Я просыпаюсь и рассказываю сон своему другу Андрею. У Андрея африканская причёска - длинные взъерошенные волосы из пакли. Меня не удивляет его странная причёска, и мы опять уходим в море на старом траулере... Затем я просыпаюсь по-настоящему. Знобит, болит спина от жёсткого ложе. Думаю как провести воскресный день. Не в смысле - отдохнуть, а наполнить день чем-то полезным. Сначала надо где-то умыться. Нет. Сначала надо собрать своё тряпьё и уложить в сумку. На корабле должен быть флотский порядок. Надо подумать, как одеться? Официальных визитов нет - костюм в сторону. Сегодня я возьму в парке жёлтый велосипед с надписью "Stad Oostende". Умыться на вокзале не получится - там нужно платить 30 центов (это больше, чем баночка пива "derby"). Беру велосипед неумытым, всклокоченным. На прокате - мужчина средних лет, в очках, лысоватый, подслеповатый; он долго всматривается в мои паспорта - их у меня три: гражданский (civil), заграничный (forein) и морской (seamans). Я ему плету, что прибыл в Остенде на судне (зачем? сам не знаю)... Он спрашивает, есть ли у меня сигареты на продажу? Я отвечаю невпопад: "not smoke" (не курю), расписываюсь в журнале, забираю ключ от замка, которым байк пристёгнут к металлической стойке, и еду добывать себе пищу. Крупнейший и самый дешёвый магазин закрыт на выходной, поэтому велосипед для поисков, как нельзя, кстати. От пива сегодня отказываюсь - беру только молоко и самые дешёвые булочки. Дальше еду в аэропорт. Мёртвый сезон. В сутки 5-6 рейсов. В зале - я один. Я спокойно занимаюсь туалетом и приступаю к трапезе. Письмо домой вчерне написано, осталось переписать набело, но конверт смогу купить только завтра. В кармане остаётся 5 с небольшим евро.
----- . -----
Был выловлен полицией при попытке выехать на казённом велосипеде за черту города. попал случайно на автостраду, ведущую в Брюссель, и проехал километра три. На автостраде запрещено пешеходное и велосипедное движение - это я знал. Мне пару раз сигналили водители. Один даже покрутил пальцем у виска. Крути, себе думаю, и ищу, где можно съехать с трассы и развернуться, замедлил движение. Тут и полиция подоспела (успел кто-то доложить. Здесь не Амстердам и полиция просто так не будет патрулировать). Не успели они рассмотреть мой паспорт, подъехала вторая машина. Ещё одно доказательство, что полиции здесь заняться нечем - не убивают, не насилуют, не грабят. В одну машину затолкали велосипед, в другую предложили сесть мне. Милые, славные люди. Но мне, как раз, не хотелось сталкиваться с полицией. Интересно как писателю. Я спокоен, наблюдаю, отвечаю на вопросы, извиняюсь - заблудился (Lost my way). Улыбаюсь, прикладываю руку к сердцу. Пока едем к пункту проката, "старшой" диктует по радио мою фамилию и имя по буквам: Alfa, Bravo, Roumio, Alfa... (Это на предмет, не был ли такой зарегистрирован, как нарушитель или покуситель). Я, по-прежнему, спокоен: ещё не успел никого ограбить или убить. "Старшой" довёз меня до парка культуры и отдыха и передал в руки подчинённых велосипедодогонятелей. А велосипедодогонятели посуетились немного и полувопросительно предложили: "Мы велосипед сдадим сами. Вы сможете найти свой путь? - О,кей! Данк!", - благодарю я их и с облегчением продолжаю искать свой путь. Побродил ещё раз по центру городка в надежде подкрепиться пивом, но не могу пока себе тратиться по кабакам и лавкам. Поехал на поезде в Брюгге. Там ещё тише и спокойнее. Когда вышел из вокзала - кругом лес и редкие фонари. Но зато парковка на 1600 автомобилей.
Город закручен внутри крепостной стены с башенками и проездами. Такая старина и тишина, что кажется - выскочат конные воины в латах и доспехах. Возвращаясь назад, заблудился и вымок под дождём в своей просторной, как у художников, плюшевой хламиде. В Остенде на перроне ждал сюрприз - ополовиненный бочонок пива "Jupiler". В кубрике я распробовал сей напиток и одобрил: в Бельгии умеют варить пиво.
----- . -----
К полудню помылся, побрился. Пойду бродить дальше. На одной из строек мне просто сказали: "No" (без эмоций и комментариев).
----- . -----
Были разные задумки, фантазии, но как наступило хмурое утро, все они развеялись. До обеда я был задумчивый и сонный как сова. Затем махнул в полюбившийся мне Брюгге. Пробовал петь. На публику не получается. Побродил и вышел на работодательные фирмы: Vedior, Adecco, i-Interim. Возможность ещё и ещё раз получить отказ удерживали. Какое-то время не решался, но превозмог себя, открыл дверь. Мне предложили поговорить с Rony, который буде через пару дней.
