К утру стужа усилилась. Причудливые морозные узоры плотным наростом покрывали оконные стекла. Для того, чтобы хоть чуточку увидеть окоченевшую улицу, приходилось долго выдыхать теплый воздух и тогда на стеклах появлялись проталинки.
В доме холодно. Кошка уютно согревала хозяйкины ноги, пристроившись поверх старенького стеганого одеяла.
Хотелось закрыть глаза, сжаться в комок и спать, спать.
Мария, подавляя зевоту, привычно опустила ноги в валенки. С вечера подготовленные дрова, сложенные домиком, с охапкой сухого хвороста, разгорелись сразу.
Женщина погрела ладони о язычки пламени в печке, потом умылась ледяной водой, поливая себе из кружки. Расчесала гребешком длинные волосы и уложила их в узел на затылке.
В маленькой кухне пахло сеном, хмелем, теленком. Маленькая телочка была привязана веревкой за вбитое в стену кольцо. Сейчас Жданка спала, уютно свернувшись как котенок на охапке соломы. Подрастет – станет кормилицей, потому что мать Жданки уже состарилась.
Мария проверила, как спят дети. Заботливо подоткнула одеяло. Уютно посапывают, тесно прижавшись друг к другу. Близняшки. Пусть спят.
За окном зимняя темень. Но надо принести воды.
По припорошенной ночью тропинке между сугробами с двух сторон, кто-то уже проложил к колодцу строчки следов.
Под валенками вкусно похрустывает снег: хруп-хруп, хруп-хруп. Сильный мороз!
К небу тянутся прямые столбы дыма из труб: женщины просыпаются задолго до рассвета. Из окошек струится слабый свет керосиновых ламп.
У колодца несколько женщин. Делятся новостями. Какая счастливица днями получила от мужа долгожданный затертый треугольничек с фронта. Сто раз перечитывала соседкам. Сто раз всплакнули. Наизусть знают, а все слушают как стишок по памяти: «Здравствуй, дорогая моя Дуняша! С далеким и скучным приветом к тебе с фронта твой муж, Иван Зюбин…» Слушают бабы и надеются, что осталось еще несколько недочитанных пропущенных строчек, что встретил Иван земляка своего – каждая надеется услышать про мужа, от которого давно ни буковки, нацарапанной химическим загрызенным карандашом.
Мария, молча приветственно кивнув, останавливается поодаль. В разговоры не ввязывается, даже если кто спросит: «Марусь, тебе ничего не приходило?» «Не приходило» - это не только письмо от мужа, но и похоронка или извещение о без вести пропавшем. Мария только хмурится, неопределенно махнув варежкой.
Соседки не допытываются. И так знают, что давно не получала она писем. Последнее было из госпиталя. Чужой рукой – несколько скупых слов.
Только с некоторых пор стали замечать бабы, что-то происходит с Марусей. Страшно подумать, но, похоже, «тяжелая». Беда, ой, беда. От кого? Что скажет Петр, когда вернется, а у жены прибыль.
Мария – как в рот воды. Ни с кем ни словечка. Все молчком и молчком. Это еще больше вопросов порождало, но кто ж ответит.
Предположили солдатки, что согрешила Мария с военным, который за продовольствием в село приезжал. И хоть не очень сходилось, а на что другое подумать? Кроме немощных лежачих стариков мужиков-то в селе не было.
Опозорит мужа! Ох, опозорит!
А с другой стороны… Ну украла Маруся крохотный кусочек женского нежданного счастья. Доверилась сильным мужским рукам… Каждая истомилась уже… Как знать, любая устояла бы, встреться на ее пути-дорожке тот, от которого пахнет махоркой, крепким духом и до боли, до стона хочется прижаться к колючей щетинке мужской щеки?
Устала зима. Все чаще позволяла солнцу подтапливать сугробы, на которых образовывался крепкий наст.
Однажды к дому Марии подъехала машина. Строгая. Военная.
Попрятались соседи по своим хатам – носа не высовывают. Нехорошее предчувствие охватило солдаток: ох, не к добру это приехали военные к Марусе…
Но весть разнеслась быстро: Петр прятался на чердаке. Арестовали его. Увезли.
Плакали сосульки на крыше. Стекали капли по лицу Марии. Взвыла волчицей: «Да за что ж мне такие испытания, Господи?» – оглянулась, чтоб не услышал кто, прошептала – «Уж лучше бы похоронка…»
Вытерла слезы, шагнула в избу. Маленькие близняшки-доченьки ничего не поняли.
И не надо! Пусть не знают, что отец-дезертир несколько месяцев был рядом. Только новая жизнь под сердцем Марии напоминала, что совсем недавно муж был здесь. Сколько раз договаривались – раскрыться властям. Тянули. Да кто-то, видно, выследил.
Может и к лучшему…