Утром в кофейне было пусто и тихо. Солнце било в стекла так, что в них ничего нельзя было разглядеть. Свет ложился на пол уютными желтыми квадратиками.
Лестница, вчера скрипучая, сегодня молчала, и тишину нарушали только невесомые шаги официантов с глазами насмешливых дьяволов.
Джон спустился следом за Никто, выбрал столик у окна, усевшись так, чтобы солнце не било в глаза. Мальчишка примостился слева, то и дело щурясь на пронизывающие солнечные лучи. Официантка с движениями бабочки и нечеловеческими глазами поставила перед ними маленькие чашечки пряно пахнущего кофе и упорхнула. После холодной комнаты сидеть здесь, внизу, в самой кофейне, было приятно, это расслабляло и позволяло уложить мысли на свои места.
Никто вертелся на стуле, разглядывая кофейню. Джон отметил, что за ночь она изменилась и сейчас изменения продолжаются. Это очень напоминало то, как Дун писал в рыцарском шлеме: город вырастал сам по себе, подвластный движению его мысли. Пространство кофейни тоже менялось, будто кто-то невидимый писал и переписывал ее снова и снова. Картины на стенах становились то написанными маслом, то акварелью, то мелом, то вообще превращались в зеркала. Стены ползли, изменяя цвет и фактуру поверхности, меняли расположение окна, заставляя перекрещиваться солнечные лучи. Все это происходило завораживающе медленно, вызывая стойкие ассоциации с пересыпанием песка в песочных часах.
Никто сполз со своего стула, подошел ближе и развернул Джона за плечи, привлекая его внимание к другому концу помещения.
В темном углу стоял грубо обточенный столб, к которому была привязана немолодая женщина. Вокруг столба в чудовищном хороводе ходили существа, чью принадлежность к человеческому роду слишком легко было оспорить. Высокие, тонконогие, полуодетые демоны с медовой кожей и густыми рыжими гривами танцевали вокруг женщины, и при каждом танцевальном па длинные пики в их руках врывались в ее плоть. Это было тошнотворно, чудовищно… завораживающе.
Глаза демонов светились, как раскаленные плошки, яркие настолько, что больно было смотреть.
– Что это? – спросил Джон, с трудом отводя взгляд от дьявольского зрелища.
– Они тоже откуда-то пришли, – вздохнул Никто, не убирая рук с плеч Джона. – Наверное, в их мире это нормально…
Его слова заглушил крик. Кричала женщина, привязанная к столбу – страшно, на одной ноте, захлебываясь этим криком и не в силах остановиться. Наверное, она кричала уже давно, но ее просто не было слышно. Сейчас же чудовищный крик врезался в мозг, как врезается саморез в податливое дерево, и от него некуда было деться и негде спрятаться.
– Можно сделать так, чтобы она замолчала? – хрипло поинтересовался Джон, борясь с желанием закрыть уши руками – от крика женщины было почти физически больно.
– Да, – кивнул Никто.
Он подошел к демонам и они расступились, с любопытством разглядывая его горящими глазами. Мальчишка вытащил меч из воздуха и с размаху всадил острие в грудь женщины. Она захлебнулась кровью, ее затуманенные глаза сфокусировались на нем, чтобы через секунду затянуться смертной поволокой. Голова жертвы свесилась на грудь, и в зале наступила тишина.
Демоны, плавно перетекая из одного положения в другое, окружили Никто тесным кольцом. И пошли по кругу, перебрасывая меняющие длину копья из одной руки в другую. Они сделали три круга, а потом сомкнулись, и началась драка.
Джон наблюдал со своего места, как Никто играючи уходил от ударов, тянул из ничего то одно, то другое оружие, превращал воздух в огонь, воду и лед. Но демонов было больше, они не были людьми и не были ситхами, чья сила ограничена и подконтрольна. И они удивительно ловко работали в команде, хотя и не говорили друг другу ни слова. Из-за темноты «пыточного» угла сложно было разобрать, что именно происходит. В полнейшей тишине, нарушаемой только звуками ударов и звоном оружия, да еще шагами официантов с глазами насмешливых дьяволов, воспринимавших происходящее как нечто само собой разумеющееся, неожиданно резко прозвучал вскрик Никто. Демоны расступились, снова начав хоровод. В центре его на этот раз стоял высокий демон, неотличимый от своих собратьев. Одной рукой он держал мальчишку за волосы, а другой выламывал ему руку, сильно и безжалостно; еще чуть-чуть – и раздастся хруст ломающейся кости…
– Хватит, – Джон поднялся со стула и шагнул к месту драки, снова ставшему местом пытки.
Демоны повернулись к нему, расступились и немного приглушили блеск глаз, то ли рассматривая его, то ли давая рассмотреть себя.
– Хочешь заступиться за него? – поинтересовался один из них. Голос у него был вполне человеческий, хотя и сильно искаженный.
Джон помедлил. Вступаться и быть избитым сонмом демонов он вовсе не планировал, но он чувствовал некоторую ответственность за безалаберного мальчишку, и оставлять его в руках нелюдей не хотелось.
Демоны, все так же перетекая из одного положения в другое, подошли ближе. Они не проявляли агрессии, и даже копий в их руках уже не было. От нечеловеческих существ ярко и остро пахло порохом и костром. Демон, стоявший в центре, выпустил руку Никто и толкнул мальчишку к Джону. Тот придержал парня за плечи, но Никто вдруг вцепился в его пальто, прижался всем телом и разревелся. Такое поведение абсолютного по силе существа так удивило Джона, что он не сразу заметил, что демоны окружили их. Не то, чтобы это его пугало: существа молчали и не двигались, как статуи, только со свистом дышали, и на их исковерканных резкими тенями лицах невозможно было прочитать ни одной человеческой эмоции.
– Погладь его по голове, – посоветовал один из демонов Джону. – Иногда это помогает.
Демоны не глумились и не издевались – их лица были больше похожи на маски. Джон пожал плечами и последовал совету, неловко погладив Никто между рогов, мимоходом разведя пушистые пряди и убедившись, что рога настоящие и действительно растут из головы парня. Мальчишка уже не ревел, только всхлипывал и цеплялся за Джона.
– Идти можешь? – мрачно поинтересовался тот у Никто. Мальчишка кивнул и, тяжело опираясь на руку Джона, доковылял до столика.
– С такими я еще не сталкивался, – сообщил он, ощупывая разбитую губу.
– Чем эти отличаются от всех других демонов? – без интереса спросил Джон.
– Этим было все равно, на сколько лет я выгляжу и чей я сын.
– И они запросто могли тебя убить?
– Не знаю, – Никто беспечно пожал плечами. – Наверное, да.