична???
Тот ничего не отвечал, и от этого Кэрри не выдержала. Она была достаточно сильной и уверенной в себе девушкой, и не терпела к себе такого отношения. Послышался звук сильной пощечины.
Зигфрид болезненно повел лицом и осторожно прикоснулся к покрасневшей щеке ладонью.
- Ты все сказала? – спокойно спросил он.
Кэрри стояла, словно пораженная громом, прижав обожженную руку к губам. Насколько закономерным был ее поступок, настолько теперь он казался ей бессмысленным.
- Прости, пожалуйста… - тихо произнесла она, - Это так эгоистично с моей стороны!.. Я ждала тебя весь этот год. Я не прошу, чтобы ты всегда был рядом, просто хотелось знать и быть уверенной в том, что ты жив, и что у тебя все хорошо. Не нужно большего…
Кэрри шептала эти слова, и все приближалась к нему, не отводя взгляда… Зигфрид с тихим спокойствием в голосе произнес, с теплом обнимая девушку:
- Со мной все хорошо.
- Я рада, что ты вернулся!.. Все наладится, только не переживай. – поддержала его Кэрри после объятий, - Не задерживайся… тебя, наверное, ждут!
- Пожалуй… - озабоченно и как-то отстраненно подумал он, глядя «в никуда»; затем он снова поднял брошенную каску и добавил, уже направляясь к выходу, - Ну что же, пока! Еще увидимся…
- Буду надеяться!.. – Кэрри улыбнулась ему вслед.
Зигфрид вышел на улицу, чувствуя себя немного странно, так, как не чувствовал себя еще никогда. Можно ли описать подобные ощущения? Сложно… Наш герой позволил себе быть настолько прямолинейным, что его небрежно брошенные слова больно ранили душу Кэрри. Но он сказал правду, и просто не мог иначе. И теперь он шел, гордый тем, что был прав, и в то же время в глубоком расстройстве и в обиде на самого себя за излишнюю прямоту и неловкие слова. В сложных отношениях он чувствовал себя крайне неуверенно, а порой и вовсе ловил себя на мысли о полном безразличии. Он всегда мечтал о чем-то возвышенном, недосягаемом, считал, что создан для чего-то большего, чем безмятежная жизнь простого обывателя. Может быть, поэтому он так рвался в авиацию, а потом – к вершинам славы на фронте… Простой, слишком «земной» девушке, какой была Кэрри, трудно было это понять и принять. Она пропускала мимо ушей все его истории из космопортов – о далеких звездах и планетах, о красотах открытого космоса. Какими бы яркими не были эти краски, ей хотелось другого… Хотелось, чтобы Зигфрид, наконец, проснулся, вернулся с небес на землю, и понял, что и она ему нужна. Но все яснее она понимала, что они разные люди, все более очевидно становилось понимание, что этому не бывать. Но Кэрри упрямо отказывалась убеждать себя в очевидном. И вот Зигфрид, наконец, положил конец этому упорству. Слишком далеко от этого Мира были его устремления. Душой он был везде… кроме дома для ее сердца, остававшегося ожидать его здесь, на земле. Трудно сказать, что бы произошло, если бы не это воскресное утро. То, что случилось, уже случилось. История не имеет сослагательного наклонения.
Спокойствие на лице… горечь в глазах. Усталость в движениях… жажда обрести покой внутри. Так можно описать безумную смесь эмоций Зигфрида, шедшего по улице Гардена. Три дня прошло с того момента, как он вернулся домой, но по-прежнему не мог расслабленно вздохнуть и глотнуть хотя бы миг умиротворения. Как метался он в поисках непонятно чего все эти дни, так же метались мысли в голове и чувства в груди. Пускай он никак не мог отделаться от воспоминаний, гложущих душу, как остервенелые псы, но ночь, день вчерашний, день сегодняшний и ожидающий впереди день завтрашний начинали понемногу залечивать глубокие страшные раны на его и без того многострадальной, уставшей ото всего, измученной и в клочья порванной души.
