Глава 5.09. Экстрадиция двух арестантов.
Сняв маскировочную сетку и убрав её, он облачился в свой скафандр, одев, пришедшего в себя после наноинъекции обезболивающего, Андрея. Они заняли свои места и корабль спешно покинул негостеприимную Ботсвану.
Андрей Климашин был в шоке, и от боли, и от всего, свидетелем чего ему пришлось стать. Он долго прислушивался к себе, не понимая, что с ним: то ли это всё ещё продолжается болевой шок, то ли это моральный шок от странного субъекта под кличкой Титаник.
Перед ним в кабине звездолёта, как ему показалось, сидел гигант в серебристом костюме и шарообразном скафандре на голове - прямой и строгий.
Вокруг в иллюминаторах была разрывалась пелена облаков. На мониторе отчётливо проступал берег Адденского залива.
Посередине залива, в полусотни миль от берега, можно было увидеть, как сомалийские пираты напали на огромный траулер под российским флагом.
Он пошевелил рукой и Дрэм, поняв его, сделал большее увеличение.
На рейде стоял небольшой корабль пиратов и более семидесяти человек облепили бока траулера, пытаясь взять его на абордаж.
Команда русских пыталась отстреливаться. Это было видно по дымкам из стволов оружия, но от корабля пиратов отвалили ещё две лодки с боевиками и судьба огромного судна, казалось, была предрешена.
Он описал Дрэму ситуацию и Дрэм, не долго думая, произвёл на пульте какие-то настройки, и затем нажал какую–то красную кнопку.
Корабль слегка задрожал и на дисплее картинка изменилась. По палубе траулера заметались моряки, свешиваясь с бортов они пытались, что-то напрасно рассмотреть в воде. А на волнах, кроме грязных разводов ничего не было.
Бока траулера, ещё мгновение облепленные пиратами, были чисты: ни лодок, ни самого их судна не было видно. «Куда делись пираты?» - подумал он и спросил об этом Дрэма.
- Что это было? – воскликнул он в недоумении.
- А, ничего не было! – в тон ему, с безразличием, ответил Дрэм и вдруг спросил, -.
Как себя чувствуешь, майор?
И только сейчас до Андрея стало доходить, что это не сон и ему не привиделось в бреду.
А он сам-то, какой странный !?
Он увидел своё отражение в бликах зеркального слоя курсового монитора, свою голову, тоже в таком же круглом шлеме и тело в серебристом скафандре.
Одна его рука обвисла и он её не чувствовал, правда, время от времени она напоминала о себе пронзительной болью и он старался не шевелить ею.
После фантастического эпизода в Адденском заливе он смог осмысленно осмотреться.
Они были в космическом полёте. Он понял это, когда через несколько минут увидел зелёно-голубую шаровую поверхность бешено несущуюся ему навстречу. Его начало подташнивать. Это была их планета Земля, а они на околоземной орбите - космонавты.
Его сознание совсем прояснилось и он начал жадно смотреть вокруг, ничего не пропуская. Со пониманием этого появилась бодрость духа и какой-то кураж, заменяющий знание. «Не поверят! И про Адденский залив – не поверят! Скажут – перебрал! Скажут - стакнулся с Титаником, и напились! Буду молчать об этом, «как партизан!» Ему стало весело и он расхохотался.
– Что с тобой, раненый! Андрей Васильевич, что с тобой!? – в шлемофоне раздался голос Дрэма.
- Все отлично командир корабля, Дрэм Атланович! – весело ответствовал Андрей возбуждённым голосом.
- Ну, тогда зови меня, полковник! А то отвык за столько лет и скучаю! – в тон ему сказал Дрэм.
Андрею стало совсем весело. Он, наконец, вышел из летаргической прострации. Его подбодрил голос Титаника в шлемофонах.
Сидя в своём кресле космопилота, Дрэм обернулся и подал Андрею двое наручников, раскачиваюшихся на большом пальце правой руки, затянутом в перчатку скафандра.
- Вы, кажется совсем очнулись, - спросил он.
Андрей оживлённо дёрнулся, но застонал от боли, наклоняясь к нему:
- Да, уже полегче, где мы, что с нами? – уже тревожно спросил он.
- Сперва, ответьте, мне, Вы! Вы, будете меня заковывать!? Вот наручники с моей руки, а вот наручники полицейского – с Вашей руки. Мы с Вами оба побывали в арестантах, как говорят на Земле. Так, как!?
У Андрея, несмотря на боль и возбуждение, горячей волной пробежало по телу чувство стыда и унижения за двусмысленность его положения, когда арестованная жертва-агент спасает жизнь своему раненному палачу и при этом – издевается над его беспомощностью. Он дёрнулся, из глаз посыпались искры и он затих.
