Их встреча произошла случайно. Светлана Васильевна возвращалась из магазина. Сумки с продуктами оттягивали руки, отчего ныло больное артрозом плечо. Она уже подыскивала взглядом место, где бы можно было остановиться и отдохнуть. И увидела Игоря. Он тоже заметил мать, но и не подумал подойти к ней. Презрительно окинув женщину взглядом, смачно сплюнул в её сторону и исчез в толпе.
- Ну не надо так убиваться! Забудь о нём, вычеркни из памяти, всё равно он не родной тебе. – муж заботливо усадил её на стул, подал чай. Но она никак не могла успокоиться. Перед глазами стояла одна и та же картина – ненавидящий взгляд сына.
Она взяла его на воспитание из роддома. Своих детей у неё не было и не могло быть. Отчаявшись и разуверившись в лечении, они с мужем решили усыновить ребёнка. Очередь на усыновление была большой – в те времена не так легко можно было взять новорожденного на воспитание. И когда им сообщили, что их очередь подошла, женщина словно на крыльях полетела в больницу.
Когда они с акушеркой уже подходили к детской, та шепнула Светлане:
- Не берите малыша. От него уже три пары отказались, не считая матери. Больной он.
Малыш был покрыт весь какой-то сыпью. Наверное, это причиняло ему беспокойство, потому что он громко и пронзительно кричал. Не выдержав его крика, Света взяла его на руки и легонько прижала к себе. Малыш сразу успокоился и начал причмокивать губами.
- Гляди-ка, замолчал. А мы не знали, что с ним делать! – развела руками от удивления акушерка. – Ну что, берёте?
- Берём! – сомнений у Светланы не было. Она сразу почувствовала, что этот малыш её.
Дома, развернув мальчика, женщина рассматривала его, словно пытаясь запомнить каждую складочку на его маленьком тельце. В больнице его, видимо, не купали, отчего потничка покрыла все руки и грудь малыша. Но аппетит у него был отменный – он в считанные секунды высасывал бутылочку со смесью и уже через полчаса требовал ещё.
Вскоре сыпь прошла. Но малыш рос болезненным, несмотря на то, что вес его был выше нормы. Он округлился, складочки разгладились. На круглом личике сразу бросались в глаза пухлые губки и ещё оттопыренные ушки.
- Ну чисто пельмень! – всплеснула руками свекровь Светланы, впервые увидев мальчика.
Так это прозвище и привязалось к Игорю. Сначала его называли ласково – пельмешек. Уже позже, когда мальчик вырос и пошёл в школу, прозвище приобрело солидный оттенок – Пельмень. Да он и не изменился – такой же упитанный, небольшого роста, те же, что и в детстве оттопыренные уши.
Жизнь шла своим чередом. Когда Игорю исполнилось пять, умер отец. Света долго одна воспитывала сына. Потом встретила своего нынешнего мужа. Он сразу нашёл общий язык с мальчиком, и это растопило лёд недоверия у молодой ещё женщины.
После школы Игорь поступил в институт. Родители делали всё для того, чтобы сын выучился и стал на ноги. Кажется, ничего не предвещало "бури " в их дружной семье.
Всё начало рушиться, когда Игорь женился. Невестка оказалась жёстким и равнодушным человеком. Она упорно не признавала родителей мужа и не пыталась наладить контакт с ними. А когда узнала, что они не родные Игорю, то жить в квартире вместе стало просто невыносимо. Квартира была разделена на две половины. Свекровь не имела права даже ступить на половину молодых – тот час невестка устраивала скандал. Что было хуже всего, так это то, что Игорь полностью был на стороне жены. Он даже не пытался выяснить, что и как послужило поводом для ссоры. Жена для него была идеалом, богиней, всем. И однажды, во время очередной ссоры, он ударил мать…
Долго так продолжаться не могло. Мать стала настаивать, чтобы молодые ушли из квартиры. Но невестка требовала, чтобы ушли старики. Дело дошло до суда. Когда принесли повестку Игорю, он струсил. И молодые уступили. Перед тем, как уйти, невестка сорвала обои со стен, которые они с Игорем поклеили на своей половине. Был снят линолеум с пола, сорваны плинтусы…
Но не это огорчало Светлану Васильевну. Её мучили сомнения – так ли она воспитывала сына? Почему он вырос таким бессердечным?
Долгие пятнадцать лет они не общались. Сын так и не выписался из квартиры и мать регулярно оплачивала коммунальные услуги за троих членов семьи. Потом всё же через суд добилась выписки Игоря.
Женщина так и не притронулась к чашке чая, которую муж поставил перед ней. Мучительно и долго вспоминала годы, которые она посвятила воспитанию сына. Что и когда она упустила, что не так сделала? Или это всё же дурная наследственность? Ответа не было…