Часы особой грусти.
Она проснулась и открыла глаза. Он лежал на боку и смотрел не неё своими голубыми глазами. Голова ее лежала на его груди и от этого она казалась себе такой маленькой и беззащитной.
- Сколько я спала?
- Тринадцать минут сорок восемь секунд, - сказал он и обнял ее.
Вера прижалась к его красивой и волосатой груди и вспомнила его глаза. Она сразу в столовой почувствовала на себе его взгляд. Осторожно осмотрелась. Она увидела, справа у окна сидящего мужчину со шрамом на лице. За десять дней пребывания в отеле она их не видела. В них было, что-то восточное, но цвет их указывал на европейца.
Решив взять, что-то сладкое и чай на завтрак, Вера направилась мимо столика незнакомца на раздачу. Проходя мимо столика, она увидела улыбку на его лице, и он мягко и решительно взял ее за руку…
* * *
- Который час? – спросила Вера.
- Двенадцать двадцать.
- Что! Вера вскочила, и слезы отчаяния полились с глаз.
- У меня самолет в тринадцать тридцать, - проплакала она, надевая платье.
Забежав в номер Веры, схватив чемодан и сумку, они, стремглав помчались ловить такси у ворот отеля.
- Где ты была?- психовала Светка. Я тебя обыскала везде. Думала ты утонула.
Уже в самолете, закрыв глаза, Вера не могла остановить дрожь, которая появилась в теле уже тогда в столовой. Все было словно в тумане. Она присела к столику незнакомца, затем они разговаривали на улице, и только помнила себя бегущую, и на ходу снимающую одежды. В номер они бежали почти голые. Огромные радуги в глазах, страшная дрожь во всем теле, и неистовые объятья полностью растворили память. Последний день, самолет на Санкт-Петербург, подруга Светлана, ожидающая ее в номере и муж, который обещал ее встретить в аэропорту.
Все это ничего не значило. Впервые в её теле проснулось что-то, что не было похоже на все предыдущие чувства. Тело содрогалось от мощных прикосновений незнакомца, а голова больно стучала по спинке кровати. Вера этого не ощущала. Словно горячей волной её захлестывало, и по ногам проходили судороги. Впервые её целовали в такие места и так, что кружилась голова. Вырывающиеся стоны и рыдания, наверное, были слышны на берегу моря. Они ничего не замечали.
Вера с трудом вспомнила что, идя на завтрак, Светка спросила: «который час?».
- Семь сорок две.
- Я на завтрак не пойду. Нужно сложить вещи.
Эти четыре часа, которые пролетели, как один миг всю жизнь были, как награда, полученная Верой за безупречную и честно прожитую жизнь в браке.
Только Светлана знала, что муж подруги пол года, как вернулся из очередного загула. Слезы Веры всегда вызывали у Светланы чувство сожаления.
- Я бы его послала, - говорила она.
- А как же дети, со слезами отвечала Вера.
Уже позже, встретившись с Василием, так звали незнакомца, искрометного ничего не было. Он оказался генералом, участником войны в Афганистане.
Вера решила: - ничего менять в жизни не буду. Ей всегда было важно спокойствие в душе и дети. Светка, которую видно давила жаба, точнее ревность, еще долгие пол года не разговаривала с Верой, и всегда при встрече говорила: «тебе сучка всегда везло». Мужа имеешь классного, и к тебе еще пристают шикарные мужики.
- Дура, хоть и подруга, - думала Вера.
Лишь изредка в часы особой грусти, закрыв глаза, она вспоминает четыре часа, красивые, крепкие руки и молнии которые метались между ними на берегу синего, синего моря.