;…Знаешь, они говорят, что тебя нет. Да вот, люди какие-то, почтальйонша, соседи – и с чего им наши старые кости перемывать? Обидно, знаешь ли. Вот, во двор выхожу, конфет в карман сунула – а детишки разбегаются, слышу, мать сынишке говорит:не ходи к бабушке, она не в своем уме (да, Матиуш, и не улыбайся так: не подслушивала,
слух-то у меня по-прежнему хороший). Смотрят искоса, странно, улыбаются вежливо. Все говорят, что тебя нет. Уж я на них и кричала, и милицией грозилась. Верней, раньше говорили, счас только улыбаются вежливо, да глаза
отводят… Присяду, устала.
Им же не втолкуешь ничего,им подавай, чтоб кожа была, и кости, и внутренности, а что сам пустей пустого, как манекены ихние новомодные или голлемы там, так это без интересности. Вот, человек жил и дышал, 50 лет бок о
бок, думал, верил, книги писал – сколько на полках стоит, и не отмахивайся так, я же знаю, чего они тебе стоили…
Да, ты прав, нельзя волноваться. Молоточки гномов в висках – тук-тук-тук… Посижу, успокоюсь, и будем мы с тобой чаи распивать. И с чего так нервничать? Солнце в окна, бабье лето на улице, астры в вазах, ты вот рядом, а что люди глупые, так испокон веков тут ничего не меняется. Малыши разве, так и детишки нынче не те пошли, уже ни во что не верят, да им и сказок никто не расскажет. Что улыбаешься? Помню-помню, говорил, как ночное бдение с братишкой под елкой устроили, все родителям доказывали, что нет Деда такого, ну так ты – другое дело, бунтарская душа с пеленок – все перевернуть, всем доказать, что прав, смотри-ка, лет 70 пожалуй назад было,
так, Матиуш? И елки были другими, и дети наверное тоже… Все смеешься. Старушка? Кто? Я?! А сам-то, слушай, а сам?
Хорошо вот так вот стобой сидеть, чаи гонять. Осенью пахнет, кошка мурлычет, радио шумит негромко. Только знаешь, я уж пожалуюсь: вот сидишь ты рядом, улыбаешься, ложечкой постукиваешь, а глаза иногда такими далекими сделаются, верно, я со своей болтовней надоедаю? Или… или думаешь правду говорят люди за нашими стенами?