— Я могу умертвить твоего коня, — говорит проволочный сэнсей, — и ты свернёшь себе шею, свалившись на полном скаку.
— Мой конь растопчет тебя, ряженый сморчок! — недоумённо и презрительно восклицает рыцарь в сверкающих доспехах.
Вокруг пререкающихся мужчин царит поздняя весна. Тишина, свойственная началу дня, изредка окрашивается голосом какой-то птицы.
— Я могу разрезать твои доспехи, — продолжает наступление проволочный сэнсей, — и ты, привыкший ходить в железной шкуре, останешься наг и беззащитен.
— Мои доспехи выкованы лучшим кузнецом моего родного города! — резко и самоуверенно парирует рыцарь в сверкающих доспехах. — Им нипочём твои дурацкие угрозы!
— Я обучался искусству повелевать стальными нитями двадцать восемь лет, — в свою очередь бахвалится проволочный сэнсей. — Не родился ещё такой кузнец, чьи доспехи устояли бы передо мной.
— Ты просто очередной разодетый в шелка умник! — грубо заявляет рыцарь в сверкающих доспехах. — Вы мните себя шибко мудрыми и важными, но стоит обнажить меч — и с вас тут же слетает вся спесь.
— Ну, что ж, — сурово произносит проволочный сэнсей, — коли твоя пустая голова не дорога тебе, то доставай свой меч! Ты увидишь, что эта неуклюжая железяка сможет повредить мне не более, чем стебель травы. Или орлиное перо.
Рыцарь в сверкающих доспехах поворачивает коня, так что тот становится поперёк дороги. Дорога эта — вовсе и не дорога, а просто широкая тропа в лесу. Шириной она такова, что четыре всадника едва смогли бы разъехаться, а по обочинам растут густые кусты высотой по плечо взрослому человеку и деревья, стоящие столь часто, что подобны стенам глубокого каньона. Поэтому конь рыцаря чувствует себя стеснённым и недовольно прядает ушами.
— Будь по твоему, — отвечает рыцарь в сверкающих доспехах и отточенным движением выхватывает меч из ножен на поясе, но потом в некоторой растерянности опускает своё оружие и говорит, — не привык я обнажать клинок, стоя против безоружного.
— Невежа, ты в самом деле считаешь меня безоружным?! — изумляется проволочный сэнсей. — Узри же!
С дороги поднимается булыжник размером с кулак. Весь он оплетён блестящей нитью, такой тонкой, что она едва заметна глазу. На лице проволочного сэнсея появляется лёгкая усмешка, исполненная горделивого превосходства. В следующий момент поднятый им булыжник с резким сухим треском разлетается каменной крошкой.
— Проклятый колдун! — кричит рыцарь в сверкающих доспехах, натягивая поводья и вновь поднимая меч.
— Мужики, — окликает их крестьянин на телеге, которая стоит позади, — может, вы уже определитесь, кто уберёт с дороги это дурацкое дерево, и мы поедем дальше?