- Нет.
Она вздрагивает и тут же прижимает длинные пальцы к груди, пытаясь защититься.
- Нет, не так! Всё не так… не играй по нотам. Что за привычка? Прочувствуй музыку, почему ты не можешь расслабиться и просто играть с клавишами, почему ты не можешь через них передать свою душу? Я стесняю тебя? Я не вижу проблемы, Элиза. Ты начинаешь играть, а потом вдруг внезапно переходишь на уже сложенные до тебя произведения. Зачем? Безупречность твоей техники никогда не сравниться с тем чувством, которое рождается, когда пианист кончиками пальцев отдаёт инструменту свою душк. Почему ты?..
Он, не сдержавшись, громко хлопнул нотами по столу.
- Довольно упражнений, ты знаешь достаточно. Теперь выбирай: либо жить инструментом, либо остановиться сейчас. Никому не интересны заученные аккорды, в этом веке люди хотят чувств. Решай.
Дверь захлопнулась, оставляя девушку наедине с бесчувственным инструментом, которому она должна была отдать душу.
Глубоко вздохнув, она медленно заскользила пальцами по белым и чёрным клавишам, пытаясь что-то придумать.
Секунды, минуты, часы…
Сколько ещё времени ей понадобиться, чтобы овладеть инструментом?
Сколько ещё часов ей потребуется? Сколько…
Надоело!
Резко встав, она захлопнула крышку ненавистного рояля и ушла.
Ушла, чтобы ещё не раз вернуться и снова уйти, признавая свою слабость.
Признавая свою безыдейность.
Очередной набор звуков, ничего более. Всё сухо и никогда не продолжается, никогда не идёт дальше, чем на одну коротенькую и почти бессмысленную идею.
Отчаянно пытаясь, раз за разом проигрывая себе в гонке с собой же…
Звуки становились всё громче, она отчаянно прибавляла тональность, она искала сочетания…
Тихий звук двери был ей не услышан, всё, что сейчас занимало её мысли – это её пальцы. Пальцы, через которые она каким-то неведомым образом должна была пропустить душу…
Остановившись, она чуть не плача, стала наигрывать заученную когда-то давным-давно мелодию…
- Элиза…
Она внезапно прекратила наигрывать, но боялась повернуться, не желая вновь обжигаться о взгляд учителя, который хотел увидеть её импровизацию даже больше, чем она сама…
- Играя умирай, Элиза, играя умирай…