Воспоминания.
1.
Людмила возвращалась в Москву после командировки на Байконур в конструкторское бюро КБ, где она работала инженером - конструктором уже несколько лет. В Подмосковье ее ждал маленький сын. Было очень неудобно добираться на работу на электричках, а в командировку запредельно сложно. Она неоднократно обращалась к руководству КП выделить ей жилую комнату, но очередь не продвигалась. В отчаянии она записалась на приём к помощнику Хрущева. Он внимательно выслушал ее:
- Что-же Вы, деточка, раньше не обратились?
После этого ей была выделена комната. Людмила вздохнула с облегчением.
На следующий день ожидался очередной смотр художественной самодеятельности. У Людмилы был поставленный меццо-сопрано. Вместе со своим квартетом они не раз получали призы.
Конец шестидесятых - начало семидесятых. Наступило время летних отпусков. Игорь Мендржицкий собрался в дорогу. Лето в этом году выдалось жарким. Душный троллейбус до самой Ялты был забит туристами. Однако настроение было приподнятым, в полном смысле отпускным. В аллее, примыкающей к автовокзалу, суетились хозяйки, предлагая в наем комнаты, веранды и койки, торопясь сделать свои сезонный бизнес. Игорь по сносной цене снял верандочку не очень близко, но не очень далеко от моря. В этом доме сдавалось все пригодное для временного проживания. Ближе к полудню дом наполнялся отдыхающими, как муравейник. Но много ли нужно молодому человеку.
Как известно, день отдыхающих начинается с моря и заканчивается морем. После нескольких дней пассивного отдыха на пляже, напоминавшем лежбище морских котиков, Игорь, устав от этого зрелища, отправился на ближайшую танцверанду. Толпа дружно раскачивалась в такт музыке, сжигая накопленную за день энергию. Игорь танцевал только медленные танцы. Осмотревшись, он заметил красивую молодую женщину с грустным взглядом. Игорь решился пригласить ее на танец. Постепенно разговорились. Она, сотрудница одного из московских конструкторских бюро, оказалась на юге случайно, провожая маму в санаторий. В Ялте пробудет еще некоторое время. Краткосрочный отпуск Игоря тоже близился к окончанию. Они покинули танцверанду и медленно шли по аллее. По пути им попалась еще танцверанда, откуда доносился дружный смех. Решили заглянуть. Здесь звучали шутки и репризы массовика-затейника, в качестве призов вручались плюшевые мишки и зайчики. Игорь и Людмила присоединились к участникам шоу. В этот момент был объявлен конкурс на лучшее стихотворение, посвященное цветам.
- Попробуйте, - сказала Людмила, игриво посмотрев на Игоря.
Игорь ту же сочинил небольшое стихотворение, посвятив его детям.
Приз был выигран. Неожиданно Людмила заторопилась домой. Договорились встретиться на пляже.
На следующий день Игорь, размявшись на корте, занялся творчеством, пытаясь изобразить море в штиль.
- До Айвазовского, конечно, далеко, - посмеивалась Людмила, поправляя рисунок. Оказывается, она немного рисовала, увлекаясь живописью еще с детства.
Вечером они смотрели только что вышедшую на экран «Кавказскую пленницу». Побродив по ялтинской набережной, Людмила опять заторопилась домой. Конечно, понятие дома весьма условное, так как она снимала койку в комнате, где проживали дикарями еще другие женщины.
Незаметно пролетали дни. Игорь уже начал подумывать об отъезде. В один из вечеров Людмила провожала его на последний автобус. Когда со скрипом открылись двери, Игорь подхватил Людмилу на руки. Кто-то из пассажиров крикнул: «Тащи ее». Всем было весело. Понятное дело, обычная курортная история. Но Игорю было не до смеха. Он только что схлопотал крепкую пощечину.
- Прости, - сказал он, вскакивая на ступеньку автобуса.
