Петр Сергеевич Кряжин, ещё молодой мужчина, проснулся сегодня один. Его жена уехала навестить маму, и недели две ему предстояло прожить по-холостятски.
«А ни взять ли и мне отпуск дней на десять и не махнуть ли – нет, к тёще ему не хотелось – и не махнуть ли к морю?!». Эта мысль пришла к нему внезапно, но мало-помалу овладела им, засела в мозгу, и поплыли фантазии одна другой слаще.
Он любил свой дом, свою жену. Он хороший семьянин и за семь лет супружеской жизни ни разу не нарушил брачного обета. И его жена Нина не давала повода усомниться в правильности его выбора. Да какой там выбор! Тогда, семь лет тому назад, он просто влюбился очертя голову в эту стройную светловолосую девушку так, что она не смогла ему не ответить. Но семь лет супружеской жизни! Это о чём-нибудь говорит! Нет, ему не о чем жалеть. Нина – хорошая жена и хорошая мать их единственного пока сына Леньки. Но семь лет, семь лет! Надо, надо ему встряхнуться!
Он вскочил с постели, совершил утренний моцион, в который входила десятиминутная разминка, прохладный душ и, почувствовав бодрость во всём теле, как будто даже помолодевший, задержался у зеркала. А что? Он ещё очень-очень даже ничего себе! Строен, подтянут. Небольшие залысины, но это только говорит о том, что он уже человек состоявшийся. Взгляд твёрдый. Уверенный. Таких женщины любят. К чему же упускать время? Ведь жизнь одна, а молодость проходит так быстро! И много ли праздников в жизни?!
«К морю! К морю! Надо тебе уже, старина, встряхнуться, - подбадривал он себя, – Грех не воспользоваться обстановкой. Сын Ленька на даче с его матерью, жена – со своей матерью. Свобода!»
Он воображал себя уже там, на южном побережье. Вот, тронутый первым загаром, по которому узнают людей свежеприбывших, идёт он лёгкой пружинистой походкой в светлой костюмной паре, отвечая на улыбки девушек. «Что ж, и лёгкий флирт, а как же без этого!»
А какое очарование может придать отдыху у моря небольшой, ни к чему не обязывающий курортный роман! Ему казалось, что он уже чувствует, осязает красоту тёплой южной ночи, запах моря. Он вдохнул всей грудью… «Что за чёрт!» – из кухни потянуло гарью. Сгоревшая и отправленная в ведро яичница на некоторое время вывела его из благостного состояния.
Откушав бутербродами, он отправился на работу уладить кое-какие дела, чтобы уже завтра лететь. Лететь к морю, к счастью!
Вечером он позвонил жене. Жены не было, а тёща отвечала рассеянно и как будто даже виновато. Но Кряжин её успокоил. Он всё понимает: им нужно побыть вместе. Недели две он, пожалуй, способен выдержать одиночество. Он, конечно, скучает и «целует, целует свою дорогую жёнушку».
И вот он уже в самолёте. «Чёрт возьми! Сколько, оказывается, красивых женщин, длинноногих очаровательных девушек! А он как-то и не замечал этого в последнее время», – рассуждал Кряжин, глядя на стюардессу, разносившую воду. И Кряжину уже казалось, что именно ему она улыбается особенной улыбкой.
Подъехав к гостинице, в которой Петр Сергеевич Кряжин по телефону уже забронировал себе номер, он не спешил заходить, а постоял некоторое время, чтобы осмотреть праздную гуляющую публику. Инстинкт подсказал ему, что именно сейчас он может быть особенно интересен.
Он выбрал красивую женщину в откровенном очень открытом платье, позволяющем видеть и грудь, и колени – впрочем, здесь это смотрелось очень органично – и спросил, не знает ли она, где находиться гостиница «Н». Вопрос был риторическим. Та понимающе рассмеялась, поиграла глазами. Но – не более того! Тут ему ничего не светит. Тут он опоздал. «Какой удивительный смех бывает у счастливых женщин!» – отметил про себя Кряжин.
