Дэвид Ротенберг
Экософия-Т: от интуиции к системе
(Введение, написанное переводчиком с норвежского книги Арне Нейсса "Экология, со-общество и образ жизни", 1990)
[Философская] cистема начинается с непосредственного опыта, с того, что под рукой... Начало системы- это абсолютное начало... Как система начинается? Начинается ли она случайно ? Ответом на это вопрос будет: по-видимому, нет.
- Сорен Кьеркегард, Ненаучное послесловие
Мы чувствуем, что с нашим миром происходит что-то нехорошее. Мы гуляем и чувствуем пустоту от того, как живем, от того курса, по которому идет человечество. Это подсказывает нам непосредственный спонтанный опыт: интуиция. И не только интуиция, но и информация, говорящая об опасностях, приходящих со всех сторон и в умопомрачительном количестве.
Как мы должны реагировать? Неужели цивилизация безнадежно оторвалась от совершенства природы? Все указывает на безрадостное и негативное отторжение от природы.
Но это только один вид интуиции – существует также и интуиция радости.
Арне Нейсс читает лекцию где-то в Осло. Через час, неожиданно прекращает говорить, быстро обводит взглядом аудиторию, оставляет кафедру и подходит к стоящему слева растению. Срывает с него лист, идет обратно к микрофону, внимательно смотрит на аудиторию, и подносит лист к свету - так, чтобы все видели. «Можно провести всю жизнь, размышляя вот над этим» - говорит Нейсс. - «На сегодня все. Спасибо».
В 1969 г., Нейсс оставил должность профессора философии после тридцатилетней работы в области семантики, философии науки и систематических занятий философией Спинозы и Ганди. Угроза экокатастрофы стала слишком очевидной – протесты были слышны со всех сторон. Нейсс полагал, что философия может помочь обрисовать путь выхода из кризиса. Потому что для него философия была не просто «любовью к мудрости», а любовью к мудрому действию. А действие без основополагающей мудрости бесполезно.
Информация ведет к пессимизму. И все-таки, возможно найти радость и чудо в своем непосредственном опыте. Проблема в том, как сделать так, чтобы людям было «легко начать». «Я начал писать «Экология, со-общество и образ жизни», потому что был пессимистом, - говорит Нейсс. – И я хотел утвердить непрекращающуюся возможность радоваться в мире, который столкнулся с несчастьем».
Нейсс предлагает в этой книге основы новой онтологии, в которой человечество не отделено от природы. Если эту онтологию понять до конца, у нас не будет больше возможности бездумно калечить природу, потому что это будет означать: мы калечим себя. Такое онтологическое начало ставит рядом этику и практическое действие.
Поэтому Нейсовская система начинается с непосредственного узнавания того, что нас окружает, с того, как воспринимать окружающие вещи. Нет другого более спонтанного начала. Но сразу же возникает проблема, которую выше указал Къеркегард (по отношению в философским системам вообще) - как начинается система? Она не может начаться внезапно, потому что должна изучаться, рассматриваться, и, возможно, интернализоваться. Только тогда мы можем использовать ее в спонтанной манере.
Во введении, я попытаюсь дать обзор Нейсовской системы, ее истоков, некоторых ее деталей, и установить общее положение среди других эко-философий. Это должно облегчить читателю ее восприятие.
1. Начинать с интуиции
Конечный результат работы Нейсса – не философская и не логическая аргументация. «Это прежде всего интуиция, - говорит он. - Это интуиция, развитая на протяжении долгой жизни, проведенной в природе". Арне вспоминает, с чего все начиналось:
"Начиная с четырех лет до половой зрелости, я стоял или сидел часами, днями, неделями на морском мелководье, изучая и восхищаясь разнообразием и богатством морской жизни. Крошечные прекрасные формы, о которых никто не заботился, которые возможно и видеть не умели, казались частями бесконечного мира, и все-таки, моего мира. Чувствуя себя отделенным от людей, я в то же время идентифицировал себя с «природой» [1]"
Позже Нейсс напишет, что мир, окружавший его в детстве, был ближе и понятнее. [2] Это время, когда личность ребенка непосредственно привязана к природе. Потом, в отрочестве, сознание Нейсса расширилось и включило в себя людей, живущих вблизи природы:
"Мне было пятнадцать, когда после долгих просьб, родители отпустили меня путешествовать в начале июня в высокогорный район Норвегии – Йотунхаймен. У подножия горы мой путь преградил глубокий снег, и я не мог найти места для ночевки. В конце концов я набрел на старика, который откапывал от снега домик, принадлежащий ассоциации горного туризма. Мы оставались с ним в его домике целую неделю. Насколько я припоминаю, мы ели только одно блюдо: овсяную кашу с сухарями. Каша хранилась в снегу с предыдущей осени – так, кажется говорил старик. Позже я в этом засомневался. Дело в том, что каша была холодной. Остатки недоеденной мною каши, старик доедал за меня. По вечерам он рассказывал о горе, об оленях, охоте, и других делах в этой местности. Но чаще всего он играл на скрипке. Культура местности предполагала, что ритм надо было поддерживать ногами, и он все время пытался приобщить меня к этому. Но как это было сложно! Ритмы, которые извлекал старик, были чрезвычайно сложными, сложнее всего, что я когда-либо слышал!