Следующий день Игорь провел в одиночестве. Чего-то не хватало. Игорь с ожесточением стучал мячом о стенку, но ощущение тоски не проходило. Вечером он отправился на поиски Людмилы, обходя те места, где они были вместе. Совершенно случайно Игорь заглянул в вечернее кафе. Он заметил ее за одним из столиков. На ее лицо подал слабый свет. Высокий лоб, брови-крылья, зеленные глаза, как два озера, слегка припухлые губы, русые волосы, собранные в пучок на затылке. Несколько минут Игорь стоял затаив дыхание, пораженный ее неземной красотой. Рядом с Людмилой сидел мальчик лет пяти. Теперь понятно, почему она всегда торопилась домой. Игорь дружелюбно взглянул на мальчика, сел рядом и сказал ей:
- Я тебя искал.
Втроем сняли верандочку.
Однако, вскоре Игорь возвратился в Киев, сразу окунувшись в производственные заботы. Через день вернулась в Москву Людмила. Она ждала звонка Игоря. В ближайший выходной он вылетел в Москву. Они вместе бродили по городу, вспоминая Ялту. В понедельник Игорь вылетел обратно в Киев. Теперь его время разделилось: с ней и без нее.
Осенью они подали заявление в ЗАГС. Регистрация брака выпала на пятницу. Бабье лето закончилась, осень полновластно вступила в свои права. В этот день уже с утра морозил холодный дождь, явно плохая примета. Промокшие Игорь и Людмила ждали своей очереди в приемной. Перед ними только что закончилась регистрация молодой пары стоявшей в шумном окружении свидетелей и родственников. Раздавались поздравления и звон бокалов с шампанским. Снова заиграл марш, и Игорь с Людмилой вошли в зал. Они были без свидетелей, без друзей, без родственников, заранее договорившись провести этот день без пышности.
Игорь устроился в Ремстройуправление. Семейные расходы росли, и Игорь нервничал. Не совсем благополучно складывалась обстановка на работе. Обратились в райисполком с просьбой об улучшении жилищных условий, поскольку жили втроем в тринадцатиметровой комнате. В исполкоме внимательно выслушали, но отказали, так как в районе только недавно закончилось расселение подвалов. Возникла идея вернуться в армию, однако военкомат ответил отказом. Тогда Игорь написал письмо в министерство обороны, откуда послали запрос в округ. Но военкомат снова ответил отказом, сославшись на прежнее заключение медкомиссии. Игорю явно не везло.
Шла подготовка к ноябрьским праздникам. Людмила уже несколько лет выступала солисткой одного эстрадного ансамбля. Однажды Игорь заметил, что ревнует.
Супруги потихоньку ссорились. Когда отношения дошли до точки кипения Игорь выбросил свои вещи на помойку. Оставалось сделать последний шаг за дверь, навсегда. Однако морозный воздух охладил Игоря. В семью пришел мир.
После праздников Людмила внезапно заболела. У нее начались почечные колики и пошли камни. Когда приехала скорая помощь, на ее лице было столько страдания, что в груди Игоря все похолодело. Она очень страдала, едва шевеля губами. Но Игорь услышал ее:
- Не бросай Женьку.
2.
Наступил новый год. Семейная жизнь вошла в спокойное русло. Из Питера приехал Гурий Нодия. Вспомнили жизнь в далеком гарнизоне.
Между тем, события в стройуправлении разворачивались стремительно. Сразу после праздников было назначено внеочередное партийное собрание. Ожидался приезд начальства из треста.
Игорь опаздывал, возвращаясь с объекта. До открытия собрания оставалось несколько минут. Игорь бежал от станции метро по набережной. Рядом скрипнула тормозами черная «Волга». Игорь услышал голос секретаря парткома треста Седова.
- Кажется, это инженер из первого управления.
Игорь продолжал бег.
На собрании он выступил резко, отметив в заключении, что состояние охраны труда и техники безопасности на стройках находится в неудовлетворительном состоянии, что это является заботой каждого работника, а не только одного инженера. Неожиданно для всех Седов выдвинул кандидатуру Игоря в состав партбюро. В этот день Игорь ушел с работы его секретарем, не сразу поняв свалившегося на него груза ответственности. Вскоре он это почувствовал на ковровых разборках в тресте и в райкоме. Система действовала безотказно: райком - партком треста - партбюро. Сменили руководство управления. Потом появилась новая головная боль. Проверка службы главного механика вскрыла факты крупного хищения.