Теперь у нашего героя начиналась новая жизнь. Так думал Зигфрид, двигаясь широким шагом в сторону военного городка. А может быть, новой она лишь казалась, а на деле – все оставалось по-старому. Все как оно было в ненавистном, но все равно знакомом военном прошлом… В этой жизни никто не станет спрашивать, кто ты, есть ли у тебя семья и сколько тебе лет. Этого не нужно знать. Все равно, если где-то впереди поджидает безразличная ко всему смерть. Все эти слова Зигфрид произносил своим бойцам не раз. Но тогда он вряд ли до конца понимал всю полноту этих суровых фраз и еще меньше хотел бы адресовать их себе. Но случилось именно так, как он и говорил: «Теперь наш дом – поле битвы! Наш взвод – наша семья!.. Наша жизнь стоит целого мира для каждого из нас, и не стоит ничего для смерти… Нам нечего терять! Во имя бессмертной Родины!..». Этот клич слышали на всех участках фронта. Бойцы Гринландской армии проникались героическим духом отважных бойцов «Ордена», враги цепенели от ужаса при звуках этого голоса. Но то была война. Зигфрид был другим. Совсем другим; он выполнял приказы, он честно исполнял свой долг, не задумывался о том, что с ним будет потом. Теперь он был как никогда близок к своему дому, своим родным – и так неимоверно далек от них… Война закончилась… но внутри его души шла своя война. Война с самим собой, война со всеми теми обрывками прошлой жизни, что еще оставались в нем. Эдерхарт изменился до неузнаваемости. Трудно сопоставлять даже его теперешнего и его, каким он был месяц назад, не говоря уже о переменах, которые разделял год войны. Это были небо и земля, это были разные миры, разные вселенные…
Зигфрид спокойно шел по улице Огненной и что-то рассеянно напевал, небрежно закинув куртку на плечо. Он шел и думал о том, каким бы он хотел видеть свой новый мир, как его строить, что ждать от будущего… много было мыслей, но ничего по делу, как и обычно. В порыве попыток объять необъятное его было трудно остановить. Он мысленно широко распахивал перед собой двери бесконечных горизонтов. Надо было решать, какую дорогу выбрать.
Территория военного городка занимала внушительную площадь на северной окраине города. Само собой, главная база армии была одним из важнейших стратегических объектов Гардена, о чем свидетельствовали мощные укрепления с орудийными и зенитными установками, расставленные по периметру базы и по обе стороны улицы. Зигфрид шел по улице, узнавая многих солдат и офицеров, которых встречал по пути; кому-то улыбался, кому-то жал руку, кому-то просто махал рукой или кивал. Майор даже поймал себя на мысли: «Вот я и дома… Да, здесь все мои друзья, моя родня!». С воодушевлением он проследовал через широко раскрытые ворота на территорию базы, и направился прямо к сердцу Вооруженных Сил своей страны - 8-миэтажному зданию черно-синего цвета (цветов флага Гринландии) – корпусу Главного Штаба, возвышающемуся среди казарм, ангаров, полигонов и складских сооружений. Эдерхарт приблизился к двери, поправил униформу на себе, и, разбудив усталого постового, попросил впустить его внутрь.
Приемная у командующего Гринландскими Вооруженными силами была хорошо знакома Зигфриду. У дверей кабинета была пусто, поэтому Эдерхарт безо всякого стеснения буднично позвонил в дверь, доложил, что явился, и вошел.
Генерал Хиел – солидной внешности мужчина 45 лет – сидел за столом, явно кого-то ожидая. Зигфрид спокойно подошел к столу и отдал честь, после чего занял место напротив. Хиел не стал начинать с прелюдий:
- Я знаю все… Знаю, что у тебя тяжелые времена, Эдерхарт. Не знаю, что тут говорить. Жаль?.. Это уже, наверняка, слышал сто раз. Просто скажу: все можно и все нужно пережить… Где ты пропадал два дня?
- Я… ушел в запой, – виновато признался Зигфрид.
- Надо полагать… - Хиел покачал головой, - Ничего, не надо оправдываться. Тут нет ничего зазорного.
- Полагаю, это главное? – осведомился Зигфрид
- Разумеется, нет, - продолжил генерал, - Как самочувствие, как бойцы отряда? Увольнительная никому не нужна?