----- . -----
Как в своё время меня выручала вермишель быстрого приготовления, которую негде было готовить, так сейчас суп в пакетах. Его можно заливать и холодной водой, только подольше держать, чтобы разбухли составляющие.
----- . -----
Rony не отказал сразу, долго крутил мои паспорта, вёл переговоры с коллегой, указывал, что виза моя закончилась, затем призадумался и обещал до завтра вопрос о permission (разрешении) определить. На выходе из офиса я посмотрел на себя в зеркало - плохо выгляжу. Чтобы привести себя в относительный порядок: помыть голову, побриться - нужно вставать пораньше и тащиться до аэропорта (больше часа хода), где есть подходящие условия (бесплатные). С тревогой смотрю на подошвы своих замшевых датских ботинок, которые прослужили мне уже 5 лет, - сколько они ещё продержатся? Сколько я ещё продержусь?
----- . -----
Иногда, наверно, стоит проехаться без билета в общественном транспорте. Жизнь - она такая штука, муторная, а тут - событие. Контролёр! Как ты себя поведёшь, как он себя поведёт? Повезло мне - не повезло, но контролёр принял мою историю с участием и высадил меня на ближайшей станции; скорее всего, думаю, чтобы коллеги не видели этого участия. Выписал мне мне ticket to Antwerpen (билет до Антверпена) и спросил, ел ли я что-нибудь сегодня? Повёл меня в павильон, где кормят снеками. Мы выстояли немалую очередь (вечер, пятница). Он заказал два пива и картофель-фри с фрикадельками. Посидел со мной для приличия и заторопился к друзьям, к семье. На прощание записал по моей просьбе имя: Heyerick Bertrand.
Я с трудом осилил свою порцию (как ни старался не спешить, давился - сколько не ел нормальной горячей свежеприготовленной пищи). Но теперь у меня есть проездной билет, с которым я без приключений могу добраться до Антверпена, и я продолжил свой путь.
Остановился в Генте (интригующее, сказочное звучание - не мог проехать мимо) и, пока плутал по незнакомым улицам, опоздал на последний поезд. Гент - не Амстердам, не слышно, не видно ликующих и праздных туристов. Что примечательного в Генте? Кроме трамвая функционирует троллейбус - единственная линия, но под номером 3. С трамваями тоже интересная история: есть маршрут №1, есть №10, есть - сороковые маршруты, но нет тридцатых. В том же Генте впервые в бельгийско-нидерландском пространстве увидел холмы. До этого было всё ровно.
Но до чего же всё-таки замечательный оказался контролёр: накормил меня, выписал проездной документ. Но лучше бы устроил он меня на работу. Сам бы уважаемый господин Бертран вышел бы на пенсию, а меня на своё место. Я бы навёл порядок в бельгийском государстве. Почему вот они закрывают вокзалы на ночь? Наоборот бы предоставили ночлег бесприютным, и все бы неустроенные и подозрительные элементы были бы на виду. Конечно, хлопот, с одной стороны, побольше, а с другой стороны, - спокойнее. Лёг бы подозрительный элемент вроде меня на коечку, и не захотелось бы ему по ночам пугать местное население...
----- . -----
Зачем я вернулся в Антверпен, сам не знаю? Вещи остались в Остенде. Ноги начали отказывать в бесконечных поисках. Ночью заглянул в один из подъездов жилого дома. Открыто. Присел прямо на пол и пытался подремать. Не дают успокоиться тяжёлые мысли. Уже рассветает, а двигаться никуда не хочется и не можется. У дочери скоро день рождения, 19 лет. А что ей подарит папочка и что скажет, если денег нет даже на почтовую марку. С властями, с разрешением на работу разобрался - надеяться не на что. Иногда думаю, лучше бы меня сбил автомобиль, я бы в больнице отлежался и подкормился. Но не Москва - ездят аккуратно и с почтением относятся к пешеходам. Или попасть в тюрьму?.. Долги, обязанности, семью - послать бы всё к чёрту. К сожалению, ничего не переделать, не изменить...
Мои тяжёлые мысли прервали шаги. Подходит мужчина и спрашивает, как я себя чувствую? Затем переходим на русский. Азербайджанец Бек. Он уже освоился в этой стране, прижился и даже предлагает работу. Мы завтракаем в кафе и договариваемся встретиться на следующий день в 12 на Central Stasion (центральном вокзале). Мне остаётся съездить за вещами и вернуться.
----- . -----
Но в Остенде я прибыл в сопровождении контролёра (контролёра, который остался безучастным к моей history). Контролёр на конечном пункте сдал меня полиции. Полицейские, скучавшие здесь с первого дня поступления на службу, обрадовались новому лицу и рьяно взялись за работу. Откопали даже протокол на русском языке. Через пару часов мы уже мчались по шоссе в аэропорт Брюсселя. В то время, когда в Остенде начали распускаться клейкие листочки, а в Антверпене ждал мой новый друг Бек с моей несостоявшейся работой.
(продолжение следует)