- Как же вы могли? Вы – член партии, - сказал Игорь, обращаясь к главному механику.
Материалы проверки были направлены в прокуратуру.
На следующий день Игорь пригласил к себе начальника отдела снабжения Гринберга. Игорь вспомнил разговор, состоявшийся два месяца назад.
- Семен Натанович, у нас монтажники по-прежнему работают без предохранительных поясов, страхуясь бельевыми веревками. Я никак не дождусь выполнения заявки.
- Игорь Николаевич, дорогой мой, где же их взять. У меня, правда, на этот счет есть одна идея. Конечно, если вы дадите согласие.
- Интересно.
- А что, если закупить парашютный шелк. Из него могут получиться великолепные пояса.
- Похоже, у нас нет другого выхода.
Поясов, однако, до сих пор не было. Зато у Гринберга появилась «Волга». Своими подозрениями Игорь поделился с Седовым.
- Ваш Гринберг уже давно попал в подозрение ОБХСС, занимаясь воровством и незаконным сбытом, - резко сказал Седов. – Приглашаю сегодня прокатиться со мной и оперативной группой на одну дачку.
В подвале дачи Гринберга в числе многих улик были обнаружены тюки с шелком и партия ветровок из него, пошив которых производился, но оперативным данным, где-то на Кавказе. Оказалось, что Гринберг имел три судимости, на работу в стройуправление устроился по подложному дубликату трудовой книжки.
- Ваше руководство совсем потеряло нюх, - сказал Седов. – Ответственность, между прочим, лежит также на партийной организации, секретарем которой изволите быть вы.
- Последняя отсидка этого прохвоста была где-то под Киевом, - произнес кто-то из оперативников.
- Да, опять след «Бугра», - задумчиво сказал Игорь.
- Вы что-то сказали?
- Нет, просто я вспомнил одну историю.
С новым начальником управления Игорь нашел общий язык сразу. Вместе оживили соревнование бригад. Наметились положительные тенденции в производственной деятельности. Со спокойной душой Игорь собрался в отпуск. Обсуждая этот вопрос с Людмилой, Игорь в шутку сказал:
- Неплохо бы провести второй медовый месяц. Увы, первый не стал медовым. Ну, если не месяц, то хотя бы дней десять, по деньгам.
Выбрали Ригу.
Побродив по узким улочкам старой Риги, они отправились в Юрмалу. Курортный сезон в Прибалтике только начинался, и море еще не прогрелось. Хозяйки уютных домиков здесь за туристами не охотились, как на юге, подолгу изучали пришельцев. Попытались устроиться в старенькую гостиницу.
Пока Людмила дремала в холле, Игорь искал подход к администратору. К утру им повезло. Людмиле достался номер на десять человек, Игорю – с меньшим населением. Все номера без удобств. Зато в туалетной комнате можно было встретить какую-нибудь знаменитость театра и кино.
Днем, взбодрившись в море, они подолгу нежились на песке, а вечером уединялись, затерявшись среди сосен и папоротников. Удалось попасть на одни из концертов в Зеленом театре. Однако кратковременный отпуск на взморье закончился. Посвежевшие Игорь и Людмила, купив на последние деньги игрушку для Женьки, сели в московский поезд.
Москва встретила их обычной суетой. Воспоминания о взморье незаметно отошли на второй план. Как-то Людмила, сказала, что забеременела. Игорь был вне себя от радости. Наконец-то у них появится дочка. Однако Людмила не была уверена, что врачи разрешат эти роды.
Игоря вызвали в военкомат для планового переучета офицеров запаса. Отправили на медкомиссию и неожиданно признали годным. Тогда Игорь подал рапорт военкому. Однако тот опять ответил отказом, сославшись в этот раз на возраст.
Через несколько дней врачи дали согласие на продолжение беременности под наблюдением. Потянулись дни тревожного ожидания. Обратились в райисполком с просьбой об улучшении жилищных условий, поставили на очередь. Это уже что-то.