- Да, ребятам нужно отдохнуть! – согласился Эдерхарт, - А что насчет меня – все в порядке… готов хоть завтра снова в бой!
- Рвение прекрасно, но перенапрягаться не стоит, - предупредил Хиел. – Впрочем, это сугубо личное дело… Обедал сегодня?
- Нет, – покачал головой Зигфрид, - Это официальное приглашение?
- Вроде того, - одобрительно подтвердил генерал.
- Мне нужно привести себя в порядок…
- Кто мешает? Приходи, когда сможешь.
- Так точно…
Зигфрид бодрым шагом покинул здание командование и направился к казарменному корпусу. Казарма столичной эскадрильи транспортной авиации, где в мирное время жил и Эдерхарт, когда еще был офицером воздушного флота, не имела ничего общего со стереотипами казарменной жизни – здание более напоминало санаторий или достаточно приличную гостиницу; с юга к зданию казарм примыкали ангары и склады. Вокруг было почти безлюдно – что и неудивительно… в первые послевоенные дни служащим транспортной авиации приходилось трудиться, не покладая рук – сотни военных возвращались с фронта на родину, и пилоты совершали по несколько рейсов в день…
Зигфрид в два счета взбежал на третий этаж, бросил беглый взгляд налево, направо – тишина и пустота. Майор спокойно дошагал до двери своей комнаты, щелкнул кнопкой цифрового замка и вошел. Первое, что Зигфрид сделал, когда оказался внутри – посмотрел на себя в зеркало. И поневоле ужаснулся… Исхудалый, бледный, поседевший молодой человек со смертельно усталым и серьезным взглядом смотрел из глубины холодного стекла. Эдерхарт в отчаянии отвел взгляд в сторону и огляделся. Ничего не изменилось за прошедший год… Скуповатый и без изысков интерьер небольшой офицерской комнаты свидетельствовал об аскетичном спартанском быту ее хозяина. Стол, пара стульев, стойка для оружия в углу, книжный шкаф с внушительной библиотекой, кровать с камуфлированным черно-синим покрывалом. Майор устало сбросил с плеча надоевшую до невозможности ношу, быстро сбегал и умылся, переоделся из полевой формы в повседневный черный мундир, зашнуровал ботинки и с деловым видом покинул комнату.
Генерал молча ждал Зигфрида за столом. Майор подошел и занял место напротив. Тут как тут оказался официант.
- Стандартный офицерский… - машинально заказал Эдерхарт, опустив заказной талон на стол.
Официант удалился отрабатывать чаевые. Хиел посмотрел на майора и, взяв бокал вина, предложил широким жестом:
- Угощайся.
Эдерхарт взял второй бокал и произнес:
- За победу!
- За героев! – поддержал его Хиел.
Оба осушили кубки и замолчали. Какой-то странный комок спутал все слова… комок из воспоминаний о прошедшем годе, о победе и ее героях. Наверное, подобное настроение было закономерно после тоста «За победу!»…
Хиел первым нашел выход из неловкого положения:
- Как чувствуешь себя, точно все в порядке?
Зигфрид кивнул.
- Переживаешь, да? – спросил генерал, - Это можно понять…
Эдерхарт кивнул еще раз. Хиел продолжил:
- Два месяца назад у меня погиб брат… Служил в гвардии капитаном. Погиб в бою за Ашиан.
Майор, наконец, поднял глаза, настроившись на продолжение, генерал рассказывал дальше:
- Астрид, моя супруга… ее тоже больше нет. Уже больше месяца… В боях за Гарден… шальная пуля, - Хиел осекся, вздохнул и потер лицо ладонью, - Я тоже долго убивался, кричал «За что??», недоумевал и проклинал судьбу… И все же справился, - он посмотрел на Зигфрида и подбодрил его, - Ты тоже справишься… Все мы теряли. Кого-то или что-то. Но всегда должно быть что-то неизменное, за что следует держаться. А что до остального - …
- … нет такого, что гвардии не по плечу!.. – закончил за него старый армейский девиз Эдерхарт. – За гвардию! – майор наполнил оба бокала и с гордостью разделил и этот тост с командующим.
