«Ни щи не радуют, ни чая клокотанье» - вспоминаю Маяковского, угрюмо уставившись в промороженное окно, спускающегося по серпантину автобуса. «Холода давят, здоровье огорчает, да и забыл, когда в последний раз был на рыбалке – скоро руки будут дрожать от нетерпения, как у алкоголика. Глухозимье, блин!»
Сижу на «заваленке» - заднем сидении, что от борта до борта. Необычайно высокое со ступенькой, оно напоминает банный полок. Справа от меня, почему-то, одни женщины. На следующей остановке ещё одна взбирается, чего-то стесняясь. И так меня эта картина развеселила, что дама, сидящая внизу напротив, подозрительно блеснула очками.
Тоже в возрасте, но по озорным подвижным уголкам её глаз видно, что она ещё очень хорошо помнит себя молодой, в коротком платье…
«Эх, жалко, что уже моя остановка: я бы ещё что-нибудь выдумал!»