Но хватит деталей! Неделя жизни в горах укрепила мою веру в том, что есть связь между горами и горными людьми, определенное величие, чистота, внимание на том, что действительно важно, само-достаточность, пренебрежение роскошью, сложностями всякого рода. Для внешнего наблюдателя жизнь в горах могла бы показаться спартанской, грубой, жестокой, но игра на скрипке и любовь ко всему, что располагалось выше сруба, к живому или «мертвому», без всякого сомнения выдавало богатую эмоциональную привязанность к жизни, глубокую радость опыта, с широко открытыми глазами и сердцем.
Эти воспоминания и мысли зародили во мне идею скромности – скромности человеческого отношения к горе в частности, и к миру природы в целом. Сейчас я вижу, что скромность не имеет большого смысла, если она не следует естественным образом из гораздо более глубоких чувств, не является следствием понимания того, что мы часть природы, в широком смысле слова. Понимание того, что чем меньше мы думаем о себе по сравнению с горой, тем ближе подходим к ее величию. Я не знаю, почему это так. [3]
Мы должны сравнить себя с горой – и это не метафора возможного величия человечества, подобно нитцшевскому Ubermensch («шесть тысяч футов над людьми и временем») - а с действительной, живой горой, природным существом, с которым мы можем раскрыть всю свою полноту только при условии благоговения перед ним. Скромность – это самая человечная из человеческих характеристик. Но почему связь между людьми и природой так важна?
Нейсс, со временем, разработает философию «почему это так», которая ведет от личного «эго» в необъятный мир природы. Этот путь и является предметом книги. Цель книги воодушевить читателя на то, чтобы он нашел в себе способы развить и проявить интуицию об абсолютной ценности природы, которая будет резонировать с его собственной природой.
Проблема нахождения этих путей и их последующее изучение с использованием философских методов называется экофилософией. Говоря конкретно, это применение основных понятий, заимствованных из науки экологии – таких как сложность, разнообразие, и симбиоз – для прояснения нашего места в природе как одного из биологических видов и выработки тотального мировоззрения.
Экофилософия ведет по двум направлениям. Она может способствовать разработке философии глубинной экологии, углублению основных понятий и связей. И она может помочь укрепить растущее международное движение за глубинную экологию, в которое входят ученые, активисты, учителя, художники, и все, кто активно работает для изменения анти-экологических политических и социальных структур.
Для уяснения того, что же связывает воедино сторонников этого движения, разработана Платформа глубинной экологии (глава 1). Она состоит из восьми пунктов, и представляет собой руководство для тех, кто верит, что экологические проблемы нельзя разрешить одними техническими решениями (т.н. "технофикс"). На практике это значит, что любую частную проблему следует рассматривать не только с точки зрения наших интересов, но и других видов, и экосистем; в противном случае критика нашей цивилизации будет не полной, а представление о реальности - ложным.
В любом случае данная платформа - место согласия; местом, куда каждый может возвратиться, уточнить свою позицию, и найти точки соприкосновения с попутчиками, чтобы идти дальше.
Пункты платформы весьма глубоки и их не следует упрощать. В книге автор постоянно старается ввести два базисных экологических принципа: единство и разнообразие. И как предупреждает поэт А.Р. Аммонс: «Единство не приносит пользы, если выводится с поспешностью; множественность неистинна, если узко селективна» [4].
