ВАВИЛОН
Пришло время столпотворения на российской земле, как некогда в Вавилоне великом, матери блудниц и мерзостей земных, когда на поле Сеннаар люди начали строить башню до небес. Перемешал Господь людям языки, и перестали они понимать друг друга; все народы Вавилона стали жертвой пьянства, гнева и блуда. Цари земные совершали с ней блуд, и странствующие купцы разбогатели благодаря силе её бесстыдной, разнузданной роскоши. И будут они плакать над ней и от горя бить себя в грудь, когда будут смотреть на дым от огня, в котором она сгорает, говоря: «Горе, какое горе, великая столица, сильная столица Вавилон пала в одночасье». Странствующие купцы, торговавшие её несметными богатствами, и разбогатевшие благодаря ней, будут стоять вдали из страха перед её мучениями и будут плакать, и скорбеть, говоря: «Горе, какое горе... великая столица, одетая в лучший лён, и пурпур, и багрянец и богато украшенная золотом, и драгоценными камнями, и жемчугом, но в один час разорено такое богатство!» И всякий капитан, и всякий плывущий куда-нибудь, и матросы, и все живущие за счёт моря, станут вдали, и будут кричать, смотря на дым от огня, в котором она сгорает: «Какой город подобен этой столице?» И посыплют головы себе пеплом и будут кричать, плача и скорбя: «Горе, какое горе... великая столица, в которой все имеющие корабли на море, разбогатели благодаря роскоши её, и в один час она разорена и будут пасти их народы жезлом железным...».
Сын мой, помни о великом «Казачьем царстве на колёсах». Настало время позаботиться о спасении древнего казачьего царства Берендеев; найдутся среди вас разумные единомышленники, споспешествуя рассеянию древнего великого народа по лику земли отдельными казачьими общинами, сохранив дух казачий, наши обычаи, язык неповторимую культуру и тайны древней старины.
Сила казачьего духа должна быть сохранена для будущих поколений, и она в своё время станет путеводной звездой возрождения казачества после великого исхода казаков со священных земель наших. Великий исход «Казачьего царства на колёсах» будет храним истиной верой, силою божьей.
Повелел нам Господь не участвовать в сатанинском столпотворении на святой земле тихого Дона, но должны мы будем взять семьи свои и уйти в добровольное изгнание до поры, до времени. Предстоит оставить нам свои курени, свою землю, взять самые необходимые вещи, пищу и палатки и уйти в пустынные места и ждать на чужбине, может быть многие годы, когда наступит час нашего возвращения.
Могут возроптать наши близкие и родные, что придётся оставить всё нажитое большим трудом многих поколений казаков, не ведая того, что скоро рухнет всё человеческое сооружение, начнётся небывалый мор людей и поднимется вопль человеческий до самых небес. Но как вечно жив Господь, так и племя наше казачье общиной живо будет, но если нам отступиться от разумного пути спасения, то заодно со всеми суждено будет нам погибнуть. Мы же должны сохранить летопись нашу и род наш, и язык наших предков. Уходя, не следует оглядываться, уподобляясь жене Лота, дабы не превратиться в соляной столб.
И будут питать вас в изгнании необыкновенно плодоносные древа желаний, приносящие удовлетворения. Вкусив плодов от этих дерев, души ваши преисполнятся великой радости, ибо нет на свете ничего приятнее тех плодов. Вкушая эти плоды всей казачьей общиной, вы увидите, что плодов тех не уменьшается, но чудесным образом возрастает число их. Древо это – Любовь Господня, чаша неупиваемая. И будет так, что в сенях этих дерев, откроется вам всё происходящее в этом мире, где соберётся множество народу для непрекращающихся сражений один против другого. Будут слышны вам громы и стихийные шумы, землетрясения, от которого будут раскалываться скалы и земля. Люди, потопая в крови, будут бегать в панике в клубах дыма и пламени. Монастыри и церкви станут казематами инквизиторов, где люди будут подвергаться пыткам, истязаниям и казни.
Если змею поить молоком, она становится ещё более ядовитой, но это не означает, что молоко яд. Так возьмут вожди от сатаны духовные тексты Священных Писаний – чистейшее молоко, пока его не коснутся ядовитые языки воинствующих безбожников. Прибегнут они к заклинаниям, вызывая себе на помощь духов прошлого, заимствуя у них имена, лозунги, костюмы, чтобы в освещённом древностью наряде, на этом заимствованном языке разыгрывать новую суету вселенской истории. Возьмут они Евангельские заповеди и символы древних Ариев и сотворят из них свои «новые» теории и знамёна.
Сын мой, есть у меня одна заветная просьба: сберегите будущее казачье племя, сберегите детей и молодёжь, не допустите, чтобы враги рода человеческого испакостили им души и не ввергли бы их в пекло гражданской войны. Приложите все усилия, чтобы должным образом, незамедлительно отправить их в казачьи поселения со старшими наставниками-добровольцами в таёжные недоступные места к нашим староверам, слава Богу, у нас на подобные добровольные, временные переселения есть богатейший многотысячелетний опыт. Ещё в период нашествия на наши земли персидского войска царя Дария, казаки-скифы отправили женщин и детей в недоступные места, ради сохранения казачьего рода. А когда сумели откупиться от Дария зерцалом скифов, вернули на родные места своих жён и детей... Нам следует поступать так же мудро, как поступали наши давние предки, прежде всего, заботиться о сохранении нашего потомства.
Да исполнятся с Божьей помощью заветы дедов наших, и сохраним мы наше «Казачье царство на колёсах»... Пройдут очистительные времена, и вернётся казачество на свои исконные земли и удивит мир своим величием, свежестью и великолепием. Да будет на то святая воля Божья! Аминь...»
ЗЕРЦАЛО СКИФОВ
«Примерно пятьсот лет до рождества Христова, на исконные священные земли казаков по Дону, Кубани, Днепра и Днестра, вторглись несметные полчища персидского царя Дария I (Гистаспа) из династии Ахеминидов, который славился своей невероятной жестокостью, использовал в сражениях специально обученных диких хищных зверей (леопардов и тигров). Его войско было похоже на огромное море, которое не сдержала плотина. Когда войско царя Дария появилось в районе северного Причерноморья, сокрушая и опустошая всё на своём пути, казаки, прежде всего, незамедлительно отправили на ладьях по Дону, Волге, Дунаю и Днепру своих женщин и детей в надёжные потаённые урочища в сопровождении своих надёжных вооружённых отрядов. Оставшееся казачье войско не давало Дарию главного сраженья, но изнуряло и изматывало его войско частыми набегами, особенно по ночам: попеременно одни отряды казаков отдыхали, а другие не давали врагу покоя. Долго Дарий скитался со своим неисчислимым войском по нашим степям между курганами, пока они не осознали всего трагизма своего положения: огромное войско не может долго находиться в наших степях, эти «прогулки» от кургана до кургана очень дорого стоили им. Наступила осень, зори стали холодными, персы поели половину своих коней и стали околевать в наших степях целыми полчищами. Однажды Дарий прислал к казакам своих дипломатов для проведения переговоров «Если казаки не решаются дать нам решающего сраженья, - говори- ли они, - так заплатите нам дань за три года вперед и наше войско с ми- ром покинет ваши земли».
