Кстати, опять меня заинтересовало интересное слово- одеяние, одежда. О- деяние. Получается, что одеяние, это то, каким обличьем нас награждает Господь, естественно, благодаря Его Порядку Вещей, по нашим деяниям. То есть, это подсказывает, что наша внешность, что мы называем телом, лишь одеяние его. А само тело человека в материальном мире, это его индивидуальность, что представлена направленной к миру частью Души. Но, можно сказать, что наше тело, это условное состояние, пока человек находится не в ТРОИЧНОЙ связанности, а во временной расТРОЕности. Истинно же Человек- образ и подобие, а значит его основное тело Божественно, как и у Отца Небесного. А мы пока своё временное телесное одеяние, покрываем другой одеждой, но и она нами выбирается по нашей индивидуальности, то есть по деяниям.
Но мысль течёт дальше. А пока, одеяние, это всё то, во что преображается невещественность, чтобы показать себя зримой. Естественно неординарная индивидуальность проявляется необычной, запоминающейся внешностью, и творческими деяниями. Ординарность же- безлика. Именно этим объясняется особенность некоторой части молодёжи одеваться необычно, и которых трудно отличить друг от друга в обычной обстановке. Их индивидуальность весьма скромно проявлена телесно, и не даёт возможность самим выбирать под неё одежду. Поэтому приходится прибиваться к себе подобной группе людей, похожесть взглядов которых одевает их в однообразный стиль. Интересы разные и поэтому появляется много групп людей, примерно одинаково одетых в своей среде, но с общими отличиями от других; кто яркие, как петухи, кто в чёрном, кто в железе, кто в джинсе. Только дело в том, что одеяние- то не твоё, а кем- то продумано, а значит и дела этот кто- то, более продвинутый, вершит свои личностные, но, подчинённой ему группой тел.
И далее. Индивидуальность Сына Божьего настолько неординарна и так необычно проявилась телесно, что оставила после себя такие глубины мудрости, которые никогда ни кем из людей даже не проговаривались. Но, главное, это был единственный человек, кто сам прожил по своему Слову, не отступая ни на букву. Он жил своим Божественным телом, заключённым в общепринятую телесность, естественно проявляя по жизни Божественные деяния. И, уйдя из мира, естественно, забрал свою одежду- тело. Но такая великая индивидуальность не зря проявилась, а для того, чтобы увековечить Божий Промысел относительно духовной миссии Человечества, проложив для него Путь в Истине через собственный пример. Душа Христа, как ипостаси Сына Божьего, растворена в этой Идее. Именно это СОСТОЯНИЕ я и понимаю, как оставленное нам понятие- Церковь Христова. Он оставил нам свою одежду- дела в виде Надежды, которую мы должны надеть на себя, как одежду такой чистоты и простоты, что будет достойна нашего образа и подобия, Божью надежду.
Именно по примеру жизни Христа и стремится вести каждого человека его Ангел. Но по мере того, как всё более оматериализовывалось Человечество, свыше учителя, не допонимая духовной наполненности Идеи Церкви, стали по обычной языческой памяти облачать её в прежнехрамовое состояние, то есть обволакивать знаковостью, ритуальностью, и со временем всю поместили в театральное облачение. То есть, духовное наполнение Божьей идеи из- за постепенного закрытия канала Богослышанья, оформилось в знаковости, как монументальная притча, которую без ангельских корректировок интерпретировали каждый по своему, создавая многообразие различных Церквей с их различными ритуальными особенностями. Грубо говоря, её растащили по разновеликим кусочкам на свои нужды. Конечно, они и в таком состоянии несут много положительного для людей, но больше для коллективного себя, и меньше для Бога.
Нынешняя храмовость, та же материальная одёжка, в которую одели оставленную Христом Божественную бестелесность- Церковь. Конечно, упрощённое одеяние Идеи Церкви сложилось для удобства приятия по опыту прошлых храмовых облачений. А, чтобы оживлять язык знаковости, и наполнять его хоть каким- то духовным содержанием, был образован институт священства. Но дело в том, что это, казалось бы, живое одеяние, не смогло чисто исполнить свою миссию, поддавшись давлению религиозных профессионалов, неких небесных стилистов. По мере оцивиливания общества в целом, их идеи стало проще реализовывать в плане всё большей нужности самим себе, то есть коллективному эго- сознанию, что Божье наполнение уводило на второй план, потом на третий…
Божья мудрость всё же позволяла такое некрасивое состояние использовать в нужном аспекте длительное время. Но, видимо, подошло время напомнить служителям веры об их давно забытом главном предназначении, не только сохранить Учение Христа, но и перенести его в жизнь. Но, не так как это делалось всегда во всех религиях прошлого, через отстранённое, ритуальное исполнение храмовых таинств, а как это делал Христос, когда вместо таинств была на виду у всех его Богоугодная жизнь.