Важно иметь соглашение, если люди готовы действовать сообща в направлении перемен, но расхождение в перспективах и способы достижения соглашения не должны теряться в единстве. Экологическое движение будет только сильнее, если продемонстрирует набор принципов, выведенный из множества мировоззрений. Чем больше будет найдено философских, религиозных и научных аргументов, поддерживающих нормативные ценности природоохраны, тем важней и универсальней будет движение.
Экофилософия исследует различные мировоззрения с философской стороны, ведущие к тому, что можно охарактеризовать как Платформа глубинной экологии, или экософия-Т. Нейсс называет этот логический процесс экософией, если он выражается философским языком.
Значительная часть книги посвящена описанию собственной философской системы Нейсса, ведущей к этой платформе, или экософии-Т. Символ Т должен представлять его горную хижину Твергастейн («через камни»); важно то, что это название отражает его личную природу. Личный аспект нейсcовской философии говорит о том, что могут существовать и другие экософии (A,B,C,…), что каждый из нас может создать свою экософию. Хотя мы можем соглашаться с выводами нейссовской экософии, не так важно принимать его частную логическую линию. Гораздо важнее то, что мы сами способны достичь выводов с использованием наших собственных чувств и логики, а не принимать частные нейссовские логические шаги и аргументы. Важно понять, что Нейсс заинтересован не в построении системы всего и вся, а в том, чтобы научить нас разрабатывать наши собственные системы согласно нашей собственной логике; они могут быть несовершенны, но совершенно необходимы для достижения родственных выводов – и не в последнюю очередь понимания того, что перемены должны начаться немедленно.
2. Интерпретация и уточнение в нейссовской философии
Экософия – это персональная система, персональная философия, и для того, чтобы ее восприняли другие, в ней должно быть нечто притягательное. Она не должна быть слишком оригинальной.
Не все философы разделяют этот взгляд. Некоторые считают, что они разрешили все важнейшие проблемы существования, другие думают, что они доказали неразрешимость данных проблем. Но Нейсс хотел бы, чтобы каждый человек уделил некоторое время своим собственным путям, и признал, что существуют много различных, но все же взаимоприемлемых и совместимых интерпретаций.
Этот тезис берет начало в работах Нейсса 1950-х гг, посвященных семантике. Взгляд Нейсса (на интерпретацию и уточнение [смысла]) таков, коммуникация между людьми происходит не на основе общего языка, а на основе их взаимной интерпретации сказанного, вытекающей из предварительного понимания слов и выражений. [5] Отдельное слово может вызывать у человека свои ассоциации и быть настолько широким и специфичным, что использование того же слова другим человеком может означать совершенно другие вещи. И это не просто «игра слов», а реальная преграда к тому, чтобы идеи других людей были нами восприняты.
Но коммуникация тем не менее возможна. С помощью признания неясных и общих терминов, которые Нейсс называет To-уровнем, и принятия многих параллельных интерпретаций, или прояснений, на высших уровнях. Нейсс так это объясняет:
Разрешите мне привести пример того, что я называю «уточнением» (precisation), поскольку это понятие часто вызывает недоразумение. На самом нижнем, неясном уровне, Т0, у нас есть высказывание: «Я родился в двадцатом столетии». Следующий, более точный уровень, Т1, должен прояснить эту информацию и убрать возможное недоразумение. Например, Т1, м.б. таким: «Я родился в двадцатом веке после смерти Христа». С другой стороны, высказывание: «Я родился в 1912 г.» не будет прояснением. Это дополнительное высказывание (elaboration): дополнительная информация по данной ситуации, но не собственно высказывание… Вот еще один пример. Паскаль проснулся и закричал «Огонь!» Потом: «Боже!» Потом: «Бог Авраама и Исаака!» Уточнение? Вряд ли. Вначале мы разделяем его чувства. Потом, однако, он уходит в детали, не имеющие прямого отношения к пожару, и упоминает о частном случае Бога, исключая все остальные». [6]
Тип прояснения, который мы видим в случае с Паскалем, ограничивает смысл его оригинального интуитивного высказывания. Мы хотим знать, что он имел в виду под «огнем», нас не интересуют другие детали. Мы должны подходить к нейссовской нормативной системе Экософии-Т таким же образом. [7]
Когда Арне начинает описывать свою систему с нормы «само-реализация», возникает множество ассоциаций. Читатель узнает, что «реализация» не означает сведение нас к узкому эго, а напротив, поиск максимально расширенного «Я», с заглавной буквы, которое включает всех.