Официант оперативно доставил Зигфриду несколько скудноватый для гвардейца обед из трех блюд и снова оставил его наедине с Хиелом. Тот перешел к делу:
- Со всем мы справимся. Нас этому учили!.. Пока такие, как ты и я, будут строго следовать приказам и твердо стоять на страже мира и порядка родной страны, победа всегда будет за нами…
Зигфрид привык слышать красивые слова от начальства, поэтому почти никак не отреагировал на пафосную реплику генерала; лишь решил на практике убедиться в правдивости мудрости «Аппетит приходит во время еды» и взялся за салат.
- Давай, конечно… - улыбнулся Хиел, - Набирайся сил, это нужно…
Эдерхарт на секунду оторвался от трапезы и заметил:
- Все же зал офицерского ресторана не лучшее место для обсуждения стратегических замыслов…
- А по-моему, неплохо подходит! – усмехнулся генерал, принимаясь за остывший кофе, - Раз уж начали, к главному. – Хиел подался вперед и понизил тон, - Есть очень сложная проблема, без помощи силы, похоже, не обойтись… По условиям перемирия 8 апреля мы отпустили на родину 4 тысячи каледонских военнопленных. Однако они не торопятся ответить тем же, и по непонятным причинам 2 с лишним тысячи наших военнослужащих до сих пор находятся в руках каледонцев. Бюрократия, и все прочее, да мало ли что они говорят… Это нарушение условий перемирия, что бы они не выдумывали. Перемирие – еще не мир. А наши пленные – это наши граждане. Если их не вернут в течение недели, мы имеем полное право разорвать условия договора… Но мы так не сделаем. Не нужны лишние жертвы. Лучше показать, на что мы способны в случае игнорирования требований…
Зигфрид внимательно выслушал и кивнул с одобрением; Хиел между тем продолжил:
- Так вот… Разведка вычислила местонахождение одного из лагерей, где содержатся наши пленные. Мы предлагаем организовать спасательную операцию с участием разведки, десанта, внутренних войск, ну и… вашего «Ордена».
- Согласен. Меч небес в Вашем распоряжении! – уверенно отчеканил майор.
- Прекрасно… - отозвался генерал и посмотрел на часы, - Через полчаса жду у себя. Познакомимся с участниками возможного дела!
- Есть, сэр!..
Майор неспешно завершил трапезу и с удовлетворением покинул душноватый зал офицерского ресторана при штабе. Постояв пару минут у центрального входа и пообщавшись с военными, Эдерхарт без суеты направился к кабинету командующего. На сей раз генерал был не один. Вокруг стола сидели четыре офицера, среди которых Зигфрид узнал лишь одного – благородного вида человека средних лет в небольших очках, занимавшего должность руководителя наградного ведомства.
- Капитан Кинн… - приветствовал его Зигфрид, - Снова разрабатываете медали за чужие подвиги?
- А Вы совсем не изменились, Эдерхарт… - укоризненно констатировал капитан, - Все та же независимость… Нет, медалей у нас более чем предостаточно. Теперь мое дело, чтобы все награды добрались до тех, кто их заслужил… Кстати говоря, сегодня именно Ваша очередь!..
- О… - растерялся майор, - Вот как…
Кин взял со стола папку с приказом о награждении и зачитал:
- От имени правительства Республики за проявленное в боях мужество и самоотверженность, за верную службу родине в рядах гвардейских войск и за продемонстрированный неоднократно талант военачальника постановляется: наградить майора гвардии Республики Гринландия Зигфрида Генриха Эдерхарта почетным знаком ордена «Золотая Звезда республики»… - с этими словами Кинн машинально возложил награжденному на грудь красивую медаль в форме перевернутой золотистой пятиконечной звезды на красно-голубой колодке, - Примите поздравления!
