***

Александр Орлов

АМБА
Рассказик-эссе

Мой сын стал женским угодником с четырёхмесячного возраста!
Это стало ясно через три месяца после его появления на свет, когда мы втроём с женой переехали в комнату на Ленин-ском, где жила моя мама.
Решение сиё было вынужденным. Тётка жены, бездетная, незамужняя мужененавистница, проживавшая временно в двушке на Ленинградском проспекте, вместе с «моими» тёщей и тестем и бабулей жены, просто достала меня: по ночам, когда Лёша начинал хныкать, она врывалась к нам в комнату, кри-чала, чтобы я успокоил ребёнка, ведь жене надо спать.  Хотя я работал в ящике, писал диссертацию, лысел не по дням, а по часам, мучался радикулитом, в то время как жена весь день была дома и спала одновременно с сыном днём. Иногда тётка вбегала в самые интимные моменты. И я, вставая со своим предметом в полной боевой готовности, приводил её в бешенст-во. Она визжала, брызгая слюной.
-Мерзавец, у тебя  только одно на уме, оставь в покое мою красавицу-племянницу! – кричала она, а сама косилась квад-ратными глазами в причинное место.
Тёща тоже не отставала, залезала в тумбочку, где храни-лись наши общие деньги, в том числе подаренные на свадьбу, и брала, как потом выяснилось, для возвращения долгов, воз-никших после их с тестем поездки в Польшу! Вскоре денег там не оказалось вовсе, и тогда она начала на меня кричать, что я не приношу денег в семью.
Итак, жена, ещё любившая меня, согласилась на переезд. Мы отгородились шкафом, комната была большая, и жизнь потекла поспокойнее. Но моя мама привыкла к тому, что в до-ме она хозяйка, готовила, убиралась, а жена умела только на-мазывать майонез на хлеб и поедать все котлетки, не оставляя мне на ужин, что очень раздражало мою маму.
Лёша рос спокойным ребёнком, ел много, высасывал обе груди за раз. Иногда жена уезжала домой, якобы к зубному, пе-ред отъездом сцеживала драгоценную жидкость. Я кормил сы-на из подогретой бутылочки, но ему эта процедура не нрави-лась. Однажды, жена вернулась именно тогда, когда я тщетно пытался заставить его пить из соски.  Но, увидев мать, он вы-плюнул то, что я ему влил и начал кричать! Жена быстро по-мылась, обнажила свою цистерну. Увидев её, Лёша с криком «АМБА» вцепился в сосок, точнее проглотил полгруди цели-ком,  и не отпускал её до полного опустошения ёмкости.
 Это было его первое слово! Но, какое, и при  каких об-стоятельствах! Да, воистину, он понимал толк в наслаждениях, теплая женская, полная вкуснятины грудь лучше всяких бу-тылок.
Мы, конечно, были вне себя от радости! Говорят от двух до пяти, самое смешное выдают дети. А тут, в четыре месяца!
С тех пор, перед кормлением, я приговаривал, амба, амба.
- Амбу хочешь?- спрашивал я его, а он улыбался во весь свой беззубый ротик и тянулся руками к маминой груди!
Когда он вырос и стал сам отцом, я рассказал ему и его жене эту историю, показав соответствующую фотографию, где он поглощал содержимое маминой груди, хохот был грандиоз-ный.
Я и теперь, перед уходом на работу своей любимой, всегда требую «амбу», иногда двойную,  в спальне и в гостиной, а у неё от этой процедуры выбегают мурашки по всему телу, но пой-мать их не удаётся!  А у меня кружится голова, как от двойного виски и …  Это стало семейным ритуалом, попробуйте, вам по-нравится!
Такое вот первое слово, означающее на блатном КОНЕЦ!

 
Запомнить всё, что было и не сбылось,
Что заросло красивым изумрудным мхом!
О, дай мне боже, памяти бездонной милость,
Чтоб встрепенулась буря вечерком,
И первую любовь, и первое словечко,
Подарком от судьбы, до смеха и до слёз!
Пусть поглотит в тумане счастье вечность,
А ты воспоминаний сладких будешь крёз!
 

27.04.2010