Чтобы не усложнять пока предмет, обратимся ко второму, экологическому принципу: коммуникация не происходит в одностороннем порядке. Мы высказываем идеи, выпускаем их в мир, - но только при условии, если их принимают другие, эти идеи могут существовать и иметь вес. В этом смысл нейссовского «реляционного мышления»: нет ничего, что существовало бы отдельно - ни личность, ни вид, ни какая-либо экологическая проблема. Слово лишь позволяет обрести смысл и совместимую [с другими людьми] интерпретацию понятия. В этом практический смысл постижения экософской онтологии.
Мы можем постичь смысл идеи только через ее движение в поле других идей и способов их восприятия. В этом процессе мы устанавливаем целостности (wholes), имеющие органическое единство наподобие движущейся как единое целое паутины отношений. Для лучшего понимания данной формы выбран термин гештальт (gestalt), заимствованный из психологии. [8] Мир захлестывает нас потоком информации, но то, что выступает в качестве сущностей характеризуется определенной естественностью, подтверждающей, что отличие возможно лишь через отношения, образующие единство. Как заметил Нейсс, катаясь однажды ночью на лыжах при минус двадцати, под пронзительно синим небом и полной Луной: «Чрезвычайный холод дает ощущение гештальта, если бы было теплее, я бы не чувствовал себя так хорошо».
Гештальт экософии-Т, или ее целостность (полноту), нельзя постичь шаг за шагом. Книга не написана в строго логической последовательности в силлогическом смысле (из А и В следует С), поскольку экософию невозможно сформулировать таким путем. Арне делает намеки на смысл. По мере того, как читатель устанавливает связи, взгляды Нейсса и его собственные, принимают форму. Запомните два главных положения Нейсса. (1) Как личности, мы не можем не пытаться действовать и принимать решения на основе общего подхода. Но вербальное выражение этого подхода во всей его полноте невозможно. [9] (2) Система начинается непосредственно из опыта. Ее правила не должны маскировать этот опыт. Другими словами: Для установления точки отсчета системы служит спонтанный опыт. Но любая отработанная система несет с собой социальный контекст, который не может захватить или заменить собой уникальность первоначального опыта.
3. Прояснение терминологии при переводе
Учитывая приведенные выше замечания, мы можем теперь обратиться к ключевым терминам экософии-Т. Перевод этих терминов с норвежского на английский несколько проблематичен. Многие из имен существительных – реализация, идентификация, уточнение (precisation) – имеют более активную форму в норвежском языке. Они представляют собой не достигаемые состояния, но процессы. Слова «окружающая среда» (environment) и «внутренняя ценность» (intrinsic value) имеют более широкое распространение в норвежском языке. Поэтому эти термины следовало переводить не неологизмами, а обычными словами, используемыми в повседневной речи.
(а) Milieu/оружающая среда
Эти два термина используются как взаимозаменяемые для норвежского слова miljo. Почему два? Потому что как и во французском, норвежский термин имеет более широкое и частое применение, чем расплывчатый термин «environment». Но у нас нет более простого английского слова. Если бы существовало более простое слово, наверное сохранение окружающей среды было бы естественнее для нашей культуры.
«Что такое «проблемы окружающей среды»? Что такое «ухудшение окружающей среды»? Говоря попросту: разрушение того, что нас окружает, нашего ближайшего окружения, и нас внутри него. Не только физической природы, но и всего, что связано с нашей жизнью, всех гештальтов, с которыми мы себя идентифицируем. Согласно Нейссу, «окружающая среда» определяет нашу идентичность, которая больше, чем мы сами.
Внутри этих понятий находятся связанные с ними гештальты природы и жизни. У слова «природа» есть очень много ассоциаций в английском и скандинавских языках [10] и мы не должны их отбрасывать, чтобы не уменьшить богатство смысла и его важность. Частные научные определения дикой, нетронутой природы [11], которые проникают в этические категории, это сложность, разнообразие и симбиоз. Эти понятия лежат в основе процесса выбора ценностей на протяжении всей работы, и им даются реляционные определения в Главе 7.
