Глава XII
Он что-то весело говорил всю дорогу, но я с трудом улавливала смысл, и отвечала в основном односложно: «да, нет, хорошо»…
Он чувствовал себя уверенно и непринужденно, как будто мы расстались только вчера. Как будто, между нами не было «стены непонимания».
Какого труда мне стоило сохранять внешнее спокойствие и буквально выдавливать из себя благостную улыбку.
Он не видел моего настроения…
Я не могла…
Не могла показать…
Не могла…
Очень трудно сделать шаг, даже если готовишься к нему заранее, и считаешь, что ты все обдумала.
Обдумать не сложно, сложно воплотить в слова.
Мое сердце терзали два чувства – жалость и необходимость. Я не находила компромисса между ними и от этого было вдвойне тяжело.
Этьен припарковал автомобиль на улице Коломб и дальше мы отправились уже пешком. Еще была возможность остановиться, сказать и попрощаться с ним навсегда.
Я медлила…
Мы свернули за угол на улицу Шаунас.
Увидев вывеску, фасад овитый зелеными щупальцами плюща, вдруг вспомнила приглашение Робера.
Перед глазами бурей пронеслись фрагменты воспоминаний
Как-то стало вдвойне тоскливо…
Этьен открыл передо мной дверь, пропуская вперед. На входе нас встретил приветливый метрдотель.
Он показал гардероб, где мы оставили верхнюю одежду, а затем проводил на второй этаж.
Мой спутник, так и излучал галантность. Он вел меня под руку, затем усадил за сервированный приборами столик. Подозвал официанта и что-то шепнул ему на ухо.
Надо признать, обстановка предвосхищала воображение. Не громкая, спокойная музыка. Стены, задрапированные красным шелком, репродукции старинных картин, мебель из мореного дуба, мерцание свечей в кованых подсвечниках…
Все располагало к романтическому настроению…
Почувствовав, как оно едва рождается в глубине сознания, я спохватилась…
В таком месте не расстаются!
Нельзя расставаться в таком месте!
Что же я наделала?! Для чего позволила привести себя сюда?!
- Надеюсь, тебе здесь нравится?
Этьен прервал мои мысли.
- Да. Но…
Появившейся так ни кстати официант, лишил возможности, продолжить. Он поставил на стол серебряное ведерко с «Луи Родерер», чем ввел меня в полное замешательство.
Откупорив бутылку, он разлил по бокалам игристое вино.
- Меню позже, - сказал ему Этьен и, подняв свой бокал, обратился ко мне – За долгожданную встречу!
Я отпила пару глотков. Шампанское придало решимости.
- Этьен, давай лучше поговорим о нас.
- Именно о нас я и собирался поговорить.
Он ловко перехватил инициативу, я даже опомниться не успела…
- Да, я знаю, ты осуждаешь меня. И это правильно. Ведь я вел себя по отношению к тебе самым не достойным образом. Знай, я сожалею об этом и полностью раскаиваюсь. Но…
Он загадочно улыбнулся, чем только добавил недоумения.
- Когда, ты позвонила…
Я решил, что просто обязан исправить все свои глупые ошибки.
Сегодня…
Он замялся, опустив руку в карман пиджака.
- Я прошу твоей руки, а взамен отдаю свое сердце.
С этими словами он протянул мне футляр из красного бархата в виде сердечка.
Я опешила…
Слова застряли в горле, а мысли свернулись в тугой клубок. Заметив мою растерянность, он предложил:
- Открой его.
Открыла…
Едва сдержала эмоции…
Подобное можно было увидеть разве что в музеях ювелирного искусства. Несомненно, кольцо в виде двух стеблей розы, проработанное до мельчайших деталей вплоть до структуры листиков, с брильянтовыми вкраплениями являлось шедевром ручного мастерства. Все это великолепие венчал крупный рубин.
Искушение надеть, в прямом смысле произведение искусства, на палец было настолько велико, что мне стоило немалых усилий сдержать свое желаннее.
- Его изготовил по моему заказу один бирманский ювелир. – Сообщил Этьен, явно довольный произведенным впечатлением. - Смелее, - подбодрил он. - Примерь его.
Захлопнув, я вернула футляр Этьену.
- Прости, я не могу принять…
Как не могу принять и твоего предложения.
Я…
Я не люблю тебя Этьен…
Мне очень трудно говорить эти слова, но молчать, значит и дальше обманывать твои надежды. Это не правильно…
Он изменился в лице. Недоверчиво усмехнулся. Отпил шампанского, не спуская с меня все еще смешливого взгляда.
