Неожиданно отворились ворота и в их створе появилась девушка. Яркий солнечный свет тотчас ослепил глаза просыпающимся.
- Ребята, вставайте, – сказала она негромким, приятным голосом, - я вам на выбор сырых и вареных яиц и молока принесла. Пока перекусите, а потом - перед отъездом в поле - позавтракаете в столовой.
Взоры молодых людей устремились на раннюю гостью. Голова девушки была повязана белым платком. Красивое ситцевое платье с горошками обтягивало ее стройное тело. Особенно подчеркивал его стройность затянутый на поясе светлый узенький поясок с крохотной пряжкой. На кожаных туфельках с низкими каблучками блестели капельки росы.
На нарах зашевелились, шумно зевая и потягиваясь. Поглядев на ручные часы, Саша, мой сосед по нарам и коллега по профессии , недовольно пробурчал:
- Зачем нас в такую рань подняла? Ведь только пять часов!
- Привыкайте. Теперь так рано я буду приходить к вам каждое утро. Пока стоят вёдра*, нужно скорее убирать зерновые. Через час вас будут ждать в конторе для распределения по бригадам, а до этого времени вам нужно успеть позавтракать.
- А сырые яйца зачем принесла? – снова спросил сосед.
- Может, кто-то их любит, как любили многие из ваших предшественников.
Я взял кружку и первым направился к девушке:
- Налейте молока и дайте парочку сырых яиц.
Корзина с крупными яйцами, поделенными на две груды, и большой бидончик с молоком стояли на тумбочке, которая, видимо, специально для этого постоянно находилась рядом с воротами.
Девушка почти до краев наполнила кружку и кивком головы указала на корзину.
- А как же я отличу сырое яйцо от вареного?
- Берите из правой кучки. Возьмите еще! И за молоком снова приходите.
- Спасибо, мне и этого хватит. Вас как зовут?
- Аня.
- А меня Костей.
Я забрался с ногами на нары и стал есть, наблюдая за очередью возле девушки.
Похоже, совхоз был богатым. Об этом можно было судить и по утренним Аниным продуктам и по блюдам в столовой. В этом мы убедились чуть позже.
В приемной директора совхоза нас уже ждали - он сам, бригадиры и Аня. Знакомства и напутствия были короткими.
- А как вы будете нам платить? – поинтересовался Саша у директора.
- Производство оплатило вам за командировку суточные. Мы же по ее окончании оплатим каждому из вас согласно месту и качеству вашей работы. В сельском хозяйстве подведение итогов производится после окончания всех уборочных работ. Тогда же будут и расчеты с вами. Вычтем за питание, а остальное получите пшеницей. Кормить будем хорошо и не дорого.
Меня и еще несколько молодых парней, направили на соломокопнители. Одних женщин поставили на токУ - к веялкам, других - на полевом стане помогать поварихе, третьих - трудиться в зернохранилище.
- Тебя определили к лучшему комбайнеру в районе, - улыбаясь, шепнула Аня.
Я промолчал, чем, похоже, обидел девушку.
После завтрака бригадиры развезли и развели командированных по рабочим местам, а нас – на поля, к комбайнам. Поехала с нами в кузове грузовика и Анна.
Заметив мой удивленный взгляд, девушка объяснила причину:
- Я работаю в поле учетчицей. Веду ежедневный подсчет убранных площадей нивы, количества накошенных копен соломы и сколько машин с зерном отправляется с поля от каждого комбайна.
Грузовик мчался по степной грунтовой дороге, оставляя за собой густые клубы пыли. Было прохладно и мы поеживались.
Аня взглянула на нас, на небо, чистое от туч.
- Потерпите, ребята. Скоро вам будет жарко, - пообещала она.
- Ань, а в чем будет заключаться наша работа? – спросил я.
- Помощники комбайнеров вам все расскажут и покажут. Но предупредить могу: работа у вас будет тяжелая и опасная, потому что следом за каждым соломокопнителем движется прикрепленная к нему тяжелая и широкая борона с острыми зубьями.
Наконец мы приехали на необъятное взглядом поле. Недалеко от дороги размещался неширокий деревянный навес, а под ним - длинный, сколоченный из досок, стол, за которым сейчас заканчивали завтракать механизаторы.
Аня подвела юношей к комбайнерам и представила нас. Меня она познакомила с мужчиной лет тридцати пяти – сорока. Он с любопытством осмотрел меня, молча перекинул ноги через скамью и зашагал по стерне. Оглянулся.
- Иди за мной.