Я не хочу слишком много распространяться о том, как Нейсс приходит к выводу о справедливости этих терминов, но достаточным будет сказать, что он не устанавливает норму «жизни», поскольку это напоминало бы «культ жизни», исток некоторых фашистских философий. Возможно, что эта норма слабо связана с индивидуумом, или с тем фактом, что личность должна быть готова, через экофилософию, придти к собственным выводам относительно мира, и эти выводы строятся на нормах, имеющими большую динамику и качество, чем то, что мы понимаем под «жизнью»!
Как мы перекидываем мостик между этическими принципами и решениями? С понятием гештальта приходит возможность гештальт-переключения. Сначала личность видит мир по своему, но с осознанием скрытых отношений внезапно приходит другое понимание и происходит мгновенный сдвиг в сознании. Внезапно все проясняется – своего рода эврика!, момент прозрения. Цель книги Экология, сообщества и образа жизни – можно определить и как попытка вызвать такой экологический гештальт, переключение, если хотите. Для этого все средства хороши.
Многие, кто прочитал эту книгу в ее пяти норвежских переизданиях на протяжении 70-х, были опрошены с целью выяснить, какие части книги им были важны и почему. Ответы были совершенно разные, большой разброс мотиваций для гештальт-переключения, необходимого для понимания пропасти между нами и Землей. Одной из целей Нейсса как-раз и было обнаружить как можно больше таких мотиваций.
(b) Самореализация
Одна вещь, общая для всех этих мотиваций (путей достижения момента переключения), заключается в том, что се подсоединяют личность к принципам взаимосвязи в природе. Ключевое понятие Нейсса – «Само-реализация», используемое на протяжении всей книги в разных видах. Сохраняя свою приверженность принципу Т0, Арне упрямо отказывается давать ему строгое определение:
Люди расстраиваются, когда узнают, что я написал целую книгу на одной интуиции, которая «нигде не определяется и не объясняется». В нашей культуре доверять интуиции не принято, ей не хватает «объяснений»… Но если вы читаете фразу «Вся жизнь фундаментально едина», вы должны открыться и попробовать интуитивно понять ее, прежде чем будете задавать вопрос: «А что это значит?» Уточнение не всегда пробуждает больший интерес. [12]
В самом деле, использование Нейссом принципа Само-реализации – смелая попытка соединить общее положение «вся жизнь – фундаментально едина» с нашими индивидуальными потребностями и желаниями. Не раскрывая полностью потенциал этого принципа, я укажу только на несколько моментов, проясняющих его суть.
(1) Самореализация – это не замыкание на самом себе. Заглавное "С" не значит, что индивидуальное «я» растворяется в большем «Я». Разнообразие личностей и подходов остается, несмотря на наше подсоединение к большему. Достоевский хорошо понимал, что необходимо для Само-реализации, когда указывал на главную опасность:
…Сначала должен заключиться период человеческого уединения…такое, какое теперь везде царствует, и особенно в нашем веке, но не заключился еще весь и не пришел еще срок ему. Ибо всякий-то теперь стремится отделить свое лицо наиболее, хочет испытать в себе самом полноту жизни, а между тем выходит из его усилий вместо полноты жизни лишь полное самоубийство, ибо вместо полноты определения существа своего впадают в совершенное уединение. [13 с.380]
Мы просто не можем разделиться на единицы, преследуя свои собственные цели. По этой причине Нейсс вводит понятие большого «Я».
(2) Если личность расширится до того, чтобы включить других людей и биологические виды и саму природу, альтруизм станет необязательным. Больший мир станет частью наших интересов. Его можно рассматривать как мир потенциальных возможностей расширения нашей Само-реализации, мы, в свою очередь, становимся частью расширения других.
(3) Норвежское слово Selv-realisering: Самореализация. Это активная форма, а не пункт достижения. Никто не достигает Самореализации, поскольку полная Самореализация потребует реализации всех. Это похоже на буддийскую традицию, в которой никто не достигает нирваны, т.к. для этого надо взять туда весь мир. Это только процесс, способ прожить жизнь.
