За ужином дочь моя, которой в этом году исполнилось десять лет, что называется, сразила меня своей задумчивостью и сосредоточенностью. Обычно она вертится и щебечет безумолку, а тут тише воды, ниже травы, и вдруг спросила:
- Мама, а мы могли бы взять на воспитание ребенка из детского дома?
Я даже поперхнулась от неожиданности, а потом, хмыкнув, говорю:
- Да нет, мне как-то одной егозы, тебя, хватает.
- Ну, мам, представь, как хорошо было бы. Мы бы с ним дружили, тебе помогали, бабушке. Раз у нас с тобой нет папы, то мы родить не можем. А вот взять, другое дело. И нам хорошо и человеку, представь, как классно, найти сразу столько родных.
Я даже не нашлась, что сказать против этих уговоров. Тут вмешалась моя мама, Ольгина бабушка, она работала учительницей, и голос у нее был хорошо поставлен. Четко и внятно она стала вещать:
- Все не так просто, как тебе кажется, внучка. Конечно, забрать из детского дома, оформив опекунство или усыновив ребенка, очень благородно. Даже, я бы сказала, это дело достойно уважения. Но, одно дело после войны были сироты. Тогда их родители погибли или умерли. Дети были из нормальных семей. А сейчас, кто живет в детском доме? Почти все они - дети-сироты при живых родителях. Их папы и мамы – это люди, ведущие аморальный образ жизни, проще говоря - алкоголики и наркоманы. Ты думаешь, у таких родителей могут быть здоровые дети?
- Ты что же, бабушка, считаешь, что если ребенок здоров, то его можно усыновить, а если болен, нет? – с ужасом в голосе, спросила Ольга.
- Я так не считаю,- растерянно ответила бабушка. – Однако сама посуди, ответственность то какая большая - одно дело здоровый, а другое дело, если больной. Это сколько же сил надо, чтобы его выходить.
Ольга хитро улыбнулась.
- Я знаю, вы с мамой сильные.
- Ладно, ладно,- замахала руками бабушка, - не подлизывайся. Иди спать, тебе пора.
А мы, я с моей мамой, долго еще сидели, обсуждая неожиданное Ольгино предложение, и твердо решили: «Мы сильные, и можем сделать счастливым еще одного человека. Да поможет нам бог!».