Рано утром Марина отправилась по адресу, который ей предоставили на фирме. Позвонила в дверь. Ей открыла маленькая сухонькая старушка. Внимательно посмотрев на Маришку огромными глазищами, которые увеличивали толстые стекла очков, она пропустила ее в дом. Маришка переступила порог и назвала свое имя. Легкой тенью скользнула улыбка на ее лице и еле слышно старушка произнесла свое имя Лея.
Пожилая женщина, слегка шатаясь, пригласила Маришку в холл, а сама пошла на кухню. Через мгновение Маришка услышала звон разбитой чашки. Она не выдержала и помчалась на кухню. Старушка, стоя на коленях, пыталась собрать с пола черепки. Маришка обняла Лею и подняла с колен.
- Ну, зачем же ты так мучаешься? Сейчас я все быстро соберу.
Схватив веник и совок, она все убрала за секунду и удалилась в холл.
Вскоре закипел чайник, и Леинька, как очень гостеприимная хозяйка, угощала Маришку кофе.
В этот день они с ней долго беседовали. Старушка показывала толстенные альбомы с фотографиями. Сухонькая и немощная, Леинька оказалась профессором Вильнюсского университета. С фотографий на Маришку смотрела очень красивая, интеллигентная до мозга костей женщина – строгий педагог.
Три раза в неделю нужно было приходить к Лее. Пока Маришка протирала пыль в ее комнатке, старушка одевалась, и они под ручку выходили из дома. Леинька жила на спуске горы и, чтобы добраться до крохотного парка рядом с домом , нужно было преодолеть каскад ступенек.
- А ты знаешь сколько ступенек у этой лестницы? - спросила старушка, тяжело дыша и отдыхая на каждой ступеньке.
У Маришки и в мыслях не было считать эти проклятые ступеньки. Она просто каждое утро летела по ним стремглав, боясь опоздать хотя бы на минутку. Но разве могла в этом она признаться своей любимой Леиньке.
-«Вот у шестьдесят пятой отбит край, а восемьдесят третья шатается. А всего их здесь сто пятьдесят», – продолжала старушка.
Поднявшись на гору, они шли в скверик. Там прогуливались мамаши с малыми детишками и дамочки из России с огромными псами.
Собаки были без поводков и намордников, из-за этого частенько можно было наблюдать неприятные сцены.
Маришка всегда с опаской шла в этот скверик, но старушка любила гулять именно там.
Как-то они сидели на лавочке, грелись на солнышке и беседовали о всякой ерунде. Рядом молодая беспечная мамочка, бросив своего ребенка, болтала с подружкой на соседней скамейке. Вдруг в сквер огромными прыжками заскочил злобный пес и бросился на малыша. Маришка вскочила и быстро схватила карапуза на руки. А бесстрашная Леинька сняла туфель с ноги и отшлепала собаку по морде.
Пес остолбенел от неожиданности, а старушка ,продолжая его лупить, так рыкнула на него преподавательским голосом, что не только кобель, но и все в сквере присели от страха . Пес, поджав хвост, юркнул в кусты, где ждал его мордатый хозяин , который тоже видно испугался отважную Лею.
В следующее посещение Леинька встретила Маришку в отличном настроении.
- Я получила пенсию. Пойдем, кутнем.
Они сели на автобус, проехались по верхней Хайфе и вышли возле шикарного кафе. Там играли музыканты. Это были россияне, которые не могли найти работу. Старушка каждому протягивала деньги, приговаривая: «Нельзя обижать музыкантов».
Они зашли в кафе, в полутемном зале заказали кофе и, Леинька сказала: «В сорок первом с грудным ребенком на руках я убегала от немцев. Никаких вещей взять не успела. Русские люди помогали кто чем мог – делились последним куском хлеба, отдавали свои беленькие блузочки на пеленки.
По дороге я заболела тифом, - продолжала Лея, - и одна женщина, имея корову, предложила мне оставить сына у нее. Я испугалась оставить кроху у незнакомых людей и забрала его с собой в больницу. Пока лежала в беспамятстве, сынок мой умер от голода. Сейчас весь мир знает, что русским трудно: опять революция. Поэтому я буду тебе помогать, чем смогу».
Маришка смотрела на добрую женщину, и слезы катились по ее щекам.
Только человек, испытавший большое горе, мог сказать такие слова.
В один из вечеров Лея одна поднялась по лестнице наверх прогуляться.
После прогулки она не смогла спуститься по крутым ступенькам домой и всю ночь просидела на скамейке.
Родные забыли про нее, и только под утро какой-то добрый человек, помог ей спуститься вниз.
К этому времени Маринка выучили иврит, закончила курсы и получила хорошее назначение на работу в другой город.
* * *
Поздно вечером Маринка возвращалась домой.
Был выходной день, и жители города с утра до поздней ночи отдыхали на море. Тут можно было встретить целые семьи израильтян, сидящих за столиками с горящими свечами возле самой воды.
Маришка шла по теплой улице в толпе таких же счастливых людей, как она. За день солнце накалило асфальт, и теперь он остывал, отдавая прохожим тепло.
У Маринки было прекрасное настроение. Она хорошо зарабатывала и помогала своим детям.
Ей нравились здешние люди своей доброжелательностью и отзывчивостью. В Израиль едут со всего мира. Иногда ей казалось, что эта страна безразмерная: столько народа она вмещала. И у тех, кто здесь не ленился, было всё.
Но, несмотря на это, обстановка в стране была не простая. Каждый день могла разразиться война.
Израильтяне оказались бесстрашными людьми. Матери под вой сирены, не торопясь, разбирали противогазы и со смехом раздавали их своим детям. Без слёз и паники они направлялись в бомбоубежища. Этим людям было наплевать на все угрозы, потому что свою страну они могли защитить в любое время, и она тоже надежно защищала их.
Видя всё это, Маринка поняла, что полюбила Израиль, как свою Родину. И может точно также встать на её защиту.
Она шла домой, и от этих мыслей настроение поднималось до небес, хотелось громко крикнуть: «Люди, я вас всех люблю!!!»
Широко раскинув руки, пытаясь обнять весь мир, она подняла кверху голову.
На темном небе, не мигая, блестели стальные звёзды. Как фонарь на придорожном столбе тускло светила Луна.
И вдруг Маринка отчетливо увидела на желтом диске профиль смеющейся женщины.
От неожиданности она остолбенела. Не веря своим глазам, Маришка уставилась на эту картину.
Кто и как её нарисовал, конечно, ни один человек в мире этого объяснить не сможет. Какой-то очень талантливый художник изобразил на Луне профиль женщины, которая с издёвкой смеялась над землянами. Маринке не так важен был художник, как смысл этой улыбки.
И чем дольше она смотрела на картину, тем омерзительнее ей казалась эта улыбка. Внезапно пришла мысль, что грядет что-то страшное. И это «что-то» знают те, кто нарисовал эту чертову бабу.
Глядя на людей, она думала, что ничего не сможет сделать ради их спасения.
Это было выше ее сил.