- Вы,всё издеваетесь, Титаник!? Мы же договорились, что я, выполняя приказ, доставлю Вас командованию для разговора с Вашего согласия, так как Вы гражданин России и не знаете за собой вины. А потом, Вы, спасли мне жизнь, и как я понимаю, продолжаете её спасать, и я в долгу перед Вами, несмотря ни на что!
- Я поступил, как солдат, по уставу. На моём месте так поступил бы каждый и не только на планете Земля, но и воин с любой другой планеты.
- Что, Вы, хотите этим сказать, что, Вы, воин другой планеты!? Что, Вы, не землянин!?
- С чего, Вы, взяли, Андрей Васильевич!? У Вас, наверное, температура, и как говорят земляне, Вы – неадекватны!
- Нет, Дрэм Атланович, я то здоров, но, Вы, какой-то странный, не наш. – Ответил ему Андрей и задумался.
- Даже в рукопашной с бандитами Вы действовали необычно, и, как я понял, Вы убили всех семерых голыми руками!
- Нет, почему же? Один оставался жив, но: "на войне, как на войне", говорит мой приемный отец Дайгон.
- А la guerre comme а la guerre. – говорят французы, At War as at War, - говорят англичане, то есть, весь мир признает это состояние: на войне, как на войне, и оправдывает её потери.
- А до войны, как до войны, - рассмеялся Андрей. - Да, Вы, философ, Титаник!
- Да нет, Андрей Васильевич, я - солдат! – сказал Дрэм и они замолчали, думая каждый о своём.
А что им от Вас было надо!? – спросил Дрэм, нарушив молчание.
- Я захватил все документы полицейского, может это прольёт свет на их операцию.
- Хорошо, это очень хорошо, хоть я и сам догадываюсь, - ответил Андрей и продолжил, -
- Меня предупреждало начальство, что там за мной могла быть установлена слежка. Наш генерал очень мудрый человек и опытный аналитик, Вы сможете сами убедиться, когда встретитесь с ним.
В своё время он и сам был оперативником, как и я. Он предположил, что Вы, охотясь за похищенными бриллиантами, немедля появитесь здесь, в Ботсване.
Этот военный аэродром оказался точкой пересечения всех интересов, поэтому я, так быстро, и так же случайно обнаружил Вас, и так же быстро обнаружили меня и вели от самолёта ещё в Нью-Йорке и передали сюда по эстафете.
- А, за что, какова причина!? – снова во второй раз сегодня удивился Дрэм.
- Это долго рассказывать. Я в ЮАР – персона «нон грата», военный преступник. Агенты преторианской разведки вычислили меня уже в Карнеги-холле и установили наблюдение.
Два года назад, я, в составе антитеррористического отряда, участвовал в освобождении русских заложников миссии ООН, взятых в плен сомалийскими пиратами, наглые действия которых Вы видели.
- Это про которых я спрашивал над Адденским заливом, те что брали на абордаж российский траулер.
- Да, это были они. Их группировка уже двадцать лет ежегодно наносит ущерб мировому сообществу на многие миллиарды американских долларов.
- Ну, тогда я поступил правильно, как и с теми бандитами, которые напали на Вас, - сказал Дрэм, и его суровое лицо прояснилось, он сказал, - я ненавижу пиратов, этих паразитов хомо сапиенс и моя обязанность воина искоренять их в любом месте, на любой планете.
- Опять Вы говорите загадками, полковник Дрэм! Опять Вы себя отделяете от землян, как будто Вы – инопланетянин какой-нибудь!?- удивлённо сказал Климашин.
- Ближе к делу, майор! Что же было дальше!? – спросил Дрэм.
- А дальше? – Наша группа тайно, как мы с Вами, но по согласованию с ООН, конечно, разгромила учебный лагерь террористов в горах на границе с государством Лесото, уничтожив более ста пятидесяти боевиков.
И вот нас трое: я, командир отряда - полковник, и ещё один майор - его заместитель объявлены Преторией, как военные преступники, враги их нации и нам вынесен приговор.
Даже вывести Вас через дипломатические каналы было бы затруднительно и даже невозможно из-за конфликта между спецслужбами обеих государств..
Поэтому мы и подготовили тайную операцию, но, правда, очень рискованную.
На этом же аэродроме нас должен был ждать частный спортивный самолёт, который, Вы, кажется, покалечили и вывели из строя надолго. Поэтому улететь, фактически, было не на чем.
