Путь на дно.
Глава 4.
«Постучи по дереву три раза…, и может ты узнаешь, что не всё так плохо».
Несмотря на бдительность всех швейцаров, - Стул то вносили, то выносили. И не надо было предъявлять пропуск. Пропуск был всегда над ним. А так, как вносящий его всегда держал перевёрнутым, то Знак Качества был виден всегда. Он уже был не под сидушкой, а над местом заседания.
Секретарь со своим Говорящим Стулом быстро стал подниматься в гору. До того быстро, что перестал уже прислушиваться к Стулу. Стул сопротивлялся такому стремительному восхождению. В крутом восхождении всё больше появляются первые признаки старения. Сидушка уже не так блистала, ножки, как от воды потрескались, и по всей его поверхности выступали отчетливые борозды, как будто бразды короеда. И поэтому, сидящий на нём, уже не мог больше видеть всю старину своего, как ни странно, восхождения. Старина и путь вверх требуют реставрации – при первой – это замена частей заседания, а при втором – решение квартирного вопроса с местом пребывания. Да и надоел Стул своей болтовнёй секретарю. Секретарь всегда вел правильный подсчёт, всегда единогласно, при этом получая все прелести жизни в прямом смысле. Кому нужен этот Стул, пусть даже и говорящий?
Секретарь решив, однажды, вынести его к своей бывшей любовнице.
«Пусть останется память обо мне, - подумал он, - не понесу же я его своей молодой возлюбленной!»
Бывшая любовница сразу поняла намерения Секретаря. Он решил бросить её, принеся этот Стул. Если бы было иначе, он принёс бы норковое манто. «Правильно! Для меня самое подходящее место – это старый замшелый Стул!» - произнесла бывшая любовница и с благодарностью приняла этот подарок.
Она поставила на него ногу и принялась натягивать кружевной чулок.
- Ой! Только не надо слёз! – пожалел её Стул.
- Ты говорящий? – спросила его стареющая любовница.
- Представь, научился! Что? Спрашиваешь меня, что делать? – спросил её Стул.
- Спрашиваю.
- Меня тоже опустили. Правильно мне говорил Директор – путь сверху опасен. Теперь я говорю даже под ножкою. А знаешь, она у тебя до сих пор красивая! Что ты умеешь делать? – спросил её Стул.
- Ничего! Уже ничего! Я старая. Качая месяц красивою ногою, это удел молодых. Я только и могу, что поставить на тебя свою пока еще красивую ногу.
- А мы с тобой похожи. Я тоже ни у кого не был первым. Даже, когда меня создали, я уже был вторым. Но знаешь, для тебя я буду лучшим. А это поверь, несомненно, прекраснее.
Он старался всегда ей угодить, подставить свою сидушку именно тогда, когда ей было необходимо, прислушиваясь и прилаживаясь, чтобы уловить все её тайные желания. Он стал говорить с нею, даже когда её красивая нога не касалась его места заседания. Он чувствовал, что именно с нею у него уже начали появляться крылья.
- Да ты не Стул, - засмеялась она, однажды, - ты кресло-качалка. Ты бесподобен!
И он качал её все больше и больше, убаюкивая под музыку ночных звёзд. Качая месяц красивою ногою, он уносил её из далёкого прошлого в будущее. И не был он уже одиноким Стулом. А она не была уже брошенной и бывшей любовницей. Знак Качества, поставленный под его сидушкой, уже не имел для них никакого смысла. Это дно для него было самой вершиной блаженства.
Но рано или поздно всё приходит к завершению. Её квартиру опечатали, а его отправили на аукцион.
Позор – оказаться на аукционе! Когда молотком стучат по деревяшке, произнося три раза – продано! И когда тебя берут чужие руки и уносят в неизвестность, это самый унизительный момент в жизни. Нельзя продавать то, что тебе никогда не принадлежало, пусть даже за баснословные деньги.