«Хорошо, - ответили казаки, - мы пришлём к вам для переговоров старейшего нашего казака Плакиню, он сумеет найти общий язык с вашим мудрейшим и могущественнейшим во всей вселенной царём Дарием»
Войско царя Дария раскинулось лагерем у высокого кургана. Когда казак Плакиня приехал в лагерь войска царя Дария, персы были поражены его конём, который отличался от всех их лошадей своей резвостью, статью и могучестью.
На переговоры Дарий явился с большой пышностью: из красного, как пламя шатра, персидские воины вынесли своего царя на походном троне, укреплённом на носилках, необыкновенно богато изукрашенных драгоценными камнями, переливающимися всеми цветами радуги. Дарий был одет в пышный красный халат, перепоясанный золотым поя- сом. На голове его была высокая белая чалма, украшенная драгоценным камнем необыкновенной величины, на пальцах его обеих рук сверкали перстни с драгоценными камнями.
Персидские воины подвели казака Плакиню под самые очи великого завоевателя и силой заставили казака поклониться. С казаком Плакиней через переводчика говорил военачальник Мурза от имени Дария. «Знаешь ли ты, неверный, - с чувством большого превосходства заговорил Мурза, - что рука всемогущего Дария – Гистаспа, достаёт до самого солнца?» Казак Плакиня ничего ему не ответил, он внимательно слушал красноречивого Мурзу...
«Знаешь ли ты, несчастный, что у Дария – Гистаспа, - продолжал го- ворить Мурза, прожигая насквозь казака своим испепеляющим взглядом, - войско неисчислимо, как звёзд на небе, и что он покорил уже весь мир?..» Казак Плакиня продолжал молча слушать Мурзу...
«Что же ты молчишь?.. Отвечай, старик, - вскрикнул Мурза, - долго вы ещё намерены прятаться от нас за курганами и по ночам беспокоить нас набегами, словно разбойники?.. Вы воюете не по правилам... Так нельзя воевать. Или давайте сражаться по всем правилам военного искусства, или платите нам дань за три года вперёд!.. Разве тебе не ведомо, что в этом мире сильнейшему надо платить за то, что он сохраняет тебе жизнь? Так было на земле всегда, так есть теперь и так будет вечно... Если ты явился сюда, чтобы отмалчиваться, я прикажу сейчас посадить тебя на кол! Поскулишь, поскулишь да и сдохнешь, как собака!..»
Казак Плакиня выждал, когда иссякло всё красноречие Мурзы, и обратился к Дарию: «Царь, - сказал он твердо и решительно, - я пришел
сюда для переговоров с тобой, по твоему приглашению, полагаясь на твоё гостеприимство. Не хорошо обижать званного гостя. Мне известно о твоих завоеваниях и знаю, что у тебя всего много. Наша дань даже за три или за пять лет вперёд, не сделают тебя ещё более богатым. Если в под- небесной на млечном пути появятся ещё три или пять новых звёзд, разве заметно станет, что звёзд на небе стало больше? Есть у меня для тебя стоящий подарок от царства казаков-берендеев. Этот подарок достоин величия персидского царя Дария-Гистаспа. Я, казак Плакиня, являюсь хранителем чудесного зерцала скифов. Взглянув в него, можно увидеть далёкое прошлоё, будущее и настоящее жителей той страны, где находится обладатель этого зерцала»...
Плакиня достал у себя за пазухой небольшой зерцало и, передавая его Дарию, пояснил: «Если потереть это зерцало своим рукавом по солнцу - увидишь будущее, если потереть против солнца – увидишь прошлое, больше трёшь, дальше видишь. Дань, которую ты требуешь от нас – тленна и преходяща, а чудо – вечно! Вот, царь, тебе наш подарок, это чудо-зерцало! Пусть оно увеселит и смягчит твоё уставшее от войны сердце».
Мурза взял в свои руки чудо-зерцало и бережно передал его царю Дарию... Дарий внимательно, не скрывая своего удивления, разглядел этот необыкновенный подарок. «Погляди-ка, - сказал Дарий, - загадочно улыбаясь, - дикий, степной народ, владеет такими диковинами... Зерцало это я принимаю, как подарок, мы на досуге его изучим: потрём его и по солнцу, и против солнца, это мы всегда успеем сделать. Ответ же свой мы сообщим вам позднее».
Мурза распорядился провести казака Плакиню за пределы персидского лагеря, и отпустить его на все четыре стороны... Этой же ночью персидское войско начало спешно покидать казачьи степи. Вскоре на Дон возвратились женщины и дети казаков из укромных мест.
МЕТАМОРФОЗЫ ЛЮБВИ
Саша и Дина встречались у старого дуба, невероятно сучковатого и на удивление могучего; нижние сучья дуба росли невысоко от земли. К одному из сучьев дуба была привязана широкая скамья, она служила качелями. На них любили качаться молодые, влюблённые пары. Нередко Саша наряжал качели цветами и, раскачиваясь на них с Диной, они, то вдруг неожиданно подолгу беспричинно смеялись, то лица их становились серьёзными, словно они опасались потерять друг друга и нередко, словно в шутку, непроизвольно обвиняли друг друга в непостоянстве чувств. Иногда у качелей появлялись подруги Дины, искренне желая им счастья, они старались ненавязчиво, словно исподволь, развлекать их шутками и часто им это удавалось, так что от ревности влюблённых не оставалось и следа. В такие минуты у Дины появлялось желание сделать что-нибудь необыкновенное и она, ни слова не говоря, убегала от Саши, а он догонял, ловил её, а дальше и не знал, как себя надо вести, становилось неловко.
Однажды Дина сказала Саше, словно дразнила его:
- Из-за своего непостоянства ты никогда не поймёшь моего сердца; ты слишком часто смотришь на других девушек; ты никогда не узнаешь моего счастья. Мальчишкам неведомы глубокие чувства любящей девушки.
- Обычно это так, но я другой, - отвечал Саша, - я всегда понимаю тебя, если не умом, то сердцем;
- Это не так, - говорила, улыбаясь, Дина, - всё это ты выдумываешь, чтобы оправдаться передо мной;
- Нет, я говорю правду.
- Тогда докажи, что любишь меня.
Саша становился на колени, наклонился над шмелём, который сидел на цветке, раскачивая его, и начинал разговаривать со шмелём нараспев: «Милый мой шмель, ты всё попусту жужжишь, ты ведь даже и не знаешь, как я люблю Дину, а посмотри, вот как я от счастья танцую!..» Он резко вставал с колен и начинал танцевать вокруг Дины совершенно необыкновенно, словно кто-то вдохнул в него высокий талант природного танцора, и при этом Саша приговаривал: «Боже мой, неужели это моя возлюбленная Дина! Я не в состоянии верить своим глазам!..»
Дина закрывала своё лицо руками, искренне, от души смеялась, потом, вдруг смотрела в Сашины глаза строго. Глаза её светились каким-то чудным светом, излучая что-то совершенно неземное. Они брались за руки, исполняя «танец сердец» на цветочной поляне, и, запрокинув свои головы, смотрели в неизмеримую глубину поднебесья, где проплывали удивительно пышные облака, как стаи белых лебедей...
Однажды у Дины во время такого удивительного «танца сердец» с Сашей закружилась голова. Саша приблизил её к себе и счастливо улыбался. Дина поймала его улыбку и, отпрянув от него, сказала строго: «Какой же ты проказник, Саша, я разгадала твою лукавую улыбку. Ты хочешь только позабавиться мной, а потом оставить меня...»