Хиел и присутствовавшие офицеры сопроводили процедуру дежурными аплодисментами, а Кинн, бегло посмотрев на часы, занервничал и поспешил куда-то дальше. Очевидно, на следующую церемонию награждения, подумал Зигфрид, рассмотрев одинокую медаль на своем мундире… Помимо этой, прежде он лишь один раз был удостоен воинского поощрительного знака: в середине декабря за освобождение группы солдат Вармийского экспедиционного корпуса, Эдерхарта наградили почетным знаком ордена «Черное Сердце», крайне редкого и весьма ценимого за пределами Вармии. Подтверждением тому был тот факт, что кроме Зигфрида, кавалером этой награды был лишь сам генерал Хиел… Девиз «Черного Сердца» наглядно объяснял его внешний вид: «Врагу нашего врага». Награждали им только самых верных и надежных союзников Вармии. Зигфрид искренне гордился этим орденом.
Вторую награду Эдерхарт воспринял уже почти равнодушно. Церемонии казались ему скучными, а сами награды он считал просто мишурой, которая ничего не стоила. Поэтому он спокойно снял «Золотую Звезду» с мундира и убрал обратно в футляр, когда занял место за столом. Хиел позволил ему немного времени потратить на то, чтобы настроиться на стратегические вопросы, и предложил начать:
- Ну что же, ближе к делу… Знакомьтесь! Командир элитного отряда гвардии «Орден Небесного Меча» майор Эдерхарт… - примерно так генерал представил Зигфрида присутствующим.
- Полковник Ирнел, десант, - отрекомендовался высокий жилистый офицер средних лет, сидевший слева от майора; Зигфрид кивнул и пожал тому руку. - Наслышан о подвигах гвардейцев!..
- Лейтенант Дэн Кэлвер. Разведка, – представляясь, отрывисто произнес сидевший напротив Эдерхарта худощавый офицер примерно одних с Зигфридом лет. - Рад знакомству.
- Майор Август Рекил, можно просто Влад, - сдержанно улыбнулся последний участник совещания – темноволосый офицер лет тридцати на вид. – Внутренние войска.
- Все знакомы, все свои… - заключил Хиел, довольный атмосферой доверия. – Пора о том, для чего мы вообще здесь присутствуем… Ирнел, прошу…
- Итак, наша цель – освобождение двухсот тридцати трех офицеров и солдат, находящихся в лагере для военнопленных вблизи города Рит на южном берегу Уэсского пролива, - деловой тон Ирнела было весьма приятно слушать; вряд ли с человек такой дикцией хоть раз побывал в пекле схватки, подумал Зигфрид, а полковник продолжал. – Как только будет отдан приказ – начинаем. Ориентировочное время начала – раннее утро в понедельник 21 апреля… Вылет из Ашиана в 3 часа утра, десантным флаером добираемся да берегов Вармии, арендуем гравилет с системой маскировки, и незамеченными проскальзываем через границу примерно к рассвету… - Ирнел перевел взгляд на карту. – Высаживаемся примерно в пяти-шести километрах от лагеря, там почти безлюдно и есть открытая местность. Группы: 25 бойцов спецотряда Рекила выполняют главную задачу – освобождение и сопровождение пленных, 18 разведчиков и 20 десантников обеспечивают поддержку и прикрытие. Что насчет гвардии?
- «Орден» в составе 197 клинков всегда к вашим услугам! – отрапортовал Зигфрид.
- Так много не нужно… - усмехнулся Хиел. – Стоит сообщить тем, кого считаешь лучшими. Займись сбором группы… 15 или хотя бы 10 ваших клинков в бою могут быть полезнее целого батальона!
- Займусь, генерал, - кивнул Эдерхарт.
- Еще вопрос… - вмешался Рекил. – Генерал упомянул, что Вы, майор, были раньше летчиком… Умеете обращаться с гравилетами? Просто вармийцы пока не дали разрешения задействовать их экипаж, дабы не рисковать жизнями пилотов.
- Класс ГР-48 Транспортных сил Вармии? – оживился Зигфрид. – Управление элементарное… Справлюсь! Можете не беспокоить союзников.
- Прекрасно!.. - обрадовался Рекил, остальные тоже выразили одобрение.