- Это, шутка, Максина? - Он отпил еще вина. – Ты, хоть понимаешь, что говоришь? Мне кажется, не совсем…
Он не верил…
Он отказывался верить…
Мне было жаль его…
- Нет, Этьен, это не шутка. Поверь, я не хочу тебя обидеть…
Но, мы слишком разные, чтобы связывать свои судьбы…
Он посмотрел на меня с какой-то особой проницательностью, будто пытался заглянуть в мою душу.
- По-твоему, можно вот так просто, взять и перечеркнуть все, что между нами было все эти два с половиной года?
- Не просто…
Даже, очень сложно…
Но…
Что мне делать с собой, если у меня больше нет никаких чувств к тебе?
- Ты меня об этом спрашиваешь? Забавно…
Выходит, мои чувства тебе не интересны?
В его голосе прозвучали нотки укора.
Он допил шампанское и подозвал официанта, заказав у него бутылку мадеры.
На мой неодобрительный взгляд, лишь криво усмехнулся.
- Не смотри на меня так, я должен все осмыслить. Не каждый день, получаешь пощечину в такой изощренной форме!
Ха!
А у тебя не плохо получилось!..
Чертовски, красива…
И дьявольски жестока…
Он выждал, когда официант наполнит бокал, мадерой и залпом осушил его.
- ЧУдно!
Жаль, в этом ресторане нет чего-нибудь покрепче…
Осуждаешь?
Плевать…
- Мне кажется, Этьен, мы должны все-таки поставить точку. Дальнейший разговор не имеет смысла.
- Вот, как?
Не имеет смысла?
Как трогательно, дорогая. – В его словах прозвучал сарказм. – Теперь выслушай меня.
Я колебалась. Самое лучшее в той ситуации – было встать и уйти, но меня удерживала какая-то невидимая нить. Быть может, это было сопереживание?
Не знаю…
Он выпил второй бокал крепленого вина. Так же небрежно, жестко - залпом.
- Не стоит, Этьен. - Я попыталась вразумить его, но он уже не слышал меня.
- Такие, как ты никогда не бывают счастливы.
Ты!.. – Он ткнул пальцем «воздух» в моем направлении. - Никогда не будешь счастлива…
Никогда…
Разбивая чужие сердца, красотки, подобные тебе, рано или поздно платят по счетам. Причем, дорогую цену.
Вот, все, что я хотел тебе сказать.
Теперь убирайся!
Последнее он произнес достаточно громко, чтобы привлечь внимание немногочисленной публики к нашему столику.
Я почувствовала, как к щекам прильнула кровь, а внутри, будто все оборвалось.
Я не могла сдвинуться с места, точно вросла в стул.
- Пошла, вон! – Резким выпадом он хладнокровно «добил» мою и без того в один миг униженную, оскверненную и безжалостно растоптанную душу.
Слезы, обиды готовы были сорваться с моих глаз и только «смертельно раненная гордость» сдерживала их из последних сил.
Смогла вымолвить только: «Прощай, Этьен».
В те минуты я не испытывала к нему ничего, кроме презрения. Он сам сделал выбор, защищая свое уязвленное самолюбие.
Волю «чувствам» дала уже на улице. Слезы хлынули «рекой». Не в состоянии я была сдержать их…
А, сердце…
Что сердце…
В нем – только горечь и боль, а еще пустота.
Я ускорила шаг, свернув на улицу Коломб, чтобы по ней выйти на набережную Окс Флёр, где можно было «поймать» такси.
- Максина! - Оклик Этьена догнал меня на пересечении с узенькой улочкой Урсен, освещенной старинными фонарями.
Не раздумывая, я свернула на неё в надежде скрыться в полумраке. Он нагнал меня. Схватил за руку и резко развернул.
- Прости, меня Максина, я кретин!
Он тяжело дышал. От него разило алкоголем, а глаза в свете «газовых фонарей» блестели безумством.
- Мне жаль тебя, Этьен. – Спокойно ответила я. - Да…
Жаль…
Ты только что предал свою любовь…
Свою любовь…
Понимаешь?..
- Прости! – Почти взмолился он.
- Не унижай себя. Зачем? Разве тебе не достаточно, что ты унизил меня. Так не поступают даже с уличной девкой, Этьен…
Уходи…
Оставь меня в покое…
Я попыталась высвободиться из его цепкого захвата, но он сам оттолкнул меня.
- Уличная девка?!
На его лице возникла надменная улыбка.
- Что же, очень верно подмечено! И поступать с тобой следует так, как с уличной девкой!
Он приблизится на расстояние вытянутой руки и заглянул в мои глаза. Что он пытался разглядеть в них? Страх? Такой «роскоши» я позволить ему не могла.
- Ты, кажется, хотела поставить точку? Так пусть будет по-твоему.
В следующие мгновенье крепкий удар «погасил» мой правый глаз и отключил сознание. Последнее, что запомнила – вспышку белых контурных линий черепа, как будто я смотрела на него изнутри…