- Если хочешь, я докажу тебе, - сказал смущённый Саша, - я докажу, что ты не права...
- Не надо ничего доказывать, лучше скажи мне, как ты любишь меня?.. Ведь ты так красиво умеешь говорить, что твои слова трогают моё сердце. Скажи мне, - что это такое, когда один человек любит другого человека?..
Саша ответил не сразу, он задумался, взял Дину за руку и они, молча долго смотрели в глаза друг другу. Наконец, он начал неторопливо говорить, вдумчиво подбирая нужные слова: «Твоё лицо – это чаша, с напитком зля глаз. Вся красота природы – это всего лишь твоя улыбка, а сладостное пенье птиц – это всего лишь шёпот твоих губ. И если кто-то назовёт, сказанные мною слова, сентиментальными, значит у этого человека, слабо развит интеллект. В действительности, только это и есть истинная реальность, дар Бога, одухотворённый небом, а всё остальное в этом мире – мираж. Только духовное является непреходящим, вечным, а всё остальное, это пустой сентиментальный звук... Вот посмотри: в разных частях света, в своё время расцветали разные империи и были могущественные цари, но где всё это? Куда оно ушло? Лучше ничего не отвечай мне. Всё это бесследно исчезло, кануло в Лету; остался лишь пустой сентиментальный звук. Всё проходит, всё суета. Но любовь одухотворена, она вечна, поскольку она не материальна, понимаешь? Материя может распадаться, рассыпаться, но одухотворённая любовь не подвержена физическому распаду. Только не надо путать игру в любовь, с любовью одухотворённой. Но это уже другая тема, об этом я расскажу тебе как-нибудь в следующий раз...»
Дина слушала Сашу, широко раскрыв глаза и, когда он окончил говорить, она испытывающим взглядом посмотрела ему в самые зрачки, словно пыталась заглянуть в глубину его сердца и тихо спросила: «Откуда, Саша, тебе известно всё то, о чём ты мне только что говорил? Ты что испытал всякую разную любовь на самом себе?..»
Всё лицо Саши вспыхнуло краской, он молчал...
-Что же ты молчишь? - строго спросила Дина, - ты же такой красно-речивый...
Саша отпустил её руку и ответил еле слышно: «Ты спросила меня о любви, я тебе ответил, но на каверзные вопросы я отвечать не стану. У меня тоже есть гордость. Он резко повернулся и быстро зашагал прочь. Напрасно Дина просила его вернуться, с этих пор ей очень долго не удавалось поймать шмелей его глаз...
Подруги по-доброму пытались шутить с Диной, они говорили ей: «Дина, напрасно ты пытаешься винить цветы за то, что своим благоуханием они вызывают у тебя слёзы. Напрасно, Дина, ты упрекаешь ветер за то, что от его дуновения у тебя на голове волосы встают дыбом, напрасно ты проклинаешь долгие прогулки вдоль берега реки Амура, за то, что от этих прогулок бедра твои словно онемели. Голос твой, дорогая наша подруга Дина, выдаёт тебя в том, что истинная причина всех этих примет в твоей безотчётной, беспредельной любви к Саше»
Дина покраснела вся, словно кумач и отвечала горделиво: «Вот ещё новости, как можно любить этого безусого мальчишку...». Но потому как голос её задрожал, подругам стало ясно, что до поры до времени эту тему с Диной лучше не затрагивать...
СКАЗАНИЕ О ЖИВОЙ ВОДЕ ТИХОГО ДОНА
Пусть верить в чудеса нельзя, но вы поверьте, хоть с трудом: степные кони мне – друзья, а тихий Дон – мой отчий дом...
Иду ль по заливным лугам, стою ль над бережком крутым, пусть мо-лодым уж стать нельзя, – душой останусь молодым...
Что косы расплетаешь, грусть? В висках – седые ковыли... Ты мне мила, казачья Русь, как небу милы журавли!..
Степные кони мне – друзья, а тихий Дон – мой отчий дом!.. И даже высказать нельзя, как дорог сердцу батька–Дон!..
Сколько сказок сказывала мне моя бабунечка, донская казачка, сколько песен и былин дивных пела мне, сколько дивных казачьих историй поведала и учила вслушиваться и слышать тайны, древних Ариев, сокрытые в нашем языке.
«Теперь всё дальше мы отходим от Бога, - говорила она, - а посему многое не слышим, многое не разумеем и становятся люди, как чурки с глазами, не разумеют, что с ними сталось. Что доброго ожидает людей, если они будут неразумны, как животные, не ведающие Бога. Насколько богат язык наш... Надо только уметь слышать его и сам станешь сказочно богат. Ведь слово «богатый» идёт от слова Бог. Значит богатый тот, в чьей душе сокрыто Божеское, если нет Бога в сердце и в голове, вот и нищий духом, вот и бедный. Даром что ли, когда благодарим, то говорим – спасибо, то есть спаси, Бог! А у нас ещё принято было говорить – спаси, Христос!.. Где ещё есть язык, в котором в словах содержалось бы столько духа Божьего: небеса – обитель Бога, а не – бесов, счастье – соучастье, то есть, чтобы стать счастливым, надо помогать другим, соучаствовать в жизни людей.
Наши предки древние Арии создали такой язык, который помогал слышать слово Божье и общаться с Ним без посредников, а напрямую. Арии были вольными людьми, словно птицы небесные; они не приветствовали рабство и верили в единого Бога-Творца, имя ему было Род и сотворил Он приРОДу, в которой народился и размножился наРОД. Неверующий человек считался уРОДом, выРОДком.
В древнеарийских ведах сказано: «Бог – есть семя, воссоздающий семя» (сравни: семя, семья, семь - Я). В маленьком жёлуде, запрограммировано могучее древо – тысячелетний дуб, поистине такое творение достойно Бога. Кстати, само слово Бог, сам этот звук в молитве, как святой дух не отличны от самого Бога, и потому благотворно воздействуют на душу и разум человека.
Говорится, что могуч русский язык, но он и ярок, и светел, в нём много тепла и солнца.
Корни многих русских слов содержат слог «Ра». Радуга (Ра-дуга) – дуга солнца «Ра»; награда – «Ра» на груди; радость – достающий до «Ра»;
Если мама говорит сыну: «Вставай, пора!», т.е. по солнцу «Ра», солнце встало и ты вставай. Ребёнок отвечает маме: «Рано», т.е. солнца «Ра» ещё нет («но» - нет).
Игра – игривое солнце «Ра»; разум – ум («Ра»);
Правнуки – потомки «Ра» (солнцепоклонники);
Вспомним русский боевой клич «Ура!..», (у «Ра»), вперёд – к солнцу!
Само слово культура означает (культ-у-Ра, культ солнца «Ра»), всякий кто забывает об этом, не может считаться культурным человеком.
Исконно русское слово Православие, означает ни что иное, как (славить, прославлять солнце «Ра» - солнцепоклонники).
Даже в сказке для самых маленьких детей «Колобок» (коло – бог), т.е. Солнце – Бог;
Праславянский язык, праславянская письменность, что это такое? Не имея возможности здесь широко осветить это понятие, остановимся лишь на одном характерном примере: воины кельты (Ирландия) – собиратели трофеев – человеческих голов – черепов, оставили такой след в своём фольклоре:
«Вижу безумца страшный улов:
На подушках колесницы – девять голов!..»