Мы используем это понятие как путеводитель. Оно дает нам направление, куда двигаться; оно позволяет увидеть наши действия как часть большей картины, гештальта. Нейсс пишет, почему он решил начать систему таким образом:
Само-реализация, как и ненасилие, нечто расплывчатое, как и термин T0… В самом начале есть что-то очень важное: ради жизни, во имя жизни… Но должна быть стрела. Направление, идущее от вас самих к большому «Себя». Это направление, которому я говорю свое этическое «да». Это можно называть вектором – загадочным, но, тем не менее, с определенным измерением. [14]
Надо всегда помнить эти определения: стрела, направление, вектор. Они помогут прояснить границы, до которых можно расширять Само-реализацию. И каковы могут быть границы этого пути? Возможно это прояснится, когда мы будем обсуждать движение личности от одной интуиции к другой.
(c) Деривация
Процесс движения мысли Арне называет деривацией. Здесь он уточняет направление логической деривации, т.е. силлогический путь от «Само-реализации» к экологическим нормам, таким как «разнообразие» и «сложность». Деривация не является историческим процессом, т.е. вопросом «Когда эти нормы появились?», или деривацией цели, т.е. вопросом: «Почему эти понятия мне полезны?» (хотя оба вопроса могут рассматриваться в экософии-Т). Речь идет о чисто логической деривации.
Нейсс хочет показать, как следует оправдывать свои действия и убеждения, подсоединяя их к самым фундаментальным, начиная с Само-реализации. Он использует чистую и жесткую логику, тем не менее его главные утверждения в большой степени интуитивны и неуловимы.
Как мир существует в гештальт-перспективе? Зачем нам использовать реляционное поле? У Баруха Спинозы, одного из главных вдохновителей Нейсса, Нейсс находит ответы, перекликающиеся с сегодняшним днем:
Я не знаю, как части взаимодействуют, и как каждая часть согласуется с целым; для того, чтобы это знать, необходимо знать всю природу и ее части… Под соединением частей я имею в виду то, как законы, или природа, одной вещи подстраивается к законам или природе, другой вещи так, чтобы вызывать по крайней мере минимальное сопротивление. [15]
Это дает подсказку на то, как найти гештальт-отношения. Ищите вещи, которые сливаются без сопротивления. Они позволяют установить смысловые целые части. (Это также позволяет разрушить некоторые противоестественные насильственные связи, которое мы вынуждено принимаем в нашей культуре).
Итак, мы концентрируем внимание на поиске внутри каждого отношения отражения большей структуры. Таким путем наш тотальный взгляд направляется на каждый отдельный акт/вещь. Не следует считать, что чем больше информации, тем лучше. Требуется переориентация мышления для оценки отдельных вещей и определения их отношений к другим вещам. И это происходит параллельно с процессом обучения нас самих способности чувствовать заодно с ними.
(d) Идентификация
Процесс движения через опыт проявляет себя как идентификация, identifisering по-норвежски. Это также активная форма: ее можно перевести как «идентифицирование». Мы обнаруживаем, что части природы – это наши части. Мы не можем существовать отдельно от них. Если мы попытаемся это сделать, наша само-реализация будет заблокирована. Поэтому если мы хотим более полного существования, мы не должны разрушать эти части.
Это корень наиболее мощного приложения экософского мышления применительно к конкретным проблемам охраны окружающей среды. Мы должны видеть в жизненно важных потребностях экосистем и других организмов наши собственные потребности: таким образом должны сниматься все разногласия. Это инструмент для дальнейшей Самореализации и полноты жизни. И это было понимал мудрый монах в Братьях Карамазовых:
...Любите все создания божие, и целое, и каждую песчинку. Каждый листик, каждый луч божий любите. Любите животных, любите растения, любите всякую вещь. Будешь любить всякую вещь и тайну божию постигнешь в вещах. Постигнешь однажды и уже неустанно начнешь ее познавать все далее и более, на всяк день. И полюбишь, наконец, весь мир уже всецелою, всемирною любовью. Животных любите: им Бог дал начало мысли и радость безмятежную. Не возмущайте же ее, не мучьте их, не отнимайте у них радости, не противьтесь мысли божией. Человек, не возносись над животными: они безгрешны, а ты со своим величием гноишь землю своим появлением на ней и след свой гнойный оставляешь после себя - увы почти всяк из нас!... Юноша брат мой: у птичек прощения проси: оно как-бы и бессмысленно, а ведь правда, ибо все как океан, все течет и соприкасается, в одном месте тронешь, в другом конце мира отдается. Пусть безумие у птичек прощения просить, но ведь и птичкам было бы легче, и ребенку, и всякому животному около тебя... Все как океан, говорю вам… ...Други мои, просите у Бога веселья. Не говорите: "Силен грех, сильно нечестие, сильна среда скверная, мы одиноки и бессильны... Бегите, дети, сего уныния! [16, Ф.М. Достоевский, Братья Карамазовы, Москва: ГИХЛ, 1958, т.9., с.399-400].