- Но как Вам это удалось!? Чем вы «отпилили» шасси!? И почему от него не осталось и следов!? – Непостижимо. Вы, что его с собой утащили!? – Удивлялся Андрей в шлемофон.
- В другой раз расскажу, а теперь мы идем на торможение и на спуск аппарата, - сосредоточенно промолвил Дрэм, запрашивая бортовой кластер посадки, и уточнил, - под нами тайга, Сибирь, мой дом.
- Ничего не вижу, одна чернота космоса, - сказал Андрей.
- Да, Вы, на монитор курса смотрите! Видите перекрестье прицела и рядом координаты. Это и есть наша точка приземления, - сказал Дрэм.
- Вижу, но не понимаю! – озадаченно сказал он и снова тревожно спросил, - Где мы!? Что с нами!?
- Мы дома! Всё хорошо! Через несколько минут Вы коснётесь Земли, а дальше в Москву самолётом! – услышал он ответ Дрэма в шлемофонах .
- Не верю, Титаник! Это какой-то розыгрыш! Ведь мы были в Ботсване полчаса назад. Титаник, это какой-то спектакль, хоть он и таинственный, но затянулся, внесите ясность, наконец, - требовательно повторил он.
- Пристегните ремни, юноша! – услышал он в ответ жесткую команду Дрэма в шлемофоне.
Он ощутил легкую перегрузку торможения.
Внизу, опрокидываясь и кружась навстречу, летела земля, постепенно становясь всё шире и бескрайнее, пока не показались реки, озёра, горные хребты в снеговых шапках и , наконец, весь горизонт заполонила зелёная тайга и огромные деревья, которые Андрей видел только в журналах и кинофильмах.
Появились знакомые неприятные ощущения, голова закружилась, подступила тошнота, он почувствовал себя беспомощным , и захотелось лечь, сжаться в комок в позе эмбриона, и прижав ноги к груди, затаиться, как в утробе матери, слушая гулкие удары её сердца почувствовать себя защищённым. У него появился устойчивый страх смерти. Он взмок от холодного пота, но что-то приятно щекоча, охлаждало и высушивало его и он успокоился. Он не догадывался, что работали наносистемы внутреннего скафандра.
Наконец, внизу показался лесной массив на берегу реки. От края и до края, насколько видел глаз простирались пушистые верхушки деревьев и, вдруг, сразу стало темно.
Корабль на котором они летели опустился в заросли и мягко коснулся земли.
- Всё, товарищ майор СНБ, прибыли. Мы на земле, в Туруханском крае России, у меня дома, согласно прописке в паспорте.
- Помню, - устало ответил Климашин, корчась от стреляющей боли в плече и локте, и, перестаньте, наконец, меня удивлять. Я не выдержу, моя «крыша» чуть держится, хорошо, что шлем помогает, иначе бы она – съехала совсем, - устало пошутил он.
Если так будет часто происходить - я получу стойкую шизофрению. Я и так не верю всему, что происходит сейчас, хоть у меня два высших учебных заведения за погонами. Моё представление о физическом мире рушится, как карточный домик. И мой мозг, пытаясь адаптироваться в новой реальности, Вашей реальности, между прочим, Дрэм, бросается во все стороны, как волчок.
- А что такое: «волчок». Маленькая лесная собака, щенок, что-ли!? Почему не узнаю? – спросил Дрэм.
- У Климашина в очередной раз отвисла челюсть и он тупо уставился на Титаника-Дрэма, который, не спеша, отстёгивал свой шлем и снимал скафандр. Затем он снял шлем и с Андрея. Воздух с лёгким шипением отпустил присоски и Климашин, наконец, вдохнул полной грудью и охнул.
Глава 5.010. инопланетянин Дрэм – воин-целитель.
Острая боль в плече помутила сознание Андрея, он покачнулся в кресле и Дрэм заметил это.
- Кажется, у Вас не перелом, а вывих! Раздевайтесь, попробуем поставить Вас на ноги своими силами. Это даже хорошо, если вывих! Ровно через сутки Вы будете полностью здоров. Он помог Андрею снять наружный скафандр, вынул из полости в стене аптечку и взял из неё прибор - нанорентген. Осторожно касаясь плеча Андрея, он посмотрел на монитор и присвистнул. Он научился этому жесту землян и он ему нравился.
- Ну, так и есть! Вывих двух суставов с растяжением и небольшой гематомой в плечевом суставе, поэтому и адская боль с потерей сознания, хоть отёк после наноинъекции небольшой, - как заправский доктор сказал Дрэм.
Андрей увидел на экране плечевой сустав, который был выбит из своего гнезда и гематому средних размеров рядом с ним.