Кухулин, кельтский бог носит при себе связки черепов. «Череп» - «капа» (от латинского слова «капут» - голова, череп), а с другой стороны «купол – кумпол» (в жаргоне – о человеческой голове) – сходятся представление о родстве понятий в строении сфер человеческой головы и мира. Отсюда, «кополо» - ёмкое понятие о небесной сфере, и о черепе, в котором, будто под небесным сводом заключается целый мир. Об этом сказано и в санскрите. Череп на санскрите «капалам». В санскритско-русском словаре слово «капала» означает – сделанный из черепа: блюдо, чаша, череп. «Капала-малин» буквально означает: человек, носящий на шее ожерелье из черепов. «Капалин» - носящий чашу (для подаяний), носящий черепа. Вот, оказывается, что такое Праязык славян. Праславянская письменность, - обладают способностью расшифровать смысл слов самых древних языков мира!.. Очень жаль, что мы теперь разучились, не умеем слушать родной язык, вернее нас разучили его слышать. Завистливые происки наших врагов достигают своей цели. Современная Америка так гордится «великим американским народом», а, между тем, у них и языка своего нет. Но зато слово Русский становится нарицательным, недаром в паспортах русских граждан, убрана графа «национальность», но как быть с русским языком, господа? Его ведь просто так из графы не выкинешь? Пожелаем же нашим недругам – не перестараться в этом деле, мы вам же добра желаем: пусть слово наше заставит вас опомниться и воздержаться от дурных поступков, вам же самим лучше будет: Праславянский язык подзарядит вас на добрые мысли, слова и поступки...
Казак сызмальства воспитывался на народных сказках, которые писались пером жар-птицы, гусиные перья для этого не пригодны. Мудрость, вложенная в них – не от мира сего. Так, к примеру, в сказке о Могучем богатыре Еруслане Лазаревиче, царском сыне говорится о том, как он искал себе коня для ратных подвигов по разуму, и непременно такого, чтобы не валился он с ног, когда богатырь возложит на его холку свою десницу. Но не находил он такого коня в целом царстве, но встретился ему на водопое настоящий конь, конь-огонь; бежит конь – земля трясётся, глазами искры мечет, из ноздрей пламя пышет, из ушей дым кудреватый поднимается. Начал конь воду пить, то поднялись от этого волны высокие, на берегу с дерев листья посыпались.
Воду пить – значит утолять жажду знания, которым земля полнится (земля дрожит). Отчего в наших сказках богатырю помогает отыскать заветного коня по разуму бабушка-нищенка, задворенка? Да потому, что в царском дворе про такого коня и слыхом - не слыхивали. Настоящий конь запрятан в темницы, закован в железные цепи; такая вот высшая милость и награда царская доброму коню. Но добрый конь кому попало - в руки просто так не даётся. Для него также должно быть и время подходящее и наездник соответствующий – богатырь. Конь, лишь только освободившись от цепей, в первую очередь испытывает наездника: становится ему на плечи передними ногами. «Не дрогнул, не шелохнулся под тяжестью его копыт, значит это стоящий богатырь, такой в добром настоящем деле сдюжит. Конь и наездник должны быть как единое целое, тогда это сила несокрушима!..
Вот так, памятью древней народной мудрости в былинах и сказках, казаки и вернули домой коня верного, и добрый молодец атаманушка тут как тут. Так, значит, пришло время воли вольной на Дону. На какое время – это Богу одному ведомо, а отметить эту, данную Господом волю надобно, как это следует по заветам отцов, дедов и прадедов, - в казачьем кругу. Пусть знает враг, что живо казачество, несмотря на все вражьи происки, злобу и лютую ненависть к свободолюбивому казаку. И никакая вражья сила не способна уничтожит казачества полностью, но лишь сама захлебнётся его праведной кровью...»
ОБРЕТЕНИЕ РАЯ
«В поисках всеобщего «рая земного», человек потерял рай небесный и приобрёл ад земной. Совратить человека с пути добра – вот цель, поставленная властителем нынешнего мира Сатаны, для полного воцарения торжества зла на земле. Освободиться от этих дьявольских пут удастся лишь немногим в период довершения процесса массового истребления людей. Откупиться от власти Сатаны, можно будет лишь строгой жизнью, полной покаяния и ограничений.
Друг мой, прислушайся к моим советам, попробуй применить их на практике и скоро ты увидишь, что жизнь твоя в корне изменяется к лучшему. Прежде всего, надо уяснить для себя, что все в этом мире находятся в поисках счастья и покоя, но никто их не обретает, несмотря на все усилия, потому что не ведают того, чего они ищут. Люди не имеют истинного знания о самих себе, устремления людей нечистые. Прогресс добился невиданных успехов, но в мире стало больше бед и страданий, потому что неправильно определены подлинные ценности жизни:
- Отсутствуют взаимоотношения души с Господом, как любимого сына с любящим отцом, щедро награждающего блаженством, океаном счастья и покоя;
- Отсутствует стремление познания себя, как души и познания Всевы-шнего Отца, как Высшей Души, который один лишь способен очистить душу от всех грехов, и освободить путь к Истине от всех преград;
Прежде всего, следует направить усилия – выковать цепочку, связующую душу с Всевышней душой. Даже в миру, необходима крепкая связь между отцом и сыном, мужем и женой, учителем и учеником; в противном случае, если сын не следует советам отца, не хранит сыновью верность, теряется живая связующая нить их взаимоотношений;
Во всех человеческих взаимоотношениях, будь то отношения отца и сына, мужа и жены или влюблённых, на первом месте стоит чувство нежной любви, это главная черта подобных взаимоотношений, без которой все эти взаимоотношения утрачивают всякий смысл и не удовлетворяют. Отец семейства забывает напряжение рабочего дня при мысли о том, что всё это он делает ради любимых жены и детей, он поглощен заботой о том, чтобы принести в дом всё необходимое для семьи. Человеческие взаимоотношения, о которых идёт речь, характеризуется не только любовью, но также преданностью и верностью. Преданный отец перепробует все средства, чтобы дать сыну отличное образование, жертвуя даже собственными самыми насущными потребностями. Верный муж идёт на всё, чтобы принести счастье своей жене, а она, в свою очередь, ничуть не меньше стремится ответить на преданность самоотречением и заботой о его благополучии. Сын платит за отцовскую заботу уважением, послушанием, сыновей преданностью, достойным поведением. Преданная мать неустанно трудится ради своих детей, все её мысли заняты только их благополучием. А верность влюблённых вошла в пословицы.
Но преданность Всевышнему Отцу превосходит всё это. Истинно верующий человек полностью вверяет Господу своё тело, ум, талант и все свои сокровища, ибо хорошо понимает, кому это всё принадлежит.
Люди, не имеющие правильного понимания о Боге, поклоняются и молятся Ему, просят прощения у Него и всяких щедрот, но в то же время предают Его своими делами в повседневной жизни, своими мыслями и словами. Устанавливая взаимоотношения с Господом, как с Отцом своим небесным, надо следовать его учению, полностью посвятить себя Ему и утвердиться в постоянном о Нём одном воспоминании. «Тогда, - говорит Господь, - Я, Сам буду направлять тебя так, что, благополучно переплыв океан этой жизни, ты достигнешь берегов небесной Отчизны».
