Перед войной в нашем большом рабочем городе было много лоточников, которые торговали кондитерскими изделиями поштучно, вразнос. На небольших лотках были разложены конфеты, печенье, пряники, пирожные и шоколад Порой, когда я возвращалась из музыкальной школы, мать подводила меня к одному из лотков. И спрашивала: «Что тебе купить? Ириску или тянучку?» Я предпочитала тянучку, которую можно было жевать всю дорогу до дома, наслаждаясь ее молочно-сладким вкусом.
Однажды соседская девчонка Любка сказала, что у лоточников появился фигурный шоколад, и что ее мать обещает ей купить шоколадного кота, Я никогда раньше не видела, ничего подобного, и мне страстно захотелось посмотреть, что же это такое.
Через несколько дней Любка сообщила, что шоколадный кот куплен и что я могу прийти и посмотреть. Накинув на плечи старенькую фуфайку, я отправилась к Любке. Жила она в большом красивом доме с «итальянскими» окнами. В нём было много комнат, украшенных дорогими коврами, хрусталем, прекрасными картинами и серебряной посудой, стоящей в стеклянных шкафах. Был здесь также белый концертный рояль, на котором никто не играл, так как ни у кого из обитателей дома не было музыкального слуха. Приобрести все это постарались Любкины родители: отец – главный агроном пригородного совхоза, и мать – врач акушер-гинеколог.
Вокруг дома рос замечательный сад с редкостными породами фруктовых деревьев, в саду были разбиты также живописные цветники, на которых стояли бывшие тогда в моде зеркальные шары.
За домом располагался огород, теснились густые кусты малины, крыжовника, черной, красной и белой смородины. К дому примыкали хозяйственные службы, где мирно жевали свою жвачку две породистые коровы, тёлка, крутолобый бычок и несколько овец. По двору солидно расхаживали жирные гуси и оранжевые куры, а внушительных размеров петух, важно вышагивая возле крыльца, созывал своих подруг зычным «ко-ко-ко»!
На крыльце, лениво вытянув лапы и положив на них бульдожью голову, дремал огромный рыжий пес Джек.
Всеми делами в доме, на огороде и во дворе ведала домработница Поля, толстая женщина неопределенного возраста в низко повязанном черном платке, угрюмая и неразговорчивая.
Я пришла, когда Любка и ее старший брат Алька ели. В просторной кухне на широком столе стоял большой глиняный горшок. Тетя Поля, погружая в него деревянную расписную поварёшку, черпала густую сметану и наливала её в глубокие тарелки, стоящие перед Алькой и Любкой. А те с аппетитом уплетали её, заедая ноздреватым пахучим хлебом, испеченным тетей Полей в русской печи. Насытившись, Любка вылезла из-за стола и, вытерев измазанные сметаной руки о шерстяное платье, сказала: «Пойдём!»
В комнате Любки на овальном инкрустированном перламутром столике находилось совершенное чудо – шоколадный кот. Коричневый, блестящий, с высоко поднятым хвостом. Я онемела от восторга! А Любка, подойдя к столику, бесцеремонно схватила кота липкими пальцами и, протягивая мне, сказала: «На, подержи! Только не урони и не смей лизать. Понюхать можешь, я разрешаю!».
