ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРАЗДНИКА И ПРОВОДЫ ТРИТОНА
Из серии «Невидимые лесные обитатели»
(СКАЗКА)
После Никушкиного рассказа все долго молчали, пряча глаза и шмыгая носами, одна баба-яга, не смогла спрятать слёз. Тритон Горыныч легонько покашливал, от чего шалаш ходил ходуном.
- Друзья, давайте не будем больше грустить, ведь всё закончилось хорошо! Праздник, как-никак, - сказал Дормидонт, - Никушка, расскажи лучше о своих родственниках или о том, кого встречала на нашем старом месте.
- Да, расскажи что-нибудь, мы так соскучились по тебе, по твоим шуткам! Что нового узнала, какие присказки, поговорки? – поддержал его Баюн.
- Взяло кота поперёк живота! – уже улыбаясь, поддела кота кикимора, тот довольный ухмыльнулся.
А остальные загалдели: «А про меня, а про меня!»
- Кто в лес, кто по дрова – это про вас. Слушайте! Закорюке: ехал прямо, а заехал в яму.
- Точно, точно. С тех пор там и живёт! – хихикала Аксютка.
- Танцевать от печки – про Аксютку.
Теперь уже смеялся Закорюка: «Ой, не могу! Она только и делает, что танцует с ухватами, да чугунками!
- Не боги горшки обжигают, и пар костей не ломит – про Дормидонта.
- Ха-ха-ха! Не в бровь, а в глаз!
- Прилетел гусь на Русь, погостит и опять улетит? Это про кого?
Но все уже валялись по поляне от смеха, а сам «гусь» содрогался и изрыгал огонь мелкими порциями. Никушка смеялась вместе с ними. Друзья отходили душой от своих переживаний, и смех их был не сколько от того, что очень уж смешными были поговорки. Они радовались, что снова были вместе, что разлука сплотила их ещё сильнее, и каждый из них извлёк урок из пройденного, как сказала Никушка в первый день: без беды друга не узнаешь.
А кикимора уже рассказывала о том, что семиюродная сестрица Болотная кикимора захотела перебраться жить в те места, которые они оставили. Что-то там не поделила с соседями.
- Это у нас в крови: поговорками сыпать и ссориться, - подковырнула саму себя.
- Ну и пусть переселяется! – обрадовался Закорюка, - Лес хороший, ухоженный. Болотца тёплые. Грибов, ягод – в избытке. Мы не зря там жили, трудились все вместе.
-Да! Помните, как муравейники спасали от прожорливого медведя, даже рыбу ему ловили с Васькой и малину собирали да мёд приносили, чтоб муравьёв не тревожил, - прогудел Тритон.
- А тропы для водопоя все вместе расчищали, чтобы лоси ноги не поломали в буреломе, когда гроза деревья повалила, - вспомнила Никушка.
- А грибницу рассаживали, помните, чтобы по всему лесу грибы росли? - напомнила Аксютка.
-Помним! А родник в овраге, который кабаны испортили, а мы его чистили неделю, и потом он забил ещё сильнее, чем прежде. А с короедами налетевшими неизвестно откуда как боролись! Всех птиц окрестных заставили трудиться. Зато лес уберегли! – загалдели все враз.
- Вот пусть теперь твоя родственница следит за порядком, а мы будем наведываться, помогать ей, - добавил Тритон, - и здесь тоже работы хватает. Кое-что мы уже сделали весной, летом и осенью: на месте старого пожара подсадили деревья, растут уже.
- Птиц зимой подкармливаем, чтоб не вымерзли. А грибов и ягод здесь полно всяких. Видела, сколько у Аксютки припасов в кладовке? – спросил Васька и добавил, - мёду мы тоже набортничали с Закорюкой. Всем всего хватит.
- Да, Никушенька, хватит всего! До весны поживёшь с нами в избушке, а потом выберешь себе место для жилья, и будем строить тебе новые красивые хоромы! – сказала Аксютка.
- Видела бы ты, какое здесь чудесное болото недалеко! По краю незабудки цветут твои любимые, а на самом болоте: и морошка, и голубица, и клюква в больших количествах! – соловьём заливался Закорюка.