Тем временем, на работе Игоря ждала потрясающая новость. Приказом по тресту были освобождены от занимаемой должности начальник и главный инженер управления. Назначен новый тандем. Игорь встретился с Седовым. Однако решение треста осталось в силе. Значит, мнение партбюро управления не в счет.
В Игоре закипал протест. Через неделю он назначил партсобрание. В это время по Москве прокатилась волна гриппа. Но Игорь был уверен, что явка на собрание будет максимальной. Что – что, а партийной дисциплины он добился. Он вспомнил разговор с одним пожилым рабочим.
- Ну, что вы, Иван Игнатьевич, приехали на собрание. Вам еще лечиться и лечиться, - сказал тогда Игорь.
- Что вы, Игорь Николаевич, если надо, я ползком доберусь, - ответил старый член партии.
В управление Игорь приехал на самосвале. На собрании предстояло выразить позицию по поводу произведенных кадровых перестановок. Но в последний момент Игорь передумал, понимая бессмысленность противостояния парткому и руководству треста. Оставаться же секретарем организации, с авторитетом которой не считаются, он уже не мог. И его поняли.
Вечером Игорь встретился с давним приятелем. Леша Вулков имел нужные связи. Его жена работала в кремлевской больнице, и к Леше нередко обращались знакомые с различными просьбами. Леша позвонил в министерство одному из начальников отдела. Буквально на следующий день Игорь попал на прием к директору НИИ.
3.
- Мендрижицкий, вы у нас уже семь месяцев, но ваша аналитическая записка остается на уровне заводской оперативки, - сказал Будашев, завсектором, молодой кандидат наук, похлопав ладонью по отчету, представленному ему Игорем для обсуждения.
Завсектором упрекал Игоря в чрезмерном прагматизме. Игорь считал, что министерству не нужны емкие тома теоретизированных обзоров. Отрасли нужны практические предложения, основанные на реальной действительности. Почему бы, например, не развить опыт бригадного подряда и непрерывного планирования в строительстве. Отраслевой НИИ не Академия наук. Конечно, Игорь еще не так силен в теории, как завсектором, но зато он хорошо знал то, в чем нуждается практика.
Будашев был уверен в том, что сотрудники всегда поддержат своего начальника. Можно еще пригласить директора, покровительством которого пользовался Будашев, и устроить строптивому сотруднику публичную порку, скомпрометировав его в глазах руководства.
Неожиданно в тихом НИИ грянули перемены. Прежний директор ушел в другой институт, и на его место был назначен известный профессор Невельский, который уже знал о неблагополучном климате в секторе. В ходе дискуссии коллеги подержали Игоря. Вскоре Будашев ушел в академический институт, и Игорь был назначен исполняющим обязанности старшего научного сотрудника. Более того, Невельский добился выделения одного места в заочной целевой аспирантуре при МГУ для Игоря.
Людмила к этому времени заметно округлилась. Приближались роды, беспокойство нарастало. Она решила рожать в райцентре, что в нескольких десятках километров от Москвы. Здесь жили ее родители, здесь она рожала Женьку. Родные стены должны были придать ей больше уверенности.
Морозным февральским днем она родила Наташку. Игорь висел на подоконнике, напряженно вглядываясь в палату.
- Вот чумной, - замахала руками медсестра. – Девочка!
- А мать?! – орал Игорь.
- В порядке, - отвечала медсестра жестами.
Игорь помчался к входу в роддом, откуда его немедленно выставили.
Он готовился встретить жену с дочкой. Вспомнил, что их ждет коммуналка. В этот же день он отправил письмо в адрес партсъезда. Ответ пришел быстро. В райкоме предложили комнату большего размера, с чем Игорь не согласился. Он считал это решение половинчатым.
Когда закончился послеродовой отпуск, Людмила ушла из КБ, устроившись на работу страховым агентом. Днем она занималась детьми, а вечером, когда приходил Игорь, ходила по домам, заключая договора.
У Игоря наступил этап обследования строек и сбора информации в регионах. Предстояла командировка в Дагестан по поручению самого Центрального комитета партии.
