Второй раз я пришла в детский сад не от хорошей жизни. Правда, в другой. И уже не музыкантом.
Однажды, гуляя со своими детьми, я увидела мужа, который возвращался с работы. Он шёл нетвёрдой походкой, держась за стену ближайшего дома. Мы видели папу пьяным в лучшем случае раз в год. И относились к этому с юмором. Но что бы по стенке……Я пошла ему навстречу, собираясь сказать что-нибудь вроде « и где ж ты так нализался-то, муженёк?», но когда подошла ближе увидела на его лице гримасу боли. «Спина»---простонал он. Мы дошли до квартиры, в прихожей он упал на четвереньки, дополз до дивана и больше не поднимался. Скорая « к таким» не едет : «везите в травмопункт». Денег на такси нет. Друзей, как оказалось, тоже. Нам нужен был мануальный терапевт. Но в нашей поликлинике его не было! Сейчас это трудно себе представить, сейчас они на каждом углу, а тогда о них узнавали через знакомых. Через три дня я нашла врача, который по счастью жил не далеко от нас. Почти волоком дотащила я до него мужа. Обратно он смог вернуться своими ногами. Но лечение требовало денег. Влезли в долги, сели на хлеб и воду. И всё это на неопределённый период. А деньги кончались……
Мне срочно нужна была работа. Причём близко к дому. Что бы и дети на глазах и силы на помощь мужу оставались. И я пошла в детский сад, куда ходили мои дети.
Устроиться няней труда не составило. Приняли с радостью и предложили на выбор три группы.
Группа, которую я выбрала, до сих пор не работала. Туда должны были поднять малышей из яселек. Но долго не могли найти воспитателей. Наконец к нам устроилась не молодая уже, опытная женщина. Именно она в понедельник должна будет принимать детей. Накануне, в воскресенье, в садике дежурила моя мама. И я пошла туда, что бы в тишине и спокойствии осмотреть своё рабочее место. Я очень смутно представляла себе работу няни. И не хотела в первый же рабочий день метаться из угла в угол в поисках нужных вещей.
Мы открыли группу. Я осмотрелась. Пустырь…..Минимум старых потрёпанных игрушек, несколько ободранных книжек, на унитазах ржавые потёки, на всех поверхностях не вооружённым глазом видна пыль. Мне ещё неделю проходить медосмотр, а малыши придут сюда уже завтра. А сказали, что группа готова к приёму детей…..Вздохнула, взяла ведро с тряпкой и пошла мыть. Нет, не потому что «вот какая я молодец». Отчасти это был какой-то внутренний протест : нельзя в такую группу детей принимать! Отчасти нежелание разгребать потом ещё бОльший завал. Хорошенькое начало! Но я очень надеялась, что долго тут не задержусь. Месяц, максимум два. Муж встанет на ноги, пойдёт работать и весь этот кошмар для меня кончится. Я никогда не полюблю эту работу. Она не может нравиться.
Вот с такими мыслями, но всё же с боевым настроем продержаться два месяца достойно, явилась я пред светлые очи воспитателя. Навстречу мне вышла женщина лет 50 со строгим взглядом. Эдакая училка сталинских времён.
---Здравствуйте, я ваша няня.---отрапортовала я бодро, ожидая, наверное, что «училка» подпрыгнет от радости. Ведь с нянями в садах напряжёнка.
---Здравствуйте. Это радует--- ответила она ровным голосом, в котором я и тени радости не уловила.
---Я тут, правда, временно, месяца на два…----зачем-то ляпнула я.
---А вот это плохо---ледяным тоном подвела итог «училка» и отвернулась от меня с таким безразличием, что я даже обиделась немного. Ну и что, что временно? Зато эти два месяца няня у неё будет. Другим приходилось хуже. В одной группе, которую я не выбрала, два воспитателя уже давно работали без няни. В другой дела были ещё хуже. Там воспитатель был не только без няни, но и без смены. Правда, ребятишки там были постарше.
Только спустя время я стала понимать, что нет ничего хуже, чем «временный» работник в группе. И как , наверное, опустилось всё у моей «училки», когда я с такой лёгкостью сказала про два месяца. От «временного» работника страдают не только дети, которые порой устают привыкать то к одной тёте, то к другой. Воспитателям тоже не легче. Сложно создать хороший микроклимат в группе с временным человеком, создавать его каждый раз заново ещё сложнее. Неизвестно кто придёт на замену. Да и придёт ли вообще?....