- Общие черты понятны. Давайте дальше… Кэлвер, не затруднит прикрыть окно? – попросил Хиел и включил дисплей интерактивной карты на стене. – Высадка к югу от лагеря… примерно в этом районе. Выберете место посадки по ситуации, - генерал пояснял происходящее на карте. – Неизбежно будет сопротивление. Врага нельзя недооценивать…
Зигфрид как-то странно дернулся при слове «враг». Никто не заметил этого; Хиел продолжал:
- Проникнуть в лагерь будет проще, чем выбраться… Медлить нельзя, нужно действовать как можно быстрее. Нельзя задерживаться на территории лагеря более чем на час… Может быть, даже меньше. Надеюсь, вы все осознаете риск?
- Да, сэр! – отчеканили офицеры.
- Роли отрядов обговорим подробнее в ходе сборов. Всем придется действовать и в команде, и самостоятельно. Время на подготовку у нас есть… - Хиел снова предложил обратиться к карте. – После выполнения задачи часть сил отправляется на место встречи на севере, в 13 км от Рита. Остальные участники операции выдвигаются за ними вслед и двигаются к резервной площадке к западу от основной. На все про все у вас будет приблизительно часа три с момента первого выстрела… Помните о задаче, если придется стрелять – стреляйте… и никого не бросать!
- Так точно! – бодро отозвались командиры.
- Ну и самое главное… - заключил Хиел. – Быть готовыми к возможному переносу сроков задания! В случае непредвиденных обстоятельств или в случае невыполнения требований каледонцами – приказ будет отдан не позднее ночи воскресенья. В случае отмены операции – никаких планов не было, никакой встречи не происходило. Полная секретность! Секретность среди вармийских военных тоже обеспечена. Детали и мелочи обсудим позже. До встречи на завтрашних сборах! Вопросов нет, я полагаю? Удачи!
Офицеры стали расходиться. Зигфрид вышел из кабинета как будто во сне. Он не заметил, как Рекил похлопал его по плечу, как Ирнел, прощаясь, отдал ему честь. Не так, чтобы Эдерхарт выпал из колеи – но возникла какая-то невнятная подавленность. Со стороны Зигфрид заметил, что генерал Хиел, который долгое время был для него примером для подражания, странно изменился; появилась какая-то непривычная прагматично-боевая спесь. Слово «враг» не имело никакого смысла в его понимании – так было до войны. И теперь, после того, как было заключено перемирие – говорить о ком-то «враг» казалось совершенно неуместным. Офицеры на совещании были также непривычно для Зигфрида сосредоточенны и напряжены. Подобного настроения он прежде не замечал у своих знакомых военных. Да и у незнакомых – тоже. Всего этого раньше не было… Мир перевернулся в самое немыслимое состояние за эти несколько дней – казалось, что это не мирная жизнь вернулась, казалось, это война изменила свою природу. Война переместилась с поля боя в души каждого жителя этого Мира. Никто этого не замечал – всем казалось, что все шло как обычно… Но Зигфрид отчетливо понимал, что выражение «как обычно» утратило в послевоенной жизни свой истинный смысл. Новый мир, который он для себя выстраивал, закладывался на прежнем, довоенном фундаменте, а все эти толки, вся эта странная, тихая и едва уловимая напряженность никак не вписывалась в его планы. И в то же время, что больше всего настораживало, Эдерхарт с опаской ощущал собственную ущербность в этом мире, вернее, в той реальности, в какую Мир переворотила эта война, словно для таких людей, как он, места в нем просто не осталось.
В течение воскресного вечера Зигфрид обзвонил всех бойцов, каких смог найти. Многие разъехались – кто-то уехал домой, кто-то отправился отдыхать или лечиться… одним словом, убедить (Эдерхарт предпочитал подчинению клановую организацию подразделения, где действовать в приказном порядке принято лишь в крайнем случае – во всех остальных ситуациях командир действовал как первый среди равных и поощрял личную инициативу в бою; подобная схема показала на фронте невиданную эффективность) вернуться в строй майор смог лишь девятерых самых преданных и отчаянных боевых товарищей. Известив их о возможности участия в задании и вкратце описав цели, Эдерхарт распорядился собраться в понедельник утром на базе десанта.
Вечером, когда Зигфрид освободился от дел и перебирал свои заметки о Каледонии, освежая в памяти знания по потенциальному неприятелю, в двери неожиданно громко постучали. Эдерхарт как ни в чем не бывало открыл дверь, ожидая, что кто-то из соседей по казарме мог вернуться из увольнительной… Однако он ошибся и замер в полном смятении, увидев гостя.