Так получилось, что в Махачкале Игоря никто не встретил. Вместе с мэнээсом Мишей он зашел в приемную Совмина республики. Игорь спросил ответственного дежурного. Время было позднее, нужно было устроиться в гостиницу. В пустом вестибюле им навстречу попался, наверное, кто-то из служащих. Выслушав Игоря, тот предложил ему немного прогуляться по городу, до гостиницы. По пути они говорили о проблемах, которые предстояло исследовать Игорю здесь в республике. В гостинице новый знакомый предъявил администратору удостоверение председателя Совмина.
Выполнив задание, бригада вернулась в Москву. Игорь начал готовить плановую командировку в Горький. Людмила нервничала. Игорь откладывал поездку. В день отъезда между ними произошла ссора, и Людмила уехала к родителям. Раздался звонок в дверь. Это приехал Миша, помощник Игоря, с билетами на поезд.
- Вот что, Миша. Собираем Наташку, - сказал Игорь, понимая, что это безумие.
В этот момент позвонила Людмила.
- Совсем спятил, - вскрикнул она, узнав о намерениях Игоря. – Жди, скоро буду.
В этом году лето выдалось знойным, без дождей. Под Москвой горели торфяники. В ряде областей сложилась чрезвычайная обстановка. В Горьком огонь подступил к одному из заводов. Видимость на дорогах не превышала ста метров. Волга была в дыму, как в густом тумане. Буксиры перекликались тревожными гудками.
Срок командировки сократили. В Москве Игорь узнал, что Наташу положили в больницу с воспалением легких. Посещения больных были запрещены. Игорь попросил девочек показать ребенка в окне.
- Прости меня, детка. Чуть не сгубил тебя, - повторял он, чувствуя, как спазмы сжимают горло.
Игорь еще долго не мог успокоиться, пока не выписали дочку из больницы. После этого случая он решил вернуться к жилищному вопросу.
Подготовив проект письма в райисполком за подписью заместителя министра, Игорь приехал в министерство к Твинову.
- Нет, так ты ничего не добьешься, - сказал Твинов.
Он знал, что говорит. Один из руководителей отрасли, бывший секретарь подпольного обкома партии в годы войны, не только разбирался в людях, но и знал государственную систему изнутри. Твинов пригласил к себе Пущина, начальника одного из управлений министерства. Пущин вместе с Игорем выехал в райисполком, где встретился с заместителем председателя, с которым был знаком еще по комсомольской работе. В тот же день был выдан ордер на квартиру. Получив ее, Мендржицкие еще долгое время сбивались в кучу в одной комнате, не веря в свалившуюся на них благодать.
4.
Три года спустя. Шла защита кандидатской диссертации. Волнуясь, Игорь докладывал о проблемах и путях их решения в строительстве. Как-никак, в составе ученого совета два академика. К тому же, Игорь ожидал острую дискуссию по некоторым ключевым проблемам. Накануне все складывалось не лучшем образом. Научный руководитель неожиданно слег в больницу. Первый официальный оппонент, начальник отдела Госстроя, буквально на днях попал в автокатастрофу и находился дома с загипсованной ногой. Второй оппонент, пожилой профессор, внезапно заболел. Защита диссертации оказалось на грани срыва. Помогли друзья, доставившие оппонентов на своем транспорте.
Тем не менее, сегодня Игоря ждал успех. Ученый совет присудил ему степень кандидата наук.
Чествование в институте было намечено на следующий день. А пока отметили событие в домашнем кругу. Внезапно Игорь почувствовал острую боль в груди. Машина скорой помощи, пронзительно завывая, неслась по московским улицам. Лицо Игоря заострилось. Он только слабо стонал. Людмила сидела рядом, пытаясь согреть его холодеющие руки в своих ладонях.
- Потерпи немного, дорогой. Потерпи, - тихо повторяла она, размазывая тушь по лицу.
А тем временем, как и намечалось, сотрудники института ждали Игоря с поздравлениями. Цветы, плакат, шампанское. Все оживленно обсуждали вчерашнюю новость. Кто-то сказал, что защита прошла спокойно.
* * *
После реабилитации в санатории Игорь вернулся в институт и вскоре возглавил сектор.