Робко взяв в руки кота, я почувствовала, что он достаточно легкий, а внутри него что-то перекатывается наподобие маленьких шариков. «Не удивляйся! – проговорила Любка. — Внутри кота — шоколадные орешки. Я знаю точно, потому что Алька уже съел своего. Хочешь, покажу?» И Любка, откусив у прекрасного кота голову, высыпала на ладонь три шоколадных орешка, которые тут же исчезли у неё во рту. «Вкусно»!» – резюмировала они и уже больше не произнесла ни слова до тех пор, пока весь кот не был съеден. «Ну, а теперь пойдем во двор'» — сказала Любка, и мы отправились печь песочные куличики. Однако игра меня уже не занимала; моим воображением прочно завладел прекрасный шоколадный кот. Нет! Такого кота я есть не стала бы! Я поставила бы его на комод и хвасталась им перед каждым, кто бы ни приходил в наш дом. Но просить мать купить мне подобную шоколадку я не посмела, так как поняла сразу, что стоила она недешево. Однако вскоре произошло событие, давшее возможность реализовать мою мечту. В один из теплых июльских дней к нам приехала погостить из Москвы сестра отчима – студентка педагогического училища Полина. Она часто брала меня с собой гулять. Мы подолгу прохаживались с ней по городу, заходили в городской парк, сидели на набережной Волги и любовались белыми пароходами и быстрыми катерами, плывущими по ней. Однажды, возвращаясь домой после такой прогулки, мы встретили возле моста через Волгу лоточницу, пожилую женщину, устало стоявшую на больных, распухших ногах возле гранитной тумбы. «Хочешь, я что-нибудь тебе куплю?» – спросила, Полина. «Конечно! – ответила я, — Тянучку!» Но тут же спохватилась: среди шоколадных фигурок зайцев, мишек, пузатеньких рыбок и тонкошеих лебедей я увидела кота, точно такого же, какой был так безжалостно съеден Любкой. Не в силах превозмочь желания, я с горячностью сказала Полине: «Нет! Тянучку не нужно! Лучше кота!» «Хорошо!» – ответила Полина, я тут же поинтересовалась, сколько он стоит. «Семьдесят копеек», – ответила лоточница. Поляна порылась я своем кошельке и с грустью вздохнула: «Увы! У меня только пятьдесят. Давай возьмем, Тонечка, вон того поросёнка. Смотри, какой он забавный. Или вон то шоколадное яичко». Радость моя сразу же померкла. Шикарный шоколадный кот стоил для нас с Полиной непомерно дорого. «Возьмите зайчика! Смотри, девочка, какие у него красивые ушки! – предложила продавщица. — И стоит он всего сорок восемь копеек, Как раз у вас и денег хватит».
Но я не могли, расстаться вот так сразу со своей мечтой, а поэтому угрюмо молчали, неотрывно глядя на кота.
«Давай сделаем так, – сказала Полина, – сейчас мы пойдем домой, а завтра возьмём деньги и купим понравившуюся тебе кошку». И она потянула меня к мосту. Пройдя всего несколько шагов, я спохватилась и, вырвав свою руку из руки Полины, вновь очутилась перед лотком, жадно отыскивая глазами среди выставленных на нём сладостей приворожившую меня шоколадку. «Тонечка! Что ты делаешь? Как же тебе не стыдно?!» – принялась увещевать меня Полина. Однако лоточница, окинув нас жалостливым взглядом и, вероятно, обратив внимание на моё заштопанное мамой в нескольких местах ситцевое платье и старенькие парусиновые туфли Полины с заплатой на мизинце, тяжело вздохнув, сказала: «Возьмите своего кота! А недостающие деньги принесёте завтра. Я буду целый день здесь, на этом же месте».
«Спасибо!» – ответила Полина, а у меня в руках оказался долгожданный шоколадный кот. Радости моей не было предела!
Дома Полина порылась в своем видавшем виды тощем дермантиновом портфельчике, и извлекла оттуда двадцать копеек. А на следующий день мы снова отправились к мосту. Долго ходили по набережной, прошлись по городу, заглянули в городской парк, но так и не встретили лоточницу. Мы искали её целую неделю, но так и не нашли. А тут наступило время отъезда Полины на учебу в Москву. И наши поиски прекратились.
На комоде же, возле моей кровати, еще долго стоял шоколадный кот с грациозно выгнутой спиной и гордо поднятым хвостом. Я осторожно брала его в руки, а перед моими глазами вставало усталое доброе лицо пожилой лоточницы. И мне почему-то становилось очень грустно.
(Впервые опубликовано в сентябре 1996 г. в газете "Перекоп", Красноперекопск, АР Крым)