На пороге стоял высокий – чуть выше Зигфрида ростом – худощавый незнакомец с белесыми обесцвеченными, будто выжженными перекисью волосами. На его плечи был накинут широкий черно-красный кожаный плащ, из-за спины торчала рукоять длинного полуторного тяжелого меча. Незнакомец странно улыбался, глядя под ноги… от него веяло непонятной мистической аурой. Это и пугало, и настораживало, и одновременно - казалось неудержимо притягательным. Узкое лицо гостя выглядело подозрительно знакомым, подумал Зигфрид.
Незнакомец (или знакомый?) поднял взгляд. Лучше бы Эдерхарт ослеп… Столь острого пронзающего душу насквозь взгляда он не видел, кажется, никогда. Невыносимо было смотреть вглубь сияющих стальным блеском серых ярких глаз… И как наркотик, этот взгляд тянул к себе опять и опять, сводя с ума. Таинственный визитер спокойно поприветствовал Зигфрида; его голос оказался на удивление приятным и мягким, хотя и был низок и почти не выражал эмоций:
- Здравствуй снова, Эдерхарт!.. Узнал?
- Не припомню… - машинально отозвался Зигфрид.
- Освежим воспоминания… Остров Скилл, месяца три назад… Бой за шахты Сломанного хребта. Вспомнил?
Майор быстро прокрутил в голове события боев на острове Скилл в начале этого года. Он действительно вспомнил предыдущую встречу со странным визитером – тогда они столкнулись в сражении за одну из высот. Зигфрид сжимал рукоять меча замерзшими пальцами, прячась от страшного ветра в передовой траншее, когда внезапно сквозь пелену мелкого снега и сырого тумана разглядел силуэты врагов, атаковавших под покровом ночи позиции гринландцев… среди каледонских морпехов был и сегодняшний гость. Тогда Эдерхарта не смутило вооружение противника, напавшего на него с огромным мечом. Бойцы «Ордена» уверенно отразили атаку, а для этого визитера бой кончился совсем плохо – Зигфрид хладнокровно вонзил свой меч ему в грудь поперек ребер. После боя тело поверженного врага он так и не нашел.
- Теперь вспомнил… Я думал, что ты враг, - говорил Зигфрид, с подозрением и пристальным вниманием глядя на незнакомца, - Ты был в каледонской форме, с мечом, ударил первым. Ты должен быть…
- Мертв? – простецки уточнил гость, как будто прочитав мысли Эдерхарта. – Ошибаешься… Я не так прост! Это была проверка. Для тебя… И ты оправдал надежды.
- Что? – чем больше гость вещал непринужденным голосом, тем более росло подозрение и непонимание его собеседника. – Ты о чем?
- А… Меня предупреждали, что с тобой будет трудно!.. – визитер явно решил поставить Зигфрида в тупик своими словами. – Ладно, давай объясню все как для дураков… Меня зовут Роуэл. Я – тот, кто защищает правду и хранит покой Предков этого Мира. Уверен, ты слышал массу историй об ангелах, духах и всякой дряни вроде призраков… - гость с нагловатым видом вошел в комнату и, пройдя мимо остолбеневшего Зигфрида, спокойно уселся на уголок кровати. - Так вот, эти истории имеют под собой вполне серьезную основу. Мир не так прост, как кажется. Мы существуем. Мы – это они…
- Они? Вы – это… демоны??? – Зигфрид произнес это с остекленевшими глазами в безумном осознании правды, казавшейся настоящим бредом.
- Уже неплохо… - улыбнулся гость.
- Демоны-защитники… гвардия Совета Предков… - вспомнив фразу из книги мифов и легенд, процитировал Эдерхарт. – Кажется, так!
- Мда… убил бы автора этой книги за такую тупость! – засмеялся Роуэл и добавил. – Хотя, к счастью для него, он уже умер… Если его читал, тогда, наверное, знаешь, о чем идет речь. Подробности – позже… Ты славный боец, не боишься смерти, и ты хороший человек. Есть вещи, которые пока что тебе лучше не знать. Все придет со временем; ну а пока - я останусь поблизости.