Говорится, что надо познать себя. Познать себя, значит познать свою душу и тело. Душа влияет на тело, подобно тому, как различные семена (Дуба, лимона, перца, пшеницы и т.д.) посаженные в одну и туже почву избирают для своего роста и отличительного развития в соответствии со своими природными свойствами, вытягивают из земли вещества, необ-ходимые для соответствующего роста и развития. Каждое семя влияет на частички земли, придавая им свои особенные черты. Как семена различных сортов могут влиять на состав земли, воды и воздуха, передавая им свои качества и извлекая из них требуемые вещества, так и души влияют на материю, приспосабливают её к своим особенностям. Наделяет материю необходимыми свойствами души.
Материя тоже влияет на душу, но это опосредствованное влияние. На-пример, пища, воздух и вода, которые человек потребляет, влияют, как на ум, так и на физиологический механизм (нервную и иммунную системы, кровь, дыхание, сердце мозг и т.п.). Влияет на способность разума мыслить, различать, судить, испытывать боль, любовь, ненависть и т.п.
Невозможно непосредственно материальными глазами и ушами видеть и слышать Бога; видение Бога возможно лишь незагрязнённой духовностью и душой. Сам факт, что очищенная от скверны душа может получить Божественное видение с помощью разума и интеллекта, указывает на то, что Господь обладает чисто духовной формой.
Друг мой, чаще вспоминай о Боге, легче будет совершать путь домой, если идти по дороге воспоминания; научись делать усилия над собой для воспоминания об Отце всех душ. Подобно тому, как много усилий прила-гают, чтобы стронуть тележку с места, а в движении тележку легче уско-рить. Человек, научившийся вести чистую жизнь, не причиняя вреда другим, часто вспоминает Всевышнего Отца, ведёт с ним молитвенные беседы, пользуется его поддержкой, - такой человек, несомненно, является очень удачливым, он наслаждается постоянно прекрасной удачей пить нектар воспоминания о Боге. Такой человек становится невозмутимым, не впадает в беспокойство, не приходит в смятение духа, не лишается самообладания, даже в самых нелёгких ситуациях он спокоен. Когда к нему приходят проблемы, он спокойно позаботится о том, как их с Богом проводить; такой человек всегда бодр, свободен от плохих привычек, от тревог и пустых мыслей;
Друг мой, научись руководствоваться в своей повседневной жизни восемью важными силами: понимать и оценивать жизненную ситуацию, принимать мудрое решение, обретать силу отключаться, терпеть, проти-востоять, «упаковывать» ум лишь необходимым и приобретать силу со-трудничества. Обладание этими силами определяют талант и успех че-ловека, и ведёт его к обретению истинных духовных ценностей. При от-сутствии в человеке одной или нескольких из указанных восьми сил, привносят в душу смятение, беспорядок и хаос, раздоры и неудачи, влечёт за собой боль, страдания и беспокойства.
Друг мой, поиск духовной жизни, это естественное стремление человека, поскольку духовная душа не может быть счастлива в душной материальной атмосфере, подобно тому, как рыба, выброшенная на берег, не может быть счастлива без воды. Истинная цель жизни не в прогрессе науки и экономики, не в строительстве небоскрёбов. Истинный прогресс человеческой жизни состоит в самоосознании своего истинного «Я». Забота только о своей рубашке, костюме или пальто, но лишение себя самой необходимой пищи, это высшая степень неразумности, ведущая к болезни, дистрофии и гибели. Так действовали коммунисты. У них была одна забота: взять власть в свои руки и держать её силой оружия, надеясь, что всё устроиться само собою. Но начался голод, эпидемии и в результате – десятки миллионов человеческих жертв. Крах коммунизма неизбежен.
Друг мой, будь смиренен даже не со смиренными, осыпай эти несчастные души цветами приветливости, давай им прохладный напиток сострадания и любви, превращая их шипы и колючки в цветы, и в твоём сердце найдётся для каждого место, и ты получишь много благословений от сердец каждого. Смирение, это чистое золото.
Все свои волнения, тревоги и беспокойства вручи своему Небесному Отцу, как реки вверяют свои воды океану, и будь счастлив; реки оставляют свои блуждания при встрече с океаном. Приноси Господу дары любви и будешь награждён Его любовью. Каждый день съедай по яблоку духовного знания, научись наслаждаться каждой сценой Мировой Драмы, не сходи с тропы её мирного наблюдателя и будь счастлив, - линия интеллекта всегда должна быть свободна.
Друг мой, овладей великим искусством выжимать сок из плодов знания и выпивать его. Не ленись собирать за пазуху непреходящие сокровища знания, научись отделять счастье от птичьего помёта. Пей нектар знания и давай его пить другим, а когда сокровища Бога начнут поддерживать тебя, пусть станет твоим долгом раздавать эти сокровища другим и приносить духовные блага каждому. Однако не стоит украшать обезьяну цветами знания, она пойдёт и вываляется в грязи. Если хочешь сделать благо, сделай это прямо сейчас, ибо время уходит и кто знает, что может стать с тобой в следующую минуту? Стань маяком для других: пусть в одном глазу у тебя будет мир покоя, а в другом – мир счастья. Чтобы поддерживать душу постоянно здоровой, продолжай питаться покоем и счастьем. Стремись стать духовным художником, который своей кистью действия создаёт образ Отца в сердце каждой души, стань видением Отца в зеркале своих действий. Храни истинное знание в золотом сосуде, ибо молоко львицы в золотом сосуде хранится.
Друг мой, стань разрушителем привязанностей, тогда станешь летящей птицей и научишь летать других. Стань подобно цветку, произрастающему из болота, но распространяющего благоухание, на которое слетаются пчёлы, собирая нектар знания. Не причиняй никому печали, как цветок не причиняет их людям. Признак возвышенной судьбы, это постоянно качаться на качелях счастья и любви к Богу и не трудиться тяжко, как ишак трудится за охапку сена. Добивайся духовного наследства Отца и будь счастлив, как в саду Христа, где царствует общество белых лебедей, которые живут у озера, берега которого совсем, как молоко с сахаром.
Друг мой, научись работать точно и быстро и помни, что инструмент, который всё измеряет это любовь к Отцу и состояние счастья. Не меняй бриллианты знания на никчемные ракушки зрелищ, ибо только ворона клюёт грязь, но лебедь подбирает жемчуг. Пусть питанием для тебя станет чистое молоко знания, как лебедь пьёт молоко, отделяя его от воды. Не теряй состояние духа, ибо это двойная потеря. Не ходи, то вверх, то вниз, но всегда находись в состоянии полёта. Не стесняйся добрых, красивых дел. Стань духовным художником научись рисовать картины кистью сердца и научись видеть своё лицо в зеркале своих действий.
Пусть жизнь твоя будет красивой, как сон в саду Эдема, где всё сияет праздником и святым торжеством и плещется у берега ласковое изумрудное море. В саду Христа растут высокие, прекрасные деревья во всей роскоши своего цвета и их трепетные листочки пусть приветствуют тебя тихим ласковым своим шумом, выговаривая слова любви и привета.
Мурава там горит яркими ароматными цветами, и птицы стайками перелетают с куста на куст, увитые меленькими цветами роз. Пусть люди этой счастливой земли, дети солнца с ясным блеском в глазах и с лицами сияющими разумом и спокойствием выказывают тебе все знаки небесной любви, а в их словах и в голосе звучит детская радость привета. Пусть эти прекрасные, чистые, безгрешные люди примут тебя, изольют на тебя всю свою любовь и нежность, успокоят тебя и прогонять поскорей все страдания с твоего лица. Я желаю, чтобы они показали тебе свои звёзды, свои рощи и сады и рассказали о них, чтобы они пели тебе свои прекрасные песни и угощали плодами своих деревьев и молоком их любящих животных и мёдом их любящих пчёл. Я желал бы, чтобы они научили тебя славить природу и её Творца и любить Его всецело всеобщей любовью.
