Раньше, в детстве, болезнь неожиданно возникала. Ниоткуда. Без всяких прелюдий и видимости ее присутствия. Просто накатывала слабость, а затем, странным образом пропадали силы.
Голова становилась пустой и тяжелой. Руки и ноги отказывались подчиняться. Детское тело становилось непосильно тяжелым. Маленькое сознание, еще не было готово к такой подлости от… самого себя.
Он боролся. Боролся из всех последних, оставшихся сил и тем самым, глупо сжигая драгоценные крохи. За минуты, опустошенный детский организм, уже не в состоянии был к противостоянию.
Он опускался на стул, или доходил, доползал до кровати и падал. Тяжело дышал, подавляя рвоту. Но, это было уже вопросом времени. Часто-часто дыша, его маленькие легкие насыщали кислородом организм, остужая, а может, сильнее разжигая жар внутри.
Закрыты глаза. Сжаты маленькие губы. Он затих. Не дышит. Сейчас с ним произойдет самое первое и важное очищение. Этот момент, он каждый раз будет открывать для себя как в первый раз. Пока не повзрослеет и не научиться пониманию происходящего.
Его глаза откроются одновременно, или чуть позже, но сразу же, после того как желудок извергнет первый поток горячей, и одновременно холодной жидкости. Это случиться быстро. Он, только успеет повернуться набок и его вырвет на пол. Громко, с надрывом в конце.
На ресничках повисли слезинки. Они такие холодные сейчас, такие чужие. Сорвавшись вниз, эти капельки, прожгут его лицо своим холодом. Они заставят его обессиленное тело содрогнуться от первой волны озноба.
Холодя и обжигая маленькие щечки, неживая влага равнодушно повиснет на краешке подбородка, щекоча и издеваясь над ребенком. Мальчик, он найдет в себе силы, чтобы вытереть лицо. Он смахнет влагу ладошкой.
Наивной, детской рукой, разотрет ее в отчаянном гневе. Слабая рука запутается в паутине слюны повисшей в уголках губ и… его, снова вывернет наизнанку от такого контакта. Пустой желудок выдаст кашель в конце…
Рот открыт в ожидании… но, желудок пуст. Пусто в голове, пусто в теле. Может показаться, что пусто и вокруг. Но, это не так. Мальчик чувствует, не совсем осознавая эту природу чувств, просто чувствует… ведь он ребенок. Ему дано многое, что утратится после…
Он лежит на животе, уткнувшись горячей головой в горячую руку. Он не может дышать, обжигаясь горячим дыханьем, вперемешку с новым, едва уловимым, въедающимся в нос, в мозг, тошнотворным запахом. Это, запах пота.
Вокруг суетятся взволнованные родители. На все их вопросы и испуг, он ответит раздраженным стоном. Его отрешенный взгляд, бесконтрольно, с бесполезной точностью фиксирует происходящее вокруг. Ребенку предстоит неизведанное. Сейчас, он готовиться к новому открытию…
Его разденут. Бережно смоют с лица и рук остатки влаги. Эта забота на мгновенье отвлечет его от недуга. Пока его не оставят в покое. С нарастающей температурой на большой, родительской кровати, в плену жара, ему предстоит балансировать на грани реальности и бреда.
(Уже вечер. Увы, это неизменный закон живой природы. Все неизбежное происходит под вечер. Ближе к ночи. Когда сгущается покров темноты, страх обволакивает души живых. Наступит новый день и тогда, многое проясниться, а сейчас….)
Глаза мальчика сфокусированы на матери. Он видит в них тревогу, беспокойство, страх и еще что-то непонятное. Это последняя черта, которая заставляет ребенка неоправданно капризничать. Ему становиться трудно дышать. Глаза наполняются… Мать подскакивает и начинается хаос…
Начинается, очень тонкая игра. Мать в истерике разрывает себя, от непонимания происходящего. Отец нервничает. Мать срывается на нем… К мальчику, неожиданно и вдруг, приходит понимание увиденного в глазах матери. Это – жалость.
Да. Это последняя черта, которая заставит будущего мужчину испытать беспомощность. Это, чужая жалость к… себе! У ребенка нет больше сил сопротивляться. Он не видит, и никогда не сможет увидеть, только сможет чувствовать, как накатывают они…
Волны! Это не просто волны. Это что-то осязаемое и... воздух вокруг, он невероятно сжимается до безумной плотности. Со всех сторон грязные сгустки непонятной серо-розовато-белой, субстанции с чернотой, окружают хрупкое тело ребенка.
С каждой секундой, эта масса бешено разрастается и густеет. Ее чудовищная плотность и невообразимая бесконечность, угрожающе приближаются, нависая над ним. Мальчик сжимается. Ребенку страшно, и дико интересно!
Масса набрасывается на ребенка. Тяжелыми сгустками она проходит сквозь него, заставляя сжиматься и разжиматься. Давит в глазах, в ушах. Учащается дыхание и сердцебиение. Организм еле справляется со странной амплитудой хаоса волн.
Ноюще стучат сгустки в паху. За ушами. В такт волнам и ритму сердца стучит вся лимфа. Это последний рубеж. Мальчик резко садиться на кровать, расталкивает подступивших родителей и его тяжело тошнит.
Мать придерживает его за лоб, помогая сохранить силы. Отец пытается подставить тазик… Мальчик, обжигая гортань, горло, язык, выплевывает остатки желчи. Теперь он пуст. Ему дают воды, чтобы он прополоскал рот.
Вскоре, он заснет. Он будет ворочаться, и метаться по всей кровати, расталкивая родителей в поисках «холодного места». Ему будет то жарко, то холодно. Но, он будет спать. За этим проследят его родители. А он, он уже сделал все необходимое, что бы спать.
Раньше, в детстве, болезнь неожиданно возникала. Ниоткуда. Без всяких прелюдий и видимости ее присутствия. Просто накатывала слабость, а затем, странным образом пропадали силы…. Это, все было, но это все, было не так!
Дети, многое чувствуют и видят, не совсем осознавая природу чувств, просто чувствуют… ведь они дети! Им дано многое, что утратится после... после того, как они станут взрослыми.