- Что вам от меня нужно? – Эдерхарт все не мог избавиться от недоверия и сомнения, хотя ошеломленное состояние уже прошло.
- Пока ничего, - заверил его гость. – Просто пришло время познакомиться с тобой. Придет время и объяснить о том, каково твое значение.
- Не понял… - Зигфрид помотал головой.
- Неужели нет? – с легкой досадой произнес визитер. – Посмотри на себя и других людей, в прошлое и настоящее… тебе никогда не казалось, что ты не похож на окружающих тебя обывателей, что ты создан для чего-то особенного?
- Казалось… Ты много обо мне знаешь! – заметил Зигфрид.
- Нет… Это ты многого о себе не знаешь! – Роуэл загадочно и азартно улыбнулся. – Узнаешь… И я помогу тебе в этом. Только не спеши! Всему свое время. А пока что – это все. Мы еще встретимся! – гость встал и, уходя, добавил. – За мной не иди! Я найду тебя…
Роуэл бесцеремонно хлопнул дверью, оставив обескураженного Зигфрида в одиночестве… Эдерхарт несколько раз прошелся туда-сюда по комнате, будучи не в силах остановиться ни на одной из сотен спутанных мыслей. Сначала он думал о мести… Он полагал, что визитер вернулся, чтобы расквитаться с ним за тот бой, после которого каким-то образом выжил. Когда Зигфриду стало ясно, что гость не проявляет агрессии, а скорее даже наоборот – доброжелательно настроен, это еще сильнее его озадачило. Роуэл так уверенно и легко говорил о совершенно непонятных и уму непостижимых вещах, что с каждым его словом границы ошеломления росли все быстрее и быстрее… Лишь в заключение диалога мелькнуло смутное объяснение всему сказанному. Раньше Зигфриду приходилось слышать и читать легенды и истории о демонах и других мирах, кое-что казалось правдоподобным, кое-что походило на полный бред… Но все было одинаково интересно. Кое-что он знал об этих существах. И вот сегодня – столкнулся лицом к лицу с одним из них. Все было так неожиданно и странно, что Эдерхарт не мог бы сейчас объяснить своего состояния и настроения. Все было странно и непонятно. Как-то нужно было от этого избавиться. «Еще встретимся? – подумал Зигфрид. – Что же, хорошо… Посмотрим, что он мне еще расскажет!»
Эдерхарт как-то непривычно быстро перемолол в себе все впечатления от странной вечерней встречи, а спустя совсем немного времени - и вовсе уже воспринимал разговор с демоном как обыденный мимолетный диалог на улице. Более того, он даже не задавался вопросом «Почему?». Впрочем, так было легче. Был гость – не было гостя… неважно. Гости приходят и уходят – а работа все равно ждет. Примерно такой взгляд на жизнь сопровождал Зигфрида этим вечером. Однако же, теоретическая подготовка к предстоящим обязанностям быстро надоела, и Зигфрид лег спать…
Впервые за долгое время ему снились хорошие сны. Зигфрид улыбался, когда видел рассвет над родной землей, приход весны в прекрасный Гарден. Он радовался всему этому, эти сны придавали уверенности в завтрашнем дне, уверенности в том, что завтра ждет новый день, который принесет и новую жизнь. Конечно же, боль и неизлечимая зараза тоски и печали никуда не исчезли… но они слабели. Конечно же, тяжелые раны на его душе, нанесенные безжалостным лезвием войны, отказывались проходить и заживать, как он ни старался… но в приступах жгучих воспоминаний о пережитом рождалась надежда. Непобедимая и бессмертная надежда на лучшее… И эта надежда давала Эдерхарту столько силы и воли, что он уверенно мог сказать самому себе – и кому угодно, что все будет хорошо, что все пройдет, что все будет… И уже не хотелось лишь страдать от перенесенных потерь и пережитых трудностей – но хотелось верить, что все эти жертвы были не напрасны. И все было не напрасно. Все, что случилось – было нужно. Ведь это – жизнь. В ней важно все…
Июль 2009 г., Новгород.