Поэтому, если мы продвинемся достаточно вперед, само понятие «окружающая среда» становится необязательным. Идентификация в этом смысле это самое широкое понимание «любви». В любви личность теряет часть, а приобретает нечто гораздо больше, чему трудно подобрать определение. В то же время, мы не хотим заменить себя другими частями и потерять личность. Мы можем идентифицировать себя с частями природы только потому, что они имеют такой же статус как и мы; они обладают определенной независимостью от нас и своей ценностью. Нейсс называет это naturens egenverdi: внутренняя ценность природы.
(e) Внутренняя ценность
Перевод слова egenverdi как «внутренняя ценность» может звучать несколько неестественно, но оно означает «собственная ценность». Многие экофилософы с трудом воспринимают это понятие [17], в особенности в свете того, что говорилось о нашей связи с большим «Я» природы. Что, собственно, существует, независимо от нас? Ценность не столько зависит от нас, сколько от нашего оценивания – в материальном или эстетическом смысле. Гештальт-сущности в природе – это вещи, которые надо уважать ради них самих, только потому что они есть и находятся рядом. Они как друзья – просто существуют, и мы никогда не должны их использовать как средства. Поступать так, значит, поступать поверхностно, видеть только поверхностные связи. Интуитивно ясно, что у природы (как и у друзей) есть принадлежащая ей собственность, egenskap (стиль, качество), но это легко забывается в повседневном общении. Мы теряем друзей, если ведем себя подобным образом. То же самое происходит с природой.
(f) Глубина
Виттгенштейн заметил, что обычное мышление похоже на плавание на поверхности – это намного легче, чем нырять в глубину. [18] Данная метафора в равной степени применима к экологическим конфликтам.
Именно философы занимаются тем, что ныряют глубоко в проблемы и ситуации, на первый взгляд ясные или очевидные, и откапывают их корни, которые заставляют пересмотреть проблемы. Поэтому философская экология это глубинная экология. Нейсс впервые ввел этот термин вначале 1970-х, и также как и термин T0, он стал означать разные вещи: от экологии с ее широкой перспективой ( напр.,«экология человека») до формы радикального протеста, стремящегося подорвать самые глубокие корни «системы».
Первоначальный смысл глубинной экологии Нейсс определил просто ( Naess 1973 и Глава 1). Глубина определяется тем, насколько глубоко ищутся корни проблемы; часто люди избегают неприятных моментов, которые могут раскрыть глубину опасности. Поэтому никогда не стоит сужать границы проблемы и искать для нее легкое и приемлемое решение. Оно не затронет сердцевину. Следует думать не только о нашем биологическом виде, но и обо всей жизни на Земле. Планета важнее и фундаментальнее, чем один биологический вид.
К термину «поверхностный», используемому для определения разных подходов и решений, не имеющих такой широкой перспективы, к сожалению, относятся с пренебрежением. Такие слова как «узкий» и «ограниченный» не лучше. Тем не менее, некоторые утверждают, что с практической точки зрения, все, что мы делаем, должно подпадать под такую категорию. С одной стороны, размах действительно глубоких перемен настолько велик, что мы, наверное, можем продвигаться только небольшими шажками и искать ограниченные решения. Но мы не должны терять связь между сиюминутными делами и долгосрочной целью. Конкретные решения должны подсоединяться к базисной интуиции и целей, вытекающих из интуиции.
Вот несколько примеров, проясняющих, как конкретные решения могут приближаться к долгосрочной глубинно-экологической перспективе.
(1) Буря повалила деревья вокруг излюбленной туристами тропы в лесу вокруг Осло. Антропоцентрическим решением могла быть уборка всех поваленных деревьев, чтобы лес выглядел «чище» и «опрятней». Более глубокое решение: убрать только те деревья, которые лежат на тропе, поскольку уборка остальных деревьев может нарушить среду обитания других животных, которые выиграли от бури.
