Ах, что ты сделала, моя несмелая,
Ты ни за грош меня ведь продала,
Я верил искренне, что любишь ты меня,
А ты дешёвкою потасканной была.
А, помнишь, как – когда тебя пинали –
Твоим нарядом вытирая весь асфальт,
Полез я в драку, челюсти ломая,
Не знал тогда, кого придётся защищать.
Ты говорила мне потом, глотая слёзы,
И, грудь красивую ко мне прижав,
Что благодарна, и в долгу теперь бессрочном,
И вспомнишь час, когда придётся умирать.
Ах, что ж ты сделала, моя несмелая,
Ты ни за грош меня ведь продала,
Я верил искренне, что любишь ты меня,
А ты дешёвкою затасканной была.
Ещё я помню – губ красивых сладость,
И белизну прекрасных стройных ног…
Ты мне шептала, что со мной узнала,
Ты настоящую и жгучую любовь.
А дальше – срок, конвой и по этапу –
За то, что девушку от урок защитил.
Я лес валил, а ты снимала карту
Тому, кто следующий на очереди был.
Ах, что ж ты сделала, моя несмелая,
Ты ни за грош меня ведь продала…
Я верил искренне, что любишь ты меня,
А ты дешёвою и мелкою была.
Мне говорили, что Христос и тот не влип так,
Что ласки твои держаться в цене.
А я не верил, и летели искры
Из чьих-то глаз на окровавленном лице.
Но – ничего, немного – и вернусь я.
Без лишних слов в глаза тебе взгляну,
Чтоб ты в последний час свой,
Как хотела, вспомнила б –
И нож в груди твоей, оставив, я уйду.