Надоевшая игрушка*
Он появился в доме, когда Валя с трудом поправлялась после тяжелой операции. Ненастным октябрьским вечером муж принес крошечного щенка, завернув его в шарф. Он был не больше детской варежки - месячный той-терьер. Несколько дней он постоянно плакал, мочился и дрожал от страха и холода. Валентина забыла о своей боли и сосредоточилась на этом жалком существе. Через месяц щенок, которого назвали Максом, весело тявкая, носился по квартире, а у Вали появился на щеках румянец.
Любви этих двоих позавидовали бы Ромео и Джульетта. Валя не садилась есть, пока Максик не был накормлен, а щенок прижимался к боку Валентины, когда она ложилась отдохнуть. И тогда ей казалось, что шрам от операции болит меньше.
Время шло. Щенок вырос, но не стал менее забавным. Его любила не только Валентина, но и вся семья - муж, сын, дочка. Макс никогда не пачкал в квартире, ел очень аккуратно, а кусочки своего любимого лакомства - соленого печенья - прятал только в кроссовки сына. У Димки даже появилась привычка - перед тем, как надевать их, вытряхивать собачьи запасы. Любил Макс, когда его брали на дачу. Первым делом он забегал в домик, затем по периметру обследовал огород. Звонко лаял на ленивых ящериц, которые грелись на солнышке. Чужих за калитку пускал только с разрешения хозяев. Макс был уже взрослым псом, но оставался маленьким - меньше кошки, игривым и ласковым с хозяевами, гостей же долго облаивал, а потом все-таки позволял себя погладить и почесать брюшко.
Счастливой собачьей жизни, казалось, не будет конца. Но вот в доме появилась новая обитательница - женился Дима. Макс не возражал. Своей он считал Валентину. Спал у нее в ногах, будил по утрам, только ей позволял вычесывать колючки из шерсти на ушах, которые всегда застревали там после дачных вылазок...
Насторожился пес только тогда, когда холодным февральским днем появилось еще одно существо, громко и требовательно орущее. Это существо пахло то сладким молоком, то жидкими экскрементами. И хоть оно обитало в комнате Димы и его жены, но и Валентина больше уже не сидела в любимом кресле с книгой и Максом на коленях. Почти все время она то варила что-то в маленьких кастрюльках, то стирала разноцветные пеленки, то гладила их. Когда она мимоходом поглаживала Макса, от ее рук пахло также как и от ребенка. Макс брезгливо фыркал. Даже ночью Валентина вскакивала, как только раздавался плач. И пес долго искал в остывающей постели теплое местечко. А хозяйка в это время носила на руках ребенка и бормотала все те ласковые слова, которые Макс считал своими. Песик стал раздражительным, плохо ел, во сне часто поскуливал. Валентина же, занятая внучкой, не замечала страданий прежнего любимца.
Однажды псу удалось проскользнуть в комнату, где обитал тот, кто отнял у него Валю. Ребенок лежал в кроватке, похожей на клетку, и сучил голыми ножками. Макс встав на задние лапы, заглянул туда, но неприятный запах был таким сильным, что пес, повизгивая, убежал на кухню.
Прошло еще полгода. Семья, нашедшая для себя нового кумира, не обращала внимания на то, что Максик стал совсем другим. Шерстка уже не так блестела, как раньше. Песик сделался неряшливым, капризным, даже злым. Он неохотно шел на руки, не позволял себя гладить, напачкал несколько раз в кухне. Все подумали, что к их бывшему любимцу пришла старость. Хотя по собачьим меркам Макс был в самом расцвете лет. Ему даже нашли подружку. Однако Макс остался убежденным холостяком.
Между тем малышка подрастала, захватывая все больше жизненного пространства в квартире, которую Макс считал только своей. В спальне молодых была кроватка, похожая на клетку, в зале, где собиралась по вечерам вся семья, поставили манеж, в котором ползал ребенок. В маленькой кухне освободили место для высокого креслица. Песик, пытаясь привлечь к своей персоне внимание, хватал игрушки, которые малышка выбрасывала из манежа. Но после того, как впервые за свою жизнь получил шлепка, перестал обращать внимание на погремушки.
Собачья жизнь потеряла смысл. Если раньше все восхищались проделками песика, ласкали его, почти вырывая друг у друга из рук, могли часами играть с ним в мячик, кормили всякими лакомствами, то теперь все любовались только малышом...
Однажды в конце лета на даче Валентина держала на руках внучку. Макс по старой привычке стал ласкаться к хозяйке, та, видимо вспомнив, как любила раньше это забавное существо, взяла на руки и его. На левой сидела семимесячная малышка, а на правой - обрадованный Максик. Но идиллия продолжалась недолго - девочка, размахивая ручками, задела песика, и тот цапнул ее за пальчик. Накопившаяся обида придала силы маленькой собачке - укус был серьезным, до крови. Когда улеглась суматоха, и удалось успокоить ребенка, испуганного Макса с трудом вытащили из зарослей малины.
Встал вопрос, что делать с собакой. Все понимали, что в семье ее оставлять больше нельзя. От предложения усыпить пса, у Валентины вдруг заныл шрам в боку. После долгих раздумий решено было отвезти Макса в деревню к знакомым старикам.
С тех пор песик живет в деревенском доме, с удовольствием пьет парное молоко, лает на козу и овец. Только вот на руки к людям не идет и гладить себя не позволяет.
* Toy (англ.) - игрушка.