ТРЕТЬЕ ДЕЙСТВИЕ
Все та же прихожая. Рассвело. Занимается яркий весенний день. Камин почти погас. Верные псы спят рядышком на медвежьей шкуре. Если приглядеться, то под каждым из них можно различить краешек растрепанной тетради. Немного погодя по лестнице спускается МАДАМ МОЗЕС в зеленых брюках и линялом черном пиджачке. Под ним - белая с кремовым оттенком свободная шелковая блузка. Следом идут ДЖОННИ ДЕПП и АНТОНИО БАНДЕРАС. Оба в черных полумасках и плащах. Плащи напоминают крылья. Сапоги высокие, позвякивают шпоры. Шпаг пока не видно. В руках у одного большая амбарная книга, у другого - тетрадь в коричневом кожаном переплете.
МАДАМ МОЗЕС
Я вам верю, ребята, но почему именно вы? У Мозеса снова статья горит, завтра тезисам дедлайн, у внучкиной подружки именины, как всегда. Но можно было попросить Женю Миронова, Володю Вдовиченкова, Колю Цискаридзе, наконец. На вас-то он как вышел?
ДЕПП
У всех этих господ, представьте себе, только что истекли визы, мадам. Даже ваш однокурсник из МИДа не смог помочь. Поэтому Николай Максимович связался с нами. Мы как раз приехали в Вальдцель на лыжах покататься. Вот и прилетели. Интересно повидать русскую поэтессу. Наши параглайдеры на крыше. Времени мало. Вы ведь понимаете, надо еще следы замести. Тетрадки придется сжечь.
МАДАМ МОЗЕС
Насчет сжечь мы еще поговорим. Мне лично теперь никаких следов заметать не надо. И почему опять параглайдеры?! Ои меня что, до смертного часа будут преследовать?
БАНДЕРАС
Мадам, вы даже не подозреваете, как вы правы. Впрочем, как всегда. Сеньор Мозес предупредил, что с параглайдером ничего не получится. У нас с собой дельтаплан. Не отвлекайтесь. Это малая часть того, что вам предстоит.
МАДАМ МОЗЕС
Вот интересно! И что же мне предстоит? А я и на дельтаплане не полечу. Не умею. И боюсь просто-напросто! Слушайте, ребята, объясните, наконец, в чем дело? И с какого это бодуна я должна сжечь тетрадки? Не горят рукописи, слыхали?
ДЕПП
Ты, Танюша, снова права. Но только отчасти. Рукописи горят, ярко, дотла, но при одном условии. Если сам автор жжет. Как Николай Васильевич. И Александр Сергеевич. Да зачем далеко ходить - как Анна Андреевна. А в остальном прав Булгаков. Вот ты, девочка, сама и сожжешь.
МАДАМ МОЗЕС
Ха, держи карман. Дудки. Кончай хулиганить. Я еще не все набело переписала, и копий у меня нет.
БАНДЕРАС
Прекрасно! То, что нужно. Ты, Джонни, все правильно сказал. Ее безалаберность - это скала. С меня бутылка фалернского. Хорошо, что я не заставил ее сжечь всю фигню в номере. Дым, запах, переполох. А тут камин.
МАДАМ МОЗЕС
Я не ослышалась? Супер! Я тоже хочу!
АНГЕЛЫ (вместе)
Чего?
МАДАМ МОЗЕС
Фалернского!
ДЕПП
Будет, будет тебе фаленское, и амантильядо, и кофе с какавом. Потом. Если захочешь. А ты, Тони, не горячись, это работа. Севилья, елы-палы. Испания! Тебе лишь бы костерок запалить. Вернемся, зачет по Минимальным Воздействиям пошлю пересдавать. Без заморочек, в камин... Прошу вас, мэм.
МАДАМ МОЗЕС
Господи, но ведь копий нет, копий!
БАНДЕРАС
Вот и славно. Это упрощает дело. Черновики вам полагалось сжечь самостоятельно, переписав и размножив переписанное, а вы всегда все на последний момент оставляете. Вот и доигрались. И выводы вам уже не понадобятся. Все, времени совсем мало. Бумаги - в огонь!