И всё-таки я была очень хорошей няней. Через три дня с начала моей работы, к нам в группу явилась сан тройка. Это две лучшие няни детского сада во главе с медиком. Они залезли во все углы, провели пальчиком по всем поверхностям и сказали, что для начинающей няни результат превосходный. Убедившись, что няня у неё пусть и временная, но хотя бы не расп….яйка, «училка» заметно оттаяла и у нас завязались вполне тёплые отношения.
Нам очень повезло в том, что ребятишки в группу приходили постепенно. Месяц ходили только 9 человек. Но из этих 9ти двое стоили армии вампиров. За это время я пришла к выводу, что поступила очень мудро, устроившись именно няней. Потому что воспитатели---это люди стоящие одной ногой в тюрьме, другой в могиле. Если бы у них была третья нога, она находилась бы в психушке.
Приём всегда начинался со слёз отдельных товарищей и категорического нежелания расставаться с мамой. Мы обычно не мешали этим прощаниям и уговорам, но внимательно прислушивались к тому, что происходило в приёмной. В особо сложных случаях выходили и, взяв малыша на руки, уносили в группу, сделав родительнице знак рукой, что бы шла спокойно по своим делам. Мамочки покидали приёмную в растрёпанных чувствах и в полной уверенности, что их чадо будет так же рыдать весь день и не отходить от окна, в надежде, что мама вернется и заберёт домой. Уверяю вас , что это совсем не так! Когда дверь группы закрывается, малыш ещё минут пять куксится и всхлипывает, но убедившись, что от его стенаний никто не падает в обморок, быстро успокаивается и идёт играть. Кстати, игрушки появились у нас довольно быстро. Однажды зашедшая к нам воспитательница из соседней группы обмолвилась, что в методкабинете распределяют новые игрушки по группам. Мы с «училкой» обрадовались, я осталась присматривать за детьми, а она пошла наверх. Вернулась с каменным выражением на лице, но с двумя или тремя коробочками в руках.
---Ты представляешь,---сказала она мне возмущённо, ----на нас не рассчитывали!
---То есть как? У нас же почти нет игрушек!
---И я им так сказала! А они мне «в следующий раз». Когда он будет, этот следующий раз?!
---Как же вы взяли игры?
---Я их просто взяла! И сказала, что бы записали на нашу группу. Чем детям играть?----и, помолчав, добавила тихо, зло и решительно---Не будем им больше деньги сдавать!
Я сейчас не помню точно какая была система оплаты. Потому что как сотрудник детского сада я за детей не платила. Но, по- моему, то, что сейчас называется «на хоз. нужды» сдавали воспитателям, а те передавали администрации. Мыло, салфетки, туалетная бумага и моющие средства выдавались мне в определённом количестве каждый месяц. Если чего-то не хватало, убедить завхоза выдать дополнительно, было не реально. Если воспитателю нужны были игры или что-то ещё, он должен был обратиться со списком и точной суммой к администрации, а те либо выдавали нужную сумму, либо покупали сами. Но чаще просили «подождать» или выдавали меньшее количество денег.
Теперь деньги наших родителей никуда не уходили. Все были поставлены об этом в известность. Всем предоставлялся отчёт. А группа с каждой новой неделей всё больше преображалась. Родители это видели и были довольны. С «училкой» приходили разбираться в группу, вызывали «на ковёр», но ситуация не изменилась. Наказать её не могли, отнять деньги тоже. Все нападки администрации она отражала спокойно, глядя на них сверху вниз, с ледяным презрением в глазах. По садику зашептались, что наконец-то нашёлся кто-то, кого не выйдет легко сломать. «Училку» зауважали в коллективе. Именно она позже стала организатором и председателем нашей маленькой профсоюзной организации, чем довела заведующую просто до бешенства. Вы сейчас, наверное, слабо представляете, что такое профсоюз. Когда-то это была очень сильная организация с приличными средствами, не позволявшее начальству творить произвол. С их помощью решались производственные конфликты, доставались путёвки в лагеря и санатории, организовывались праздники и подарки детям сотрудников. Ни один начальник не мог даже пукнуть без голоса профсоюзного комитета. Конечно, не всё было там гладко и чисто, но такой профсоюзник, как моя «училка», был настоящей головной болью для администрации детского сада.