Пусть живой образ Истины наполнят душу твою знанием, вечностью и блаженством, которых хватило бы в полной мере на исполнение роли в новом цикле Мировой Драмы. Пусть живой этот образ Истины будет всюду твоим спутником, направляет и поправляет тебя и беспричинно дарует океан любви!..
РАЗБОЙНИЧЬИ ШАПКИ
«Разбойники на Руси живут весело, припеваючи, как сыр в масле катаючись – и народ весь держат в постоянном страхе и кутить - веселиться не забывают. Надо отдать им должное: чисто они приловчились со-стряпывать любое грязненькое, мокренькое дельце и завсегда у них всё ладненько и складненько получается, всё у них шито-крыто и сверху ещё и лаком до блеска покрыто. Поначалу, они грабили только богатых, и один из них всегда шагал впереди, весело напевая... А потом, они стали обирать нищих до последней нитки, и уже внучек того весёлого запевалы (Гайдар-младший) резво зашагал впереди...
Казалось, что у людей уже и забирать-то стало больше нечего, но эти разбойнички хорошо своё дело знали и говорили: «Пока жив человек, у него всегда есть что взять...»
Так бы и грабить им дальше до скончания веков, как известно у всяких внуков, даже и у самых отпетых разбойничков очень даже могут быть свои внуки, если несчастные люди переведутся, досарбайтеров заведём, свято место пусто не бывает... Однако вышла небольшая заминка в шайке, - возникло разногласие из-за различия способов ношения воровских шапок, которые даже на самых отъявленных разбойниках не горят. Одни члены шайки носили шапки набекрень, лихо, заломив их и надвинув на левое ухо, они в народе получили кличку «кавалеристы», вторые разбойнички предпочитали заламывать шапку и навешивать её на правое ухо, в народе их окрестили «торгашами». Была среди них и третья особая группировка, которые носили свои шапки, сильно нахлобучив их на глаза, их в народе прозвали «Дубины». Поскольку эти дубинушки были в меньшинстве, они часто подражали то кавалеристам, то торгашам (как говориться – и вашим и нашим; и вашистам и нашистам). Поначалу разногласия в шайке выглядели шуткой и больше напоминали воровскую игру, но мало-помалу, как говорится: слово за слово, кулаком по столу, шутки перешли в стычки. После ожесточённых междоусобных схваток кавалеристов с торгашами, их взаимным забрасыванием друг друга грязью дело дошло до поножовщины...
Когда в шайке запахло чумным смрадам, уладить дело взялся главарь разбойников по кличке «меченый». Заручившись ещё более авторитетной шайкой, орудующей за буграми, за лесами, за широкими моря-ми, наш «меченый» быстро созвал свою шайку в «малину», забрался с фарсом на бочку, пришпорил её и начал свою речь так: «Братва! – сказал он авторитетно, - я обращаюсь к вам, к своим «бывалым» и к «подкидышам»... Мне стыдно и позорно видеть вас, людей столь авторитетных, посвятивших себя великому, славному делу – ограблению почтенной публики в нашей зоне. Если наши «Лохи» настолько наивны, что приняли правила нашей игры «всерьёз и надолго», в то время как мы нацелились исключительно только на кошельки этих чудаков, то нам остаётся только посмеяться над ними. А вы ведёте себя, как дети из детского сада, ссоритесь из-за таких пустяков, как способ ношения воровских шапок, которые и в огне не горят, и в воде не тонут. Вы можете напяливать на свои головы хоть по три шапки одна на другую, и ничего от этого не измениться. Берите пример с меня, я ведь не выламываюсь, как тульский пряник из-за того, что у меня, как у главаря столь авторитетного братанства, должен быть какой-то особый колпак. Потому как я считаю это непростительной глупостью и ребячеством. Надо нам, братишки, хорошо помнить, в чём наше основное призвание: мы с вами делаем одно общее дело - ограбление почтенной публики. Вместо того чтобы ссорится по пустякам, куда важнее нам с вами завсегда иметь при себе вот такую штуковину. С этими словами «Меченый» запустил свою волосатую руку в бездонный карман своих заморских брюк и после продолжительного обшаривания своего кармана с прорехами, извлёк на свет божий удивительную блестящую штуковину – штопор. Он победоносно поднял этот штопор высоко у себя над головой и торжественно воскликнул: «За дело, братцы!.. С помощью этой штуковины, мы завсегда сможем найти с вами общий язык!.. Откупоривайте и наливайте!.. Не пропадёт наш скорбный труд без вести!.. Авось, не дадут нам по шапке!.. Авось, мы с вами ещё погудим-погуляем, как подобает настоящим джентльменам!..» С тех пор дела в воровской шайке пошли в гору без сучки и задоринки. Даже мелкая «шпана» быстро сделалась «авторитетами», именующими себя «демократами».
КАРАБЛЕКРУШЕНИЕ
Хоть океан и называется Тихим, он доставил немало беспокойств казакам-путешественникам, особенно в акватории Индийского океана, который швырял в путников солёной пеной, бурлил, обуянный неистовой злобой.
Вот отступили знакомые берега в тумане моря, казаков неотвратимо обуревала какая-то смутная тоска. Казакам не чужда стихия воды, немало казаков было среди отважных морских путешественников, но всё же сердцу казака испокон веков были более дорогими бескрайние степи. Вот берега, синея, исчезали из виду, они постепенно словно растаивали в дымке тумана и только волны и облака провожали вольнолюбивых людей в дальние скитания...
Николай Белоножкин стоял на палубе. До его слуха доносилась ругань моряков, скрипели реи, выл ветер, постепенно исчезли очертания прибрежных высоких строений, только чернели ещё небольшим пятнышком. Николай печальный стоял на палубе, исполненный необъяснимой тревоги. «Был здесь, хоть какой-то временный приют,- думал он,- была смутная надежда на возвращение к родному Дону, к своей милой Отчизне. Кто покидал свою Отчизну, блуждая по временным пристанищам, тому знакома такая боль, когда душа и сердце трепещут от мысли, что жизнь пропадает в безвестности и всё вокруг чужое.
Он на какое-то время забыл все лица знакомых ему людей, забыл о повседневных делах и глядел в даль исступлённым взором. Всякий, кто увидел бы его в эти минуты, неизбежно должны были бы посочувствовать ему. И мне, испившему горестную чашу жизни семьи казаков-изгнанников, часы прощанья, с местом, где провёл хоть какое-то время, всегда исполнены неизъяснимой грусти и печали. И даже теперь, когда и чувства мои давно охладели, я представляю себе его, стоящего на палубе, и слёзы текли из его глаз, и стоял один вопрос: «За что такие посланы испытания с юных лет?» Так плакали изгнанники всех времён и народов, мечтающих о счастливых днях возвращения на родную землю. Может быть, и я плакал бы сейчас вместе с ним, но жизнь моя и творческий путь мой, с годами закалили моё сердце и душу. Я знаю наверняка, что не пропадают напрасно годы странствий. Путешествия нужны и даже необходимы, особенно для творчества. Если честно сказать, то лучше погибнуть, упав в какую-нибудь пропасть, чем медленно угасать от болячек за печкой, докучая всем и каждому в отдельности. Мне нужнее всего в пути бывает бумага и чернила, а всё остальное – как-нибудь... И ничего, если солёная и горькая слеза выкатиться из глаз и упадёт в солёный горький океан. Это только ещё раз доказывает нам о том, что действует в природе закон круговорота слёз. В горе, томимые раскаяньями и тоской, дают люди обет исправиться к лучшему.