Перешагивает через ЛЕЛЯ и ворошит угли кочергой. Становится светлее. ДЕПП, взяв за плечи МАДАМ, осторожно подталкивает ее к камину. Она упирается.
МАДАМ МОЗЕС
Что вы делаете! Это насилие? Протестую, на помощь! Это моя кровь, мои пот и слезы! Несправедливо!!
ДЕПП (возводя глаза к небу и нехорошо ухмыляясь)
Ах, кровь, пот и слезы! Несправедливость! Зайка моя, а вы встречали хоть раз справедливость в вашем лучшем из миров? В этом мире нет справедливости.
МАДАМ МОЗЕС
Ложь! Неправда! Она есть, и ее создаем мы!
БАНДЕРАС
Сорбонну здесь не разводите. Лапшу не вешайте. У нас тут без дураков. А мы ведь и обидеться можем. Которую из Ирочек вместо себя прислать? Или всех сразу? А, может, Марго организовать? Опять с букетом?
МАДАМ бледнеет и застывает на миг в ужасе. Берет бумаги, сама идет к огню. Перешагивая через собак, незаметным движением ботинка подпихивает под ЧУЧЕЛКУ торчащий уголок тетради. Уроненные в камин рукописи загораются странно быстро и весело. МАДАМ наклоняется и гладит собак, те бьют хвостами и радостно повизгивают. Потом со светской улыбкой поворачивается к мужчинам.
МАДАМ МОЗЕС
Правда, милые песики, господа? Я всегда предпочитала гладких, стаффов, например, они и чище, и злее. Но эти лохматые - прелесть! От них и в комнате как-то уютней...
ДЕПП
Ни крика, ни стона. Железная леди. Или что-то не так. Не так. Но уже некогда разбираться. Время, сударыня. Дайте руку.
МАДАМ МОЗЕС
Ну все наконец. Прощаемся, мальчики?
БАНДЕРАС
Разбежались, сеньора.
МАДАМ МОЗЕС
Да уж пора! Мне так спать хочется. А вам - как не разбежаться? Сделали со мной что хотели, и разбежались. Одна старушка - гривенник, десять старушек - рубль. А могли бы и по-хорошему договориться. Я таким красавцам обычно не отказываю.
ДЕПП
Будет вам оттягиваться, мэм. Нам ведь тоже посочувствовать можно. Мы тоже людьми были. Та еще работенка у нас.
МАДАМ МОЗЕС
Ах, людьми были, козлы вы хреновы! Ух, сделаю я вас напоследок! Я с ваших рыл маски-то пооборву! Я что, Деппа с Бандеросом не знаю? Вы оборотни, у вас погоны под плащами! Либо вы колетесь немедленно, либо я на вас собак спускаю! И тетрадки мои вы прям щас, как Ганечки у Настась Филипповны, голыми руками, из огня...
АНГЕЛЫ (вместе)
Блеск! Лихо-то как! Впервые на арене! Без страховки и намордника!
БАНДЕРАС (тихо обращаясь к коллеге)
Я же тебе инструкцию прочел насчет русских баб. А сам влип (обращаясь к МАДАМ) Да успокойтесь, душа моя! Танечка, милая, все устаканится (подносит уже очищенный апельсин) Я сейчас все частично объясню. В пределах парадигмы.
МАДАМ МОЗЕС
В пошли вы с вашими апельсинами и парадигмами... Налейте лучше фалернского. Гран мерси (делает большой глоток). Неужто не понимаете, что автор только в самой крайности сжигает последний экземпляр? Вот причины и объясните, если не уходите.
ДЕПП (устало снимает маску, это действительно он)
Поосторожнее с фалернским, мэм, вино серьезное. А, впрочем, это даже кстати. Вы вечно торопитесь. Но руководство наше право, с вами можно только по-хорошему (стараясь разрядить обстановку) И зачем красотку красть? Ее можно просто так уговорить. Я имею возможность сказать сейчас только одно. Возникла угроза утечки информации. Мы посланы сюда затем, чтобы ее ликвидировать. Из уважения к вам сообщаю, что ни Мозес, ни остальные ваши друзья здесь ни при чем. Мы Оттуда (тычет пальцем в потолок) Вы все сожгли. Уже догорело. Летим.
