«Если хочешь сил моральных и физических сберечь, пейте соков натуральных, укрепляет грудь и плеч». Хорошо бы ещё в жизни этим руководствоваться. Я с трудом оторвала голову от подушки и попыталась укоризненно посмотреть на будильник. Получилось плохо, ибо глаза открывались с трудом. Чем это меня вчера так? Неужели черносмородиновой этого оболтуса Ерофея? «Сам настаивал, сам настаивал…» На мухоморах, что ли? Только понтуется, что черносмородиновая…
Однако выползать из-под одеяла надо. Или прямо так – в одеяле идти? Попыталась соорудить умывальник, однако бытовая магия снова, как всегда в таких случаях, подвела. Плюнув в получившуюся джакузи, наскоро скастовала себе свежее личико, причёсочку а ля Монро, и скромный дневной макияж. Так-то проще. Скастовать бы пивка холодного… пару баночек… да нельзя, занятия в академии. И мне, завкафедрой форс-мажора, лауреату «Серебряной ветви», не к лицу (или что там у меня сейчас вместо него?) приходить на лекции под шофе. Хорошо Ерофею с Данилычем, у леших и домовых занятия в лесу и на дому. А мне с моим форс-мажором придётся плестись в академию.
Метла-то хоть фурычит после вчерашней прогулки под луной? Вроде, ничего, на щелчок пальцами отреагировала. А это что за хрень? К хвосту метлы привязана длинная связка из пустых банок из-под пива и оливок. Кто умудрился? Ага, и табличка just married наличествует. Кого это я вчера осчастливила? В голове – полный форс-мажор.
Разумеется, ни о каком завтраке речь не идёт. Взяла из воздуха болтавшийся там уже около четверти часа стакан апельсинового сока, отцепила от метлы баночный экстра-дизайн и дунула в академию. Чёрт бы побрал Ерофея – «посидим тесной компанией»… посидели, блин. А кто вообще пригласил Дракулыча – вообще неясно. Его с выпускного никто никуда не звал, а тут – нате вам. Мало того, что ужрался, как гоблин, ещё и целоваться лез, сверкая клыками. Тьфу…
Потрогала на всякий случай шею. Вроде, в порядке. Хотя, что мне, магистру форс-мажора, может сделать подвыпивший вампир? Я же его в порошок сотру смерчем. Испепелю молнией. Точечным землетрясением на молекулярные фрагменты разнесу. Форс-физика – вещь. Только при похмелье никак не помогает.
Метла привычно летела в академию. За столько поездок она привыкла к маршруту, почти не нуждалась в управлении. И я смогла немного подремать по пути. Поэтому, когда метла ткнулась в отведённое ей место на стоянке, пробуждение было снова неприятным. Слева наличествовала форсированная метла завкафедрой элементальной физики Трисмегистова, справа соседствовал с нашим традиционным транспортом небольшой ректорский пепелац. Нехорошо, что ректор приехал раньше меня. Неприлично. Ещё хуже то, что ректорская худосочная фигурка в белых штанах (шесть раз ку с приседанием и поклоном) маячила у входа в академию. Не иначе, паразит, меня ждёт. Сделав вид, что озабочена подготовкой к лекции, телепортировала прямо в аудиторию. Ну его, этого ректора. Хотя, может быть, было бы лучше в дамский туалет? Ведь припереться сюда ректору ничего не стоит. Но не буду же я сидеть в туалете до самого начала занятий?
Аудитория, обеспеченная громадной интерактивной тарелочкой с катающимся по ней яблочком, уже наполовину заполнена слушателями. Восприимчивыми к Силе юными оболтусами и кокетками. Каждый из них мнит себя магом уже на втором курсе, а вызвать направленное наводнение или точное координатное извержение вулкана – едва ли два-три из всех могут. Чем и отличаются обычные мажоры от форс-мажоров. Вон, к примеру, Алкивиад. Величия – как у достопамятного тёзки, а на практике вместо дождя на посевы вызвал осиный рой в отделение банка. Потом оправдывался, что это и есть настоящий форс-мажор. Или Матрёна Акулична, вон та, курносая. Вместо слоновьей оспы, долженствующей отогнать стада обнаглевших слонов от южноафриканских плантаций жевательной резинки, скастовала острый инфекционный энтероколит в штаб-квартире ООН. Академия потом едва отмазалась от международных комиссий…
Эх, если бы ещё не была такой тяжёлой голова. Я подняла руку, призывая галдящую аудиторию к спокойствию. По недосмотру из кончиков пальцев вылетела искорка и неприметной молнией устремилась ввысь, туда, где под купольным сводом имела место быть монументальная хрустальная люстра. Спасая положение, успела визуализировать воду вместо крупных хрустальных деталей. Пусть уж лучше намокнут, чем покалечатся…