Он постоял ещё минут 10 – 15. Выбор его пал на хорошенькую девушку. По покрасневшим плечам, Кряжин понял, что под солнцем она день – два, не более. Петр Сергеевич обратился к ней с тем же вопросом. Девушка отвечала, что ничего пока здесь не знает, что она приехала только вчера. Слово за слово – и вот они уже знакомы. И вот они уже условились о встрече. Девушка ему понравилась. Хорошенькая, милая. Без жеманства. И главное – одна! Кажется, всё будет хорошо.
День прошёл великолепно! Накупавшись в море, несколько размякший от горячего солнца, Кряжин решил отдохнуть после обеда, чтобы к вечеру явиться на свидание бодрым и свежим. Он спал минут 20 – 30, не более. Во сне ему улыбалась красавица в очень открытом платье, которая начинала раздеваться, как это делают стриптизёрши, и вдруг странным образом трансформировалась в его жену. Та, в свою очередь, соскользнув с шеста уползала золотистой змейкой. На прощание, повернув изящную головку, она показала Кряжину раздвоенный язычок. «Чертовщина какая-то! Приснится же!» - подумал вслух Кряжин. Он ещё несколько минут отходил от неприятного сновидения. Но, взглянув на часы, приободрился. Нужно было спешить.
Как быстро густеют сумерки на юге! Как быстро спускается ночь! Ах, эти южные ночи! Тёплые, мягкие, в ярких звёздах. В такие ночи, если у тебя только есть сердце, если ты молод душой, невозможно спать. Эти ночи – для любви. И сегодня вечером его будет ждать его новая знакомая, о которой он знает только то, что зовут её Леночка, приехала она из Москвы, что она очень мила и отдыхает здесь одна.
И всё было хорошо. Шёл третий день их знакомства. Направляясь неспешно к месту означенной встречи, останавливаясь у цветочных киосков и обдумывая план сегодняшнего вечера, Петр Сергеевич увидел Леночку в обществе двух молодых людей. Им было на вид не более18 – 20 лет. Они буквально окружали её: забегали вперёд, наперебой что-то говорили, жестикулировали. Ничего не было особенного в том, что молодые люди обратили внимание на хорошенькую девушку и пытаются с ней познакомиться. Они делали это весело и легко, и ничего для этого им не надо было придумывать. Наверное, так и сказали: «Девушка, разрешите с вами познакомиться». Счастливое, беспечное время! Да и Леночке, наверное, не больше 23-ёх. Впрочем, какое это имеет значение!
Отбиваясь от назойливых молодых людей, наконец, она увидела Кряжина и помахала ему рукой. Молодые люди подчёркнуто разочарованно отступили.
Леночка, свеженькая, с нежным румянцем на хорошеньком личике, возбуждённая, подбежала к Кряжину, ласково заглянула ему в глаза и взяла под руку. И тут случилось нечто такое, что заставило Кряжина вздрогнуть. Он услышал за спиной смех, счастливый женский смех! – и ничего более. Но этот смех показался Петру Сергеевичу очень-очень знакомым. Он оглянулся, но сумерки были уже густыми, а фонари ещё не зажгли. Кому принадлежал этот смех, этот счастливый переливчатый смех? Той красавице в откровенном платье? Нет, конечно, нет!
Они шли с Леночкой об руку; она щебетала что-то, щебетала…. А смех шёл за ними неотступно, в его мозгу, в его памяти. Этот смех не давал Кряжину ни о чём думать, кроме одного: где он слышал этот смех? А это было, только очень давно. Чей он? Кому принадлежит?
Леночка, принимая озабоченность Кряжина на свой счёт, решила его приободрить. Для неё, для Леночки, внимание этих молодых людей ничего не значит. Она уже обожглась однажды. Это было 3 года назад. Влюбилась, вышла замуж. Но брак продлился всего полгода. И сейчас ей больше всего хочется, чтобы рядом был близкий и надёжный человек, которому можно было бы верить. Лена говорила ещё что-то, но Кряжин плохо её слушал. «А ведь она думает, что нашла своего героя», – мелькнула мысль.
Они зашли в кафе, смех зашёл следом! Они сели за стол, а смех стоял за спиной! Наваждение какое-то! Наконец он сказал Леночке, что ему нужно сделать один очень важный звонок на работу, проводил свою даму и вернулся в гостиницу. Да, не так он думал провести сегодняшний вечер. Леночка тоже была явно разочарована.