МАДАМ МОЗЕС
Как летим? Куда это? Не хочу. Я боюсь! И нельзя мне, у меня детей много, я должна их до пенсии довести. А потом, мой Мозес... И срочно надо садиться восстанавливать все, что я сожгла по вашей милости почти у псов под хвостами!
БАНДЕРОС (тихо и серьезно)
Не бойся, не проси... В твоем мире, Танюша, все содержательные вещи трудны, просты и страшны. Трудно рождать и рождаться, трудно терять невинность и жечь последний экземпляр. Легко делать только подлости, деньги и карьеру. Ты лучше меня это знаешь. И умирать просто. И встретишь ты всех, кого любишь. И рукописи твои уже на месте. Там окна всегда распахнуты, вишни с яблонями цветут, цветут... И акации... Как а Алма-Ате, когда бабушка и мама Анюта были живы. Ничто не проходит, все ждет тебя. Я хорошо объяснил?
МАДАМ МОЗЕС
Да. Пошли.
ДЕПП
Вот и ладненько. Только еще одно. Скажи четко, что здесь после тебя не осталось ни строчки. У меня что-то сердце не на месте.
МАДАМ МОЗЕС(чрезвычайно твердо)
Ни одной. Не осталось.
ДЕПП
Теперь скорее. Луна почти в зените. Начинает уходить. Нужно, чтобы она была позади и справа. Я ирландец и индеец, мэм, потому суеверен. А здесь после нас будет жарко (стараясь отвлечь)Можно вас процитировать? Плюс двадцать плавит чашу снеговую... Это тоже было, на Каменском плато. Все должно иметь пару в этом мире.
Все уходят вверх по лестнице. Чуть погодя раздается вой и дребезг счетчика Гейгера и он падает со стены. Свет меркнет, потом вновь разгорается, солнце брызжет в окно. Тихо начинается музыка из фильма Лилианы Ковани. Снаружи входит ДИРК БОГАРД. Он в цивильном прикиде и весьма комильфо. Сняв перчатки, шляпу и пальто, начинает неспешно наводить порядок. Расставляет ровно стулья вокруг стола, ставит в вазу принесенный с собой букет белых роз и отдельно, в банку, лилии. Раскладывает на столе красивые кожаные папки. Потом, заметив то, что происходит в камине, бросается к нему, спотыкается о спящих собак и едва не падает в огонь. Пытается выхватить тетрадки, но они рассыпаются в прах от его прикосновения. Плачет, размазывая пепел и сажу по лицу. ЛЕЛЬ принимается его умывать, а ЧУЧЕЛКО тычет сзади под коленку зажатой в зубах растрепанной тетрадью. ЛЕЛЬ подает свою. ДИРК БОГАРД радостно вскрикивает и, вынув из кармана маленькие ключики, открывает замочки. По всей комнате разлетаются листочки немыслимых форм, цветов и размеров. Среди них есть ветхие, измятые и чем-то залитые. Можно разглядеть, что текст почти весь перечеркнут или замазан. Все трое быстро все собирают и раскладывают по папкам, лежащим на столе. Свет все усиливается, давно звучит вальс Штрауса, сменивший что-то из Штрауса Рихарда. Словом, музыка все веселее и легкомысленней. Закончив раскладывать, ДИРК наливает собакам свежей воды, одевается и уходит. Лучи солнца играют на потоках воды, хлещущих с крыши. Сверху вереницей спускаются все персонажи, включая улетевших. Они хорошо выспались, бодры, веселы и очень проголодались.
ЗАНАВЕС.
ВОЗМОЖНО ПРОДОЛЖЕНИЕ.
См. также стихи из пьесы и из тетради мадам Мозес, опубликованные ранее.