(2) Пожар в лесу происходит в популярном национальном парке, причем туристы могут оказаться в опасности. Должны ли рейнджеры погасить его, или оставить огонь? Пожары – часть естественного процесса и поддерживают здоровье леса. Поэтому они иногда полезны. Все условия пожара должны быть тщательно проверены, прежде чем будет принято решение о тушении пожара.
(3) Перед строительством гидроэлектрической станции обычно оценивают срок службы плотины и озера. Сколько пройдет времени, прежде чем озеро заилится и станет непригодным ? Обычный срок службы станции 30 лет. Более глубокий подход в том, что такое решение наших энергетических потребностей совершенно неприемлемо. Оно может быть полезным кратковременно, но не годится для долгосрочного планирования.
(4) При выполнении ирригационного проекта в засушливом регионе, нужно рассматривать его как процесс помощи земле, а не только способ увеличения производительности для человека. Здесь приоритетом должно быть здоровье почвы; человек может ей пользоваться только уважая Землю [19].
(5) Аурлансдален - одна из самых прекрасных речных долин, простирающаяся от высокого плато Харданггервидда до Согнефьорда в западной Норвегии. Река используется для выработки гидроэлектроэнергии, но главная часть работ проведена под землей, в том числе прокладка кабелей. Поэтому каньон выглядит почти нетронутым. Для некоторых этого достаточно – но те, кто помнят бегущие водопады до строительства, понимают, что их гештальт-восприятие долины нарушено. Количество текущей воды в долине сократилось до ручейка, лишь слабое воспоминание о былой мощи. Достоинство реки разрушено.
Трудно привести убедительные примеры глубинно-экологических решений, поскольку термины, которыми оперирует экософия-Т, незнакома планировщикам. Как сказал бы Нейсс (см. Главу 3), средняя часть этой пирамиды пуста – никто до сих пор не смог выработать связующее звено между основными принципами экософии и конкретными ситуациями реального мира. И это очень грустно, поскольку это была бы проверка истинности экософии. Поэтому вот область, где многие могут приложить свои силы!
И в этом приложении экософии есть надежда на некоторый оптимизм, который можно сохранять несмотря на весь объем обрушивающейся на нас негативной информации. Корни философии в изумлении, и эту радость изумления нельзя терять даже в самые мрачные времена.
Изумление следует направлять на сами проблемы, пронизывая их суть.
Такая способность нахождения решения - важный вклад в философию. Когда Нейсса спросили на голландском телевидении, должны ли интеллектуалы в наш век нести социальную ответственность, Нейсс ответил:
Я думаю, что интеллектуалы могли бы отнестись к своему интеллекту по спинозовски и культивировать… любовное отношение к тому, что они считают своей теорией, и, в то же время, расширять ее насколько это возможно. И интеллектуалы могут делать это без сентиментальности или фанатизма. [20]
В этом состоит задача оценки своих собственных философских взглядов, даже если они проистекают из интуиции или эмоций. Нейсс доказывает, что такие взгляды неотделимы от объективной реальности, и заслуживают серьезного рассмотрения в экологическом дискурсе. Для того, чтобы действовать ответственно в любом конфликте или ситуации и проявлять наше мировоззрение, мы должны рассматривать эти чувства как объективные статистические факты:
…как действующий человек я занимаю свою позицию, принимаю спинозовский тезис о единстве - и самое важное - рассматриваю себя как часть более целого; с этим я подхожу ко всем напастям. И призываю вас поступать так же. [21]
Чем больше людей научатся поступать так, как Нейсс, тем скорее мы освободимся от поверхностной оценки себя самих; мы станем больше и разнообразнее, но центр у нас будет един. Изучение экософии-Т, и соответствующие перемены в вашем поведении, конечно, потребуют времени.
С другой стороны, человек может бесконечно говорить и прояснять, но так и не сможет изменить свой образ жизни. Мы живем в век обмана. Идеалы – одно, действия - другое. Нейсс далее комментирует такую «интеграцию»:
Людей можно назвать «мешками с противоречиями». Я не о буду описывать эти мешки, это не мое дело. Но есть люди с плотно подогнанными частями. В них нет места для противоречий, спонтанности, игры… [22]