-Прощай, мой временный приют, - с грустью произнёс мой герой, - может быть, так судьбой мне предназначено - умереть в изгнании. Может быть, на это я обречён изначально, и чтобы не обострять далее своих страданий, он решил опуститься в трюм. Где может быть будет легче с горем своим примириться. Однако сердцем он понимал, что скорее весь океан испарится в туман, чем с изгнанием примирится свободолюбивое сердце...
Поднялся ветер и с каждою минутою крепчал, вскоре разыгралась настоящая буря, и неожиданно налетел шквал и со всего размаху, швырнуло корабль, как простое корыто. Корабль весь затрещал, открылась течь и в трюм хлынула вода. Всё случилось так быстро, что никто не успел и опомниться, царила растерянность. Ураган набирал силу. Очередным ударом волн накренило корабль, и ничто не могло помочь несчастным пассажирам – ни стоны, ни молитвы, ни проклятья. Всех обуял ужас. Помпы не справлялись с откачкой воды, и вода неумолимо всё пребывала в трюмы. Матросы, привыкшие встречать бури смело и стойко, сверх меры напились спиртного, чтобы хоть немного ободриться, а волны не унимались и продолжали бушевать с неистовой силой. Тучи клубились в мутном сером небе, освещаемые беспрерывными вспышками молний. Раскаты грома оглушали, людей. Многие в эти жуткие минуты приготовились умирать. Хоть смерть приходит только раз в жизни, но как её достойно встретить, знают только совсем немногие.
Корабль стал тонуть, все пассажиры начали кричать, иные спешили спускать шлюпки на море, иные словно остолбенели, не могли сдвинуться с места. Кто-то тянул тюки с провизией, кто-то плакал и молился. Всем лодок для спасения не хватало. Люди бросали в море всё что могли: бочки, доски, тюки... Николай Белоножкин прыгнул с борта корабля в баркас, где уже и без того было людей слишком много...
Баркас, в котором оказался Николай Белоножкин, отчаливал от корабля, как можно скорее и как можно дальше. Вокруг доносились крики утопающих, которые заглушались рёвом бури. Всю ночь бушевала буря, вокруг стеной вставали со всех сторон громады волн, и обрушивался валом на баркас. Люди не слышали друг друга, смертельно устали в борьбе со стихией. Баркас, как это ни странно, долго держался на волнах. Хотя многих уже снесло в море. Николай окончательно понял, что надежды на спасения своими силами нет никакой, и оставалась лишь одна надежда спастись – горячая к Богу молитва. И вспомнилась ему молитва «Живые помощи», которой научила его бабуленька сызмальства. И он стал горячо молиться, хотя от холода и сырости у него зуб на зуб не попадал, трепала лихорадка, и непобедимый ужас вселился в его сердце...
Говорят, что большое желание жить, помогает человеку продлить его существование, а собранная воля и горячая, искренняя молитва побеждает любую болезнь, предохраняет жизненную нить от ножниц неумолимой смерти. Робкие безбожные люди самой своей робостью укорачивают свой век. У Николая появилась необыкновенная жажда жить, не ради себя только, но главным образом ради своего потерянного Отечества, в которое он так горячо мечтал, в конце концов, вернуться. Сердце его в горячей молитве стало упорным, как скала. Это одно лишь фанатичное упорство, эта невероятная жажда жить спасала его.
В баркасе уцелело лишь несколько человек людей, когда ветер стал утихать и из-за туч начало пробиваться солнце. Всматриваясь в даль, один из несчастных увидел вдали очертания берега. Он закричал словно одичалый, показывая рукой: «Берег вон там, люди, я вижу берег!..» Все вскочили, и в едином порыве кинулись к борту. Баркас был на половину заполнен водой и от такого дружного порыва пловцов он перевернулся. Ослабленные люди хватались за лодку, как за последнюю надежду, оставаясь в холодной воде без движения к берегу. Николай Белоножкин ухватился за весло и, напрягая последние силы, медленно плыл к берегу. Долго он барахтался и бился, пока выполз на берег и силы окончательно покинули его, он потерял сознание. Океан, словно прокашливаясь, выплёскивал его на берег. Ветер стихал...
Николай долго не приходил в себя, он лежал неподвижно, распластанный, исхудалый несколько часов, лицо было бескровным, как у умирающего лебедя и отражало недавние нечеловеческие страдания. Наконец он начал постепенно приходить в себя, чуть приподнялся, опираясь на локоть, он увидел, что находится около костра, который развёл на берегу какой-то добрый человек, чтобы обсушить его одежду и обогреть его. Николай огляделся вокруг себя и увидел, что рядом с ним стоял кувшин с молоком. Испив из кувшина молока, он снова заснул под песни моря: тихого шума прибоя, крики чаек, щебетанье птиц и далёкое кукование кукушки... Неведомая сила валила его в сон, и была у него лишь одна мысль: «Если усну, проснусь ли? Увижу ли новый рассвет? Запах здесь такой удивительный и от цветения и от моря...» (Николай Белоножкин непроизвольно начал разговаривать сам с собою, словно в бреду, хотя он всегда относился с чувством неприязни к людям, разговаривающим с самими собою.) - Почему у меня так сильно дрожат руки, как осиновые листья? Может это и есть тропическая лихорадка? Сильно кровоточит и болит рана на ноге... Боже, Боже, за что я так страдаю? Неужели моим страданием не будет конца, и не улыбнётся мне хоть маленький лучик Солнца радости?.. Неужели я родился на свет только лишь для испытаний, бедствий и страданий?.. Боже мой! Боже мой! Где вы мои грёзы о будущем счастье, о котором я с детства мечтал?.. Видно моя несчастная звезда только и способна на то, чтобы возбуждать против меня всех моих покровителей... ... Кукуй, моя кукушечка, много ли мне ещё жить на свете остаётся?.. (В мыслях его ожили стихи, которые он сочинил по памяти на баркасе во время бури.)
Пусть безумствует море, волны хлещут,
Поднимаясь к самим небесам,
Моё сердце не затрепещет
Не сверну паруса...
У меня не слабые руки,
Я не трус, уверенный взгляд,
Боже, за что эти муки?
Перед кем я в жизни виноват?
Тихий Дон теперь мне был бы раем:
Двери все открыты для меня...
Господи, за что я так страдаю? -
Я не спал четыре дня...
Я не ел, не пил; теперь вот снова,
Не предвидится всё это для меня...
Что ж, утешусь тихим Божьим словом,
И надежду буду сохранять...
Моё сердце не затрепещет,
На пути к небесам...
Пусть безумствует море, волны хлещут, -
Не сверну паруса...
Тут ему показалось странным шелест и шуршанье в кустах, украшенных удивительными разноцветными цветами, которые гирляндами свешивались у него над самой головой. То ему казалось, что это вечерний, тёплый ветерок шевелит зелёными листочками, то чудилось, что это маленькие красивые пташки порхали туда-сюда, задевая за веточки своими чудесными крылышками, то раздавался какое-то лепетанье цветов на кустах, и они звенели, словно хрустальные колокольчики и, казалось, что они произносили чуть слышные слова, словно напевая:
Здесь и там, веж ветвей,
Мы качаемся...