Мы подошли к комбайну, на котором развевался красный вымпел с четко видимым на ткани текстом: «Победителю социалистического соревнования». Позади копнителя действительно находилась многозубая борона, в конце которой возвышалось металлическое сидение для помощника комбайнера. Справа от комбайна стоял грузовик. Как я узнал чуть позже, он стоял так, чтобы зерно из раструба попадало в самый центр кузова, когда комбайн и машина будут двигаться параллельно и близко друг к другу.
- Держи вилы. Ими будешь, стоя на этой площадке, разравнивать солому, которая станет поступать из комбайна в копнитель. Будь очень внимателен и осторожен, не упади на борону. Присаживайся на сиденье только при остановке комбайна, во время смены машин. Для начала, чтобы тебе немного освоиться, я поведу комбайн на небольшой скорости. Возьми очки и работай в них.
Он легко поднялся в кабину.
- Надень-ка мои рукавицы, а то быстро на ладонях мозоли натрешь. Поехали.
Агрегат и машина тронулись с мест и мои мучения начались. Легкий копнитель раскачивало из стороны в сторону, бросало вверх, вниз и я мог в любую минуту потерять равновесие. Дыхание быстро сбилось с привычного ритма, потому что солома, падающая в копнитель сплошным потоком, требовала постоянного действия вилами.
Начало припекать солнце, и вскоре почувствовались жара и духота. Для дыхания стало не хватать воздуха. Над агрегатом завитали пыль и мелкие частицы соломы. Устал быстро. Хотелось пить, но для утоления жажды нужно было бежать к навесу, в тени которого стояли для этой цели - на выбор - фляги с ключевой водой, холодным молоком и бачок с чаем.
Кузова быстро наполнялись зерном, но еще быстрее менялись местами грузовики. Я даже не успевал отдохнуть и к обеденному перерыву измотался настолько, что останови комбайнер свой агрегат чуть подальше от навеса, я, наверно, не смог бы до него дойти.
- Устал? – участливо спросила Аня, усаживаясь за стол напротив меня.
- Устал, - признался я. – На заводе иногда тяжелые кислородные баллоны и чугунные батареи отопления с этажа на этаж ношу и то так не устаю.
- Это, Костя, от непривычки. Освоишься – полегче будет.
После сытого обеда мучения возобновились и продолжались до позднего вечера. Когда вернулись в совхоз, то у меня болели спина, руки, кружилась голова. Я с трудом спустился из кузова на землю и шатаясь, еле передвигая ноги, направился в столовую.
После ужина к Саше пришла Валентина – работница нашего цеха, легла рядом и они зашептались. Я уже почти заснул, когда Валя легонько толкнула меня в бок и смеясь, негромко сказала:
- Костя, отвернись и спи. Тебе рано это слышать и видеть. Ты еще маленький.
И я забылся в крепком сне.
На следующее утро снова подошел к Ане первым, получил от нее все то, что и вчера. Крепкий сон намного ослабил телесную боль, что я и сказал ей, когда она застенчиво спросила:
- Костя, как ты себя чувствуешь?...
У конторы нас ждала машина. Аня отказалась ехать в кабине, и я помог ей подняться в кузов. Она села рядом и мы всю дорогу разговаривали так, словно были знакомы давно.
В этот вечер я уже не чувствовал той болезненной утомленности, какую испытал к концу первого рабочего дня.
К Саше снова пришла Валентина и сразу же обратилась ко мне:
- Костя, идем с нами в клуб. Мы с Сашей и Аню уговорили. Фильм поглядим.
И хитро улыбаясь, добавила:
- Ты ей, видать, понравился. Хорошая девушка. И родители тоже.
По приезду в совхоз, мужчин определили на проживание в бывший телятник, а девушек подселили к местным жителям. Валя попала в дом Аниной семьи.
Я совсем не собирался заводить с девушкой близкого знакомства – в городе у меня осталась подруга. Саша с Валей об этом знали.
- Подруга – не жена, - ответила мне на это замечание Валентина.
- Нет, ребята, сходите без меня. Я лучше пораньше спать лягу.
- Пошли. Отдохни по-человечески, - и Саша стащил меня с нар.
Аня уже ждала нас у ворот своего дома.
Проходя мимо одной усадьбы, она неожиданно, с укором, крикнула двум мальчишкам, которые в огороде срезали шляпу с высокого подсолнуха:
- Степка! Ванька! Как вам не стыдно! – и повернулась к нам: - В их огородах растут такие же, так нет, в чужих - семечки крупнее и вкуснее.
Не знаю почему, но Ани я стеснялся и потому в клубе сразу сел так, чтобы меня с нею разделяли Валентина и Александр. Но Валя поняла мою уловку и попросила:
- Анют, иди ко мне, сядь между мной и Костей. Костя, отодвинься, пожалуйста.
