Я не сахар

Дарья Яшина
«Я не сахар, я – не сахар…» - твердил почти громко не молодой уже француз с острова Реюньон. Твердил изо всех сил, стараясь дышать через нос, спокойно, но сильно сбивался.
Ивас Клод пробирался по Папуа. Он принял участие в экспедиции, и пару дней назад покорил высочайшую вершину Австралии и Океании, пирамиду Карстенз. Под ногами хлюпало и скользило. Дождь лил не переставая уже целые сутки, заполняя собой все пространство, сползал по спине и скапливался в кроссовках. Тело отчаянно стремилось поскорее выбежать из условий экстрима и вернутся в уют цивилизации. Но мысли Иваса парили. Спокойно и размеренно. Он мечтал, как в скором времени сбудется МЕЧТА и он сможет покорить оставшиеся 5 вершин. Самых высоких вершин всех семи континентов мира.

Честно признаться, этот проект давно уже перестал представлять собой нечто особенное и невероятное. Это скорее имджевое хобби, не альпинистов, но людей ищущих, амбициозных.

Однако у француза свои задачи. Вот уже тридцать лет жизни он диабетик. Инсулинозависимый диабетик.
 «В нашем обществе так принято, диабетики как я должны сидеть у телевизора, дома. Но у меня нет телевизора», - любит говаривать Клод, стремясь доказать миру и себе что границ, их нет. «Ну нельзя смотреть только перед собой. Вокруг ведь столько возможностей!».
Каждый день на своем маленьком острове Клод бегает на макушку небольшой горы. Два с хвостиком наверх и меньше часа вниз. Он очень хорошо выглядит для своих 56 лет. У него удивительной силы глаза.

Гора Акокагуа. Высшая точка Юж Америки.
Никто в группе восходителей не верит в то, что он болен. Всегда подтянутый. Всегда впереди….
Но Клод всегда проверяет сахар. Оттого и идет хорошо. Упал сахар - съел что-нибудь вкусненькое, поднялся- значит надо колоть инсулин. И так бесконечное, бесконечное множество раз на дню. Мало кто знает, но если француз не достигнет вершины Аконкагуа, то ему придется отказаться от мечты и от проекта в целом. Таково условие.

В экспедициях всякое бывает и пришел  момент когда все шло к тому что Клод не достигнет вершины.  Он плакал ночью в палатке, как дитя. А днем шел. Как вон шел.
«Я позвоню сыну и позову его к трубке. Восьмилетний малыш скажет мне: «да, папа». А я закричу - «SUMMIT!». И мы закружимся, задохнемся с ним в общем крике».
Француз мечтал только об этом. Мечтал, когда все уже было позади. И вершина. Он стоял на ней вчера.

Доказать миру и себе.

А в мыслях одна круговерть, действительно главное:
-Да, папа!
-SSUMMIT!!!…

Мендоза, февраль 2012