Лучевые кости локтевого сгиба тоже были смещены вбок и имели безобразный вид, западая друг за друга, растянув суставную сумку до невероятных размеров. «Да, ударчик был ещё - тот. Как мне, вообще, не оторвали руку таким мощным ударом» - подумал он.
- Да, Вам повезло, дорогой, майор! – словно прочитал его мысли Дрэм, - вы сможете сами дальше раздеться? – спросил Дрэм.
- Нет, мне кажется, это – невозможно! Может попробовать вправить сейчас? – мужественно предложил он. - Вы сможете, Титаник!? – неуверенно предложил он с дрожью в голосе. Он немножко трусил и старался скрыть это.
- Ложитесь на спину! – приказал Дрэм, - и прекратите меня называть этой дурацкой земной кличкой: Ти-та-ник! Зовите меня, Дрэм! Это моё настоящее, исконное имя! А то… не буду лечить! – шутливо пригрозил он.
- Хорошо, хорошо! Я предупрежу и своих! Андрей лёг на спину на откинутом кресле штурмана и Дрэм наклонился над ним со стороны вывиха плеча.
Он знал методику вправления вывиха по методу древнего греческого врача Гиппократа «отца медицины».
Он взял повреждённую руку за предплечье выше запястья, стараясь не беспокоить выбитый локтевой сустав.
Одну руку, уперев ребром в подмышечную ямку он образовал двухсторонний рычаг с верхней третью плеча, коротким плечом рычага явилась головка и верхняя часть плечевой кости, а длинным – средняя и нижняя трети плеча.
Глядя на монитор, Дрэм, второй рукой нажимая на предплечье, постепенно, без рывков, увеличил силу тяги по оси руки с приведением её к туловищу.
В это время по принципу действия рычага головку плечевой кости он постепенно вывел в суставную поверхность лопатки и вставил на место, восстановив сустав полностью.
Плечевой сустав Андрея после легкого щелчка встал на место и приобрёл нормальную форму. Боль утихла почти сразу, позволяя пассивные движения.
То же он проделал и с суставом локтевого сгиба, что оказалось гораздо проще. Андрею сразу стало легче дышать.
- Вы, Дрэм, прямо, замечательный хирург! Вы классный хирург! – с благодарностью сказал Андрей и с облегчением вздохнул.
- Теперь нужен покой для иммобилизации суставов,- сказал Дрэм-эскулап.
- Обычно врачи, как костоломы, вправляют вывих наощупь, часто с потерей сознания пациентов от боли, разрывами и отёками, и я уже приготовился умирать.
- Андрей, Вы же сами видели картину. Нужно было только чуть-чуть помочь суставу встать на место. Отдохните немножко, придите в себя, а я пока займусь шаттлом.
- Как Вы назвали: шаттлом!?
- Да, Андрей Васильевич! Мы с Вами на спасательной орбитальной космической лодке многоразового использования и поэтому - шаттле.
Андрей в очередной раз был шокирован.
Дрэм вышел из лодки. Она стояла точно на своём месте. Шесть телескопических опор сверкали в свете разгорающегося дня, так как они летели с Климашиным на восток, навстречу солнцу.
Он вытащил из грузового отсека маскировочную сетку и, пользуясь ранцевыми двигателями, раскинул её и укрыл корпус своего корабля, который снова скрылся среди буйства зелени и снова стал практически незаметен.
- Ну, как самочувствие, - спросил он Андрея, поднявшись в рубку астропилотов.
- Суставы ноют, но острой боли нет! – доложил Андрей, порозовев. Хорошее самочувствие возвращалось на глазах.
- Спасибо Тит… то есть, Дрэм Атланович!- поправился он.
- Ну, тогда переодевайся, и появимся у меня дома, отдохнём , и старушку навестим, Берту, больная она у меня.
- Жена!?
Нет, собака! Посмотришь мой дом, в котором я прожил с начала вашего века, с тысяча девятьсот восьмого года.
Андрей снова поперхнулся. Слова встали поперёк горла. Он сглотнул слюну и возмутился:
- Дрэм, хватит меня разыгрывать! Не морочь мне голову.
Хватит говорить со мной загадками, будто тебе сто лет! - воскликнул он, - ведь мы с тобой почти одногодки, почти.
- И в самом деле, ты – прав! Тогда: сто два года я прожил в этом доме - для ровного счёта, - небрежно сказал Дрэм.
Андрей растерянно посмотрел на него, самостоятельно, уже без охов и стонов, переоделся в свою гражданскую одежду. Он был почти здоров и они стали собираться домой.