Позвонил жене, позвонил тёще. Жены опять не было. «Где это она всё время пропадает?» – не смог сдержать раздражения Кряжин. Тёща что-то говорила оправдывающимся голосом. Кряжин её не слушал: «Юлит что-то тёщенька!»
Долго не мог заснуть. Непонятно, как и почему появилась какая-то тревога. А среди ночи вдруг проснулся в холодном поту. Он вспомнил, кому мог принадлежать этот смех. Так могла смеяться только одна женщина! Но как давно это было! А вдруг это была она?! Она здесь! И, конечно, она была не одна! И с кем это она так веселилась? Она его обманывает! Эта мысль обожгла его. Стало нечем дышать. Обманщица! Лгунья! Предательница! Он поднялся, подошёл к бару и достал коньяк. Нет, не то! Достал водку. Руки у него дрожали. Налил полстакана и осушил разом. Потом ещё раз, потом ещё. Вот так. Теперь можно успокоиться и всё трезво взвесить.
Первое желание его было выследить, разоблачить! А что потом?! Расстаться? Но разве он этого хочет?! Но ни простить ей это, ни забыть он уже не сможет. И как дальше жить с этим грузом? На секунду мелькнула мысль – как же он объяснит своё пребывание здесь? Но его собственные подозрения были настолько важны для него, что такая малость могла отвлечь его только на секунду.
Рюмка коньяку добавила ему трезвости. «Да что, собственно, случилось? – рассуждал он уже спокойнее, как бы глядя на всё со стороны, – а ничего! Что, собственно, ему известно? Да тоже ничего. Так, показалось. Так смеялась когда-то его жена. Таким счастливым, беззаботным, серебряным смехом. Этот смех был частью её. Но где жена и где этот её смех?! «Андере штедхен – андере медхен», как говорят немцы, - «другие города – другие девушки». Зря он обидел Светочку. А милая девушка обиделась, это он заметил. «Нет, не Светочку, а Леночку, кажется» - вспомнил Петр Сергеевич, засыпая. Спал он долго, без сновидений, спокойным чистым сном ребёнка.
. Было яркое позднее утро, когда Петра Сергеевича разбудил телефон. Звонила Лена. Она долго сбивалась, прежде чем начала говорить. В голосе её была обида и тревога: она не понимает, что происходит, почему он вдруг так переменился? Может, она показалась Петру Сергеевичу легкомысленной?! Но это не так! Голос её задрожал. Она готова была расплакаться! Нет, она ни в чём не виновата, – печальным голосом отвечал Кряжин, всё более и более входя в роль благородного героя. Просто, когда он увидел Леночку с молодыми людьми, он вдруг понял, что его первая молодость прошла,
что такая девушка не для него, и их милое знакомство (тут голос Кряжина дрогнул)… В общем, он побоялся, что может слишком увлечься, влюбиться в эту очаровательную девушку, а ему, умудрённому, познавшему жизнь… ( Кряжину очень хотелось сказать «старому холостяку», но он сдержал себя. Недосказанность всегда лучше!)
Они условились встретиться, но позже, вечером. И весь день Кряжин хмуро бродил по городу, сам того не желая, вглядывался в проходящих мимо женщин, ища и боясь встретить свою неверную жену.
Они шли об руку по набережной. Леночка, время от времени, уже не скрываясь, влюблённо заглядывала ему в глаза. Сумерки густели, но он увидел впереди женщину, силуэт которой показался ему очень знакомым. Она быстро удалялась со своим спутником. «Она! Это была она!» Кряжин в этом не сомневался. Кряжин рванулся вслед за ними. Висевшая на его руке ничего не понимающая Леночка почти бежала. «Стойте!» – крикнул Кряжин, догоняя их. Женщина в испуге обернулась. «Что тебе надо, мужик? – отозвался её спутник, – Показалось?! Креститься надо, когда кажется! А ты женщин пугаешь. Посмотри, барышня-то твоя ни жива, ни мертва».
Леночка, вспыхнув, покраснела так, что на глаза навернулись слёзы. Она выдернула свою руку из руки Кряжина и побежала прочь.
«Ха-ха-ха! - звенела тёплая южная ночь счастливым женским смехом, – ха-ха-ха!»