В зрительном зале было сумрачно и неуютно. Вдоль низенькой сцены стояло несколько рядов длинных деревянных скамеек. Людей было немного, в основном молодежь. Они шумно разговаривали между собой, лузгали семечки, роняя шелуху на пол.
Погасили свет и кинопередвижка, стоявшая в зале напротив подвешенного к потолку экрана, шумя, стала показывать немой фильм «Броненосец Потемкин». Мы, горожане, уже видели его, поэтому Саша предложил:
- Пойдемте лучше на улицу, по деревне погуляем.
Зал-то покинули, однако гулять темными, еще малознакомыми улицами, расхотелось, и мы с Сашей решили проводить девушек домой. При подходе к нему, моя нога неожиданно попала в какую-то ямку и я с ужасом увидел ботинок и штанину выходного костюма густо запачканными густой серой массой.
- Мы в нее сваливаем объедки, – призналась Валентина. – Костя, идем с нами, я застираю тебе брюки.
- Пойдем! – позвала и Аня
Но мне было стыдно предстать перед ними в трусах и я отказался, попрощался и ушел.
Вернувшись, Саша застал меня спящим…
Заканчивался август, заканчивалась и моя командировка. С первого сентября у меня начиналась учеба в десятом классе школы рабочей молодежи.
Накануне отъезда попрощался с местными знакомыми и с заводчанами, которые оставались до «белых мух». А вот с Аней проститься не пришлось.
- Ближе к ноябрю ждите от нас вызов и приезжайте за полным расчетом, - поблагодарив за хорошую помощь, сказал директор, пожимая руку...
За работой и учебой не заметил, как минули сентябрь и октябрь.
По вызову опять приехал в совхоз. Друзей не встретил – работали где-то далеко. Впрочем, мне было не до них. Оказывается, я заработал более центнера зерна, которое следовало не только получить, но и на чем – то увезти домой. Его уже засыпали в мешки. Директор совхоза в помощи отказал.
- Извини, но машину могу дать только для перевозки твоего зерна от амбара до автострады. А там лови другую. Сам знаешь, в совхозе их мало и они сейчас очень заняты на доставке удобрений на поля.
- Спасибо и на этом.
Автострада проходила недалеко от телятника. К вечеру я с мешками уже был там. Сильно хотелось есть. Снег еще не мог побороть тепло, идущее от земли, но холодный ветер заставлял зябнуть.
Транспортный поток все больше ослабевал. Я «голосовал» перед каждым грузовиком и большая часть из них останавливалась. Однако узнав причину остановки, водители, с сожалением, отказывали в просьбе:
- Извини, паренек, не могу – на трассе много милиции дежурит. Как я ей докажу, что везу не ворованное зерно. А его сейчас много на областной элеватор везут. Вот милиция и останавливает каждую груженую машину, проверяют у шоферов документы.
Уже темнело, когда ко мне подошли Саша с Валей и Аней.
- Нам только сейчас сказали, что ты здесь и давно не можешь уехать. Почему?
В голосе Валентины слышалось искреннее сочувствие. Объяснил им причину.
Поняв, что я продрог, очень расстроен и голоден, Саша предложил:
- Костя, оставайся до утра. Мы с ребятами поможем тебе перенести мешки…
- А мы накормим тебя ужином и сводим в кино, – перебила его Аня. – Оставайся.
- Спасибо, друзья, за заботу. Но утром мне нужно быть на работе, а вечером в школе. Еще обвинят в прогуле. Вы-то когда домой вернетесь?
- Когда выполним все запланированные двумя директорами работы, - ответил Саша. – Может, Костя, и правильно делаешь, что хочешь уехать сегодня.
- Валя, Саша, идите в клуб без меня. Я останусь с Костей.
-Хорошо, оставайся. А мы, может, успеем принести ему кое-что поесть.
Только они ушли, как вдали показались движущиеся огни фар. Я поднял руку.
- Опусти. Попробую остановить машину сама. Если я счастливая, то ты уедешь на ней.
Девушка вышла на середину дороги, подняла руку и Костя обомлел. Яркий свет выхватил из тьмы ее стройную фигуру. В светлой шали, в темном пальто и в черных сапожках Аня была так хороша, что Костя впервые увидел в ней красавицу и не мог отвести от нее взгляда.
Машина остановилась. Аня о чем-то негромко поговорила с водителем грузовика, и тот вывел Костю из оцепенения:
- Паренек! Эй, паренек! Ты слышишь меня?! Давай загружать мешки в кузов. Я тебе помогу.
Костя подошел к девушке, взял ее руки в свои, и глядя ей в глаза, тихо, дрожащим от сильного волнения голосом, произнес:
- Анюта, клянусь, я тебя никогда не забуду.
------------------------------------------------------
* ВЁдро - теплая, сухая и солнечная погода