Было страшное время.
Не забуду такое вовек.
В сорок седьмом увозили
На расстрел безногих калек.
Те, кто прошёл всю Россию,
От Москвы к Берлину дули,
Калеки Москве не нужны!
Они достойны пули...
Казнили тайком генералов,
Стреляли в калеку-солдата.
С милицией их забирали
И увозили куда-то.
Люди знали про это.
Сердца от ужаса ныли,
Как ночью тайно тех калек
Без суда увозили!
Солдат попрошайкою был,
Безногий, безрукий калека.
Кто родину нам защищал –
Пулю в овраге за это!
Приказ Хозяина негласный:
"Очистить страну от калек".
И пошли под мясорубку
Прекрасных столько человек!
До сих пор поражаюсь:
Как такое мог?!
Расстрелять тыщи людей,
Кто без рук, без ног!
Чтоб по Москве не шманались
Обрубки на коляске...
То быль подпольная была,
А не бабушкины сказки.
Кто знал об этих расстрелах,
Испытывали горе, тоску.
К сорок девятому году
От калек очистили Москву.
Осталось немного калек,
Кто жил с детьми, женой.
Об этом страшно вспоминать.
Боже! Боженька мой!
Наверху, у правителей тех,
К калекам не было тяги.
Как собаки, погибли они
Под пулею, в овраге.
Кто знал об этом – молчал.
Внутри от страха тряслось.
Героям войны и калекам
В стране места не нашлось!
И об этом – ни гу-гу
Ни в прессе, ни в газете.
Но память моя бережёт
Страшные годы эти.
Через полсотни только лет
Тайное стало явным.
Кто посмел бы спорить тогда
С Правителем тем Главным?
Июнь 2000 г.