Вчера меня тошнило так как никогда прежде. Я стоял на затекших коленях, судорожо вцепившись в унитаз побелевшими до потери чувствительности пальцами, истязаемый нечеловеческими конвульсиями вкупе с выступившими жилами на потном лбу. Унитаз же был равнодушен безмолвен и бел. Ты, в домашнем халате, с полотенцем на голове и дурацкой огуречной маской на лице ровняла ногти пилкой и рассказывала о том, что каблук на туфельку до сих пор не починили, что тушь заканчивается всегда внезапно и что на весну тебе просто необходимы новые сапожки.
В это время позвонили в дверь. На пороге стояли бабки Иеговы, не помню что именно я им сказал, но по лестнице они бежали от меня с выпученными глазами довольно бодро обгоняя друг друга.
Я закрыл дверь, ты уже замолчала к тому времени, лишь в унитазе бесшумно и меланхолично бежал куда то ржавый ручеек.