В конце апреля 1990 года в Тюмень с концертами приехала Елена Камбурова. Тогда было не теперь, и если артист приезжал, то давал 2 - 3 концерта подряд. Концерты шли в ДК Нефтяник, а жила Елена в одноименной гостинице.
Я с друзьями из местного театра репетировал встречу первомая, то есть выпивал в комнате служебного общежития. И как бы между делом пошел разговор о концертах Камбуровой - отзывы были самые положительные, желание сходить тоже было, а вот с деньгами было худо, то есть их не было. И тут родилась идея: "А давайте позвоним Елене Антоновне, и попросим у нее пропуск на концерт!"
Телефон рядом, позвонили. Певицу не удивила наша просьба - она согласилась дать приглашение, только поинтересовалась - сколько нас: "десять!". Десять, так десять - приглашение на вашу фамилию будет лежать в кассе.
Тут же был составлен список делегации, которой посчастливилось сходить "на халяву", в него включили и меня, как автора идеи. Я подумал, что было бы неплохо, если б я подарил цветы актрисе. Замечу, что в те годы в Тюмени цветов в продаже было мало, и их артистам дарили очень редко. А как я завидовал тем, кто мог вот так запросто подняться на сцену, подойти близко-близко к актеру, а еще лучше к актрисе пожать ему руку или поцеловать её!
Цветы я достал (помогли приятели из теплицы). Пока я шел к ДК Нефтяник, в голове рисовались картины одна фантастичнее другой - вот поднимусь я на сцену, встану на одно колено, и по рыцарски красиво преподнесу букет. А может и получится поцеловать ее, ну хотя бы руку.
Все эти мои планы рухнули, когда начался концерт. Не то что подняться на сцену, подойти к ней мне было страшно. Вот прошло первое отделение концерта, пошло второе - а я продолжал сидеть в своем кресле не в силах даже подняться из него. И еще я понимал, как будут смеяться надо мной, если я понесу цветы домой.
И я пошел - чувствуя себя Александром Матросовым, которому приказали ликвидировать ДОТ. Как только прекращалась песня и зал начинал аплодировать, я вскакивал и бежал вперед, но одновременно во мне рос страх, он меня останавливал, я плюхался в ближайшее свободное кресло, чтобы набраться смелости. Вот я добрался к сцене. Во избежание лишних вопросов скажу, что передать цветы на сцену стоя в партере не было возможным - была открыта оркестровая яма. Теперь было самое трудное подняться на сцену, а перерывы между песнями стали почему-то неприлично короткими. Вот уже два раза я вскакивал с кресла, даже делал шаг на нижнюю ступеньку лестницы ведущей на сцену, но Камбурова начинала петь, и я возвращался - ведь невежливо прерывать песни. Вот я снова на лестнице, успел заскочить даже на вторую ступеньку, но вновь заиграла музыка, и я повернулся, что бы уйти. Меня заметили - музыка прекратилась - все, теперь только вперед!
Я, на подкашивающихся ногах поднялся на сцену. И удивился - какая она огромная, как футбольное поле. Где то в его середине виднелась фигурка певицы. Судя по-всему, она не собиралась идти ко мне, значит, надо было мне идти к ней, и я пошел, вернее побрел. А идти было сложно не только потому, что ноги сковывал страх, но и потому, что по сцене шло великое количество каких то проводов и кабелей различной толщины. Как бы не запнуться мне. И, чтобы не случилось такого казуса, я шел, глядя себе под ноги. И тут я представил себе эту картину со стороны - как я бреду с букетом, понуро глядя себе под ноги - во-первых это не красиво, не вежливо идти с цветами к женщине и не глядеть на нее, а во-вторых все поймут, что я её боюсь. Я надел на лицо самую свою обаятельную улыбку, счастливым взглядом посмотрел на Камбурову, и с высоко поднятой головой бросился преодолевать последние метры до цели.
Боже!!! Лучше бы я этого не делал!!! Через мгновение я запнулся за особо толстый кабель правой ногой, еще через секунду запнулся и левой, и рухнул на колени! А так как я падал на ходу, я подкатился на коленях к певице, и замер на дистанции идеальной для цветовручения. Лена смотрела на меня круглыми глазами - (тоже испугалась, что-ли?) - и вдруг громко зашептала: "Мужчина, что вы делаете? Встаньте немедленно!" Да я бы рад был встать, но падение оглушило меня. Колени нестерпимо болели, в ушах шумело, я даже слова не мог вымолвить. Елена Антоновна решила помочь мне - сначала подхватила меня под мышки - не получилось, потом обхватила меня за левое плечо и изо всех сил потянула вверх! Сил не хватало - да и не удивительно, при моем росте под два метра я не страдал дистрофией, и весил все сто килограмм ! Вот я и смог заговорить, чувствовал, что скоро и подняться смогу. "Цветы возьмите" тоже шепотом сказал я. Букет был большим, Елена Антоновна обняла его, чтобы забрать из моих рук, тут, я увидел ее руку под своим носом. "Другого случая не представится", и я поцеловал, вернее, клюнул ее. Лена вздрогнула, но ничего не сказала.
Ко мне возвращался слух - когда я вручал букет, зал аплодировал, но как то вяло, но когда поцеловал! Хлопки слились в овацию, ту самую когда все хлопают в синхроне, а слышиться бум! Бум! Бум! (Зрительницы вскочили, кричали бис, браво - или мне так теперь кажется?)
Господи! Это кому? Неужели мне? Я слетел в зал как на крыльях, страшно довольный собой.
Концерт закончился как то необычайно быстро. Девушки по дороге домой хвалили меня, говорили какой я молодец, какой я смелый! Но я больше никогда и никому цветов не дарил.
Не могу преодолеть страх сцены.
На фото - автор и Камбурова, встреча через 17 лет.