-Милые мои! Вы меня будто уговариваете, а меня не надо уговаривать, я согласна на всё, лишь бы быть с вами вместе, - обнимая их по очереди, приговаривала кикимора, - ближний сосед лучше дальней родни! А для меня вы – самая близкая родня! И никуда я от вас больше не уйду, даже если гнать будете!
Аксютка ещё раз всплакнула на радостях, а потом стала кормить и поить всех своими яствами. Друзья ели, пили, шутили, в общем, радовались. А время шло, и Тритону Горынычу настала пора собираться в дорогу. Он хотел на радостях задержаться ещё на день, но морозы не снижались. Несмотря на одеяло и незатухающий костёр, на большое количество лапника, змей всё-таки мёрз, и Кащеич, Закорюка, Аксютка, Баюн и Никушка уговорили его возвратиться в тёплые края.
Утром следуюшего дня стали укладывать гостинцы и подарки для Тритона и его брата Драк Она.
- Самое главное, морошку не забудь! – гудел Горыныч, - братец ждёт не дождётся.
- Не забыла, не забыла. Первым делом уложила! – стихами заговорила Аксютка.
Связки вяленой рыбы и зайчатины принёс Васька. Закорюка притащил целый бочонок мёда. У Дормидонта припасов не было, но он тоже что-то приготовил для Тритона, но пока не показывал.
Аксютка вдруг ойкнула и нырнула в избушку. Через минуту она уже вытряхивала свою брошенную в первый день котомку:
- Всё забыла на радостях или мозги отморозила в лесу! Как я могла не вспомнить про подарки? – приговаривала она, чуть не плача от досады.
- Смотри-ка, Тритоша, это тебе! – Никушка вытащила из груды вещей огромный шерстяной шарф, влезла на чурбачок и обернула подарок Горынычу вокруг шеи.
- Дормидоша, возьми! – протянула свитер Кащеичу. У Закорюки сдёрнула с головы треух, чмокнула его в лысину и до самых глаз натянула толстую вязаную шапку: « Она теплей твоего старого гнезда!» Аксютка любовалась длинными полосатыми носками. Ваське достался горшочек домашнего масла, которое он обожал. Всем угодила Никушка.
- А стишок? – вдруг спросил Тритон, - помнишь, ты мне стишок обещала сочинить?
Никушка на секунду задумалась, а потом изрекла:
Есть поговорка у людей такая:
У каждого в груди своя змея.
Уж как там у людей, не знаю,
А вот Горыныч в сердце у меня.
Пришла очередь всплакнуть и змею. «И жидка слеза, да едка», - прокомментировал кот, полизывая маслице. Подошёл Кащеич, в руках у него был какой-то плоский предмет, завёрнутый в мешок.
- Это от меня, Тритон. В прошлом году не получилось, дописал к этому, - Дормидонт развернул мешковину.
На холсте, на фоне зимнего леса, возле украшенной новогодней ёлки были изображены шестеро друзей: в центре сидящий Тритон, обняв змея за шею, со спины его свешивался Васька, растопыренными крыльями Горыныч приобнимал Кащеича и Закорюку, а между лап змея, обнявшись, стояли Никушка с Аксюткой.
- Вот это да!! Здорово!– вскрикнули все разом. Картина была написана так правдоподобно, что они словно раздвоились. Дормидонт застенчиво улыбался, рад был, что картина понравилась.
- Спасибо вам! Как хорошо, что вы у меня есть! Ждите меня с первым теплом, с первыми птицами! Как там в поговорке, Никушка?
- Заковал мороз реки, да не навеки! – тут же откликнулась та.
- Присядем на дорожку и давайте прощаться: пора мне! – сказал змей. Все притихли и, посидев немного, стали прощаться с Горынычем…Взлёт, круг почёта над поляной, всполохи огня в небе и стремительно удаляющаяся точка – всё произошло мгновенно, Аксютка даже заплакать не успела, только охнула.
Всем было немного грустно, но друзья знали, что придёт весна, и они опять будут вместе трудиться и отдыхать, петь песни и шутить, строить дом для Никушки и помогать лесным зверям, станут охранять лес и собирать запасы. В общем, будут жить! А их крепкая дружба будет им помогать в этом. Ведь верному другу цены нет.