По цветам, по кустам
Распеваемся...
Цветочки-сестрицы,
Качайтесь в сиянье –
Казаку на радость.
Облегчим страданья...
Пусть шуршит ветерок,
Шелестит листами,
Будет, будет наш дружок
Веселиться с нами!..
Пусть спадает роса,
Пусть цветочки поют,
Наши пусть голоса
В сердце друга живут!..
Шевелите язычками,
Цветики-цветочки,
Скоро звёздочки заблещут
В царстве дивной ночи...
Вейтесь, сплетайтесь,
В веночки свивайтесь...
Кружитесь, не бойтесь, -
Качайтесь, распевайтесь!..
- Конечно, это не что иное, как ласковый, тёплый ветер нежно шелестит листьями, но всё же странно, что он, словно изъясняется со мной в такой ясной стихотворной форме, которые мне запомнились с первого раза, как я их услыхал. Странно это, очень странно. Вот заходящее солнце заиграло необыкновенными красками в кустах, и снова зазвенели эти хрустальные колокольчики и искрящиеся изумруды сыплются на меня удивительными огоньками, словно шепчут: «Ты раньше не понимал аромата цветов, речи ветерка и ласкового тепла от лучей заходящего солнца, а теперь тебе не чужды эти таинственные чувства...» И с новой силой всё зашевелилось и задвигалось, словно природа просыпалась к радостной новой жизни. Необыкновенно благоухали цветы, шелестели листья пением сотен нежных флейт и свирелей и, позолочённые закатным солнцем облака, уносили эту удивительную музыку на родину, на тихий Дон... А когда солнце скрылось за морем, Николаю словно почудился густой голос: «Эй, вы, там, в кустах, слышите, слышите меня? Хватит шептаться, хватит кружиться и качаться на веточках, не шуршите, не шелестите, не звените, не пойте. Довольно напелись, назвенелись, а теперь всем спать, спать, спать...»
ВОЛШЕБНЫЕ КАМЕШКИ
Николай Белоножкин подошёл к окну, и широко распахнул его. В лицо ему пахнул лёгкий ветерок, долетавший сюда с побережья океана. Слышалось разноголосое пение птиц из ветвей сандалового дерева, росшего прямо под его окном...
Его взору предстала любопытная картина. На песке во дворе дома лежала опрокинутая вверх дном, дырявая лодка, к которой подошёл индийский странствующий брамин. Борода его и волосы на голове свились в единую копну, которая отдельными клоками свисала на его грудь, спину и плечи. На нём была одна лишь набедренная повязка. Одной рукой, придерживая за край свою набедренную повязку, второй своей рукой он аккуратно складывал в неё небольшие камешки, которые поднимал с земли своей свободной рукой. Закончив это своё любопытное занятие, он присел на край перевёрнутой лодки, снял со своей шеи деревянные чётки и стал с молитвой перебирать их бусинки...
Николай Белоножкин решил подойти к нему и спросить, не нуждается ли он в чём-либо? Николай подошёл к брамину, подождал, пока он закончит свою молитву с чётками, и обратился к брамину на хинди; к этому времени Николай умел немного объясняться на этом языке...
- Почтенный странник, - обратился Николай к брамину, - не могу ли я быть тебе чем-либо полезен?..
- Брамин направил свой взор на Николая. От этого взгляда Белоножкин невольно взволновался. Такого взгляда ему ещё не доводилось встречать в своей жизни. Вообще во всем облике этого странника, в его манере держаться было столько возвышенного неземного величия и в то же время было столько естественности и простоты, что Николай поначалу просто растерялся...
- Таков мой обет, - ответил брамин, - совершать путешествие, обходя всю Индию по побережью океанов и морей. Когда на моём пути встречаются крупные города, мне становится труднее совершать своё паломничество и чтобы приобрести хоть немного фруктов и предложить их Господу, мне приходится немного отвлекаться. Я вынужден потратить моё драгоценное время на то, чтобы собрать немного камешков и поменять их на фрукты...
- Николая такое признание брамина несколько удивило, но он не подал вида и, указав рукой на распахнутое окно в своей хижине, сказал: «Здесь, в этом убогом жилище я обитаю и готов поделиться с тобой своим кровом и едой...»
- Прости меня, - ответил брамин, - по условию моего обета я не могу заходить в жилище людей и брать из их рук подаяний. Если тебе будет угодно совершить благое деяние, и у тебя есть немного фруктов, ты принеси, пожалуйста, мне их и положи вот здесь (брамин указал рукой на край днища лодки), а я подарю тебе мои собранные камешки и, таким образом, мы совершим справедливый обмен с тобой.
Николай, не раздумывая, вошёл в дом и быстро вернулся; он держал в своих руках несколько бананов, которые ещё прошлым вечером он купил на рынке себе на завтрак. Положив свои бананы на то место, где указал брамин, Белоножкин собрался, было возвратиться в свой дом, но странник попросил его: «Не позабудь мои камешки взять с собой...»
- Мне приятно бескорыстно поделиться с тобой тем, что я имею, - сказал Николай и хотел удалиться...
- Нет, - сказал брамин, - наш уговор был другим. Возьми, пожалуйста, мои камешки, в противном случае, я не приму твои дары...
- Хорошо, - согласился Николай, - пусть будет так, как ты этого желаешь. Он протянул к брамину свои ладони...
Странник аккуратно насыпал Николаю в ладони своей набедренной повязки полную пригоршню камней-самоцветов. Такие щедрые дары очень смутили Белоножкина. «Разве стоят мои бананы этого сказочного богатства?» - произнёс Николай.
- Тебе не следует беспокоиться об этом, - ответил брамин, - мне собрать эти камешки не составило большого труда, так что тебе не в чем себя упрекать... Брамин улыбнулся и внимательно взглянул в самую глубину глаз Николая. Я вижу, что ты благородный человек и много в своей жизни страдал. Мне хочется отблагодарить тебя за твою доброту. Во-первых, я поставлю тилаку* у тебя между бровями. С её помощью ты обретёшь знание понимать язык птиц...
- А зачем это мне, понимать язык птиц?..
- В своё время ты узнаешь, как это знание тебе сгодится... А во-вторых, мне хочется дать тебе возможность отдохнуть в райском саду...
- Разве это возможно, - сказал Белоножкин, - в этот наш безумный век, разве можно отыскать местечко для рая?..»
-Да, - ответил странник, - это возможно прямо здесь и сейчас...
Николай огляделся вокруг и, вздыхая, произнёс: «Мне с трудом вериться в такую возможность»
- Посмотри внимательно мне прямо в глаза, - сказал, улыбаясь, брамин, - и постарайся заглянуть, как можно глубже.
Николай посмотрел брамину прямо в зрачки глаз. Поначалу ему показалось, что глубже заглянуть ему не удаётся, но мало-помалу он начал вглядываться всё глубже и глубже и почувствовал, что начинает куда-то лететь. Он проносился в тёмном пространстве всё быстрее и чувствовал, что Земля остаётся далеко внизу; понемногу тьма начинала рассеиваться. По мере приближения его к какой-то далёкой звезде, которая вскоре выросла до огромных размеров и на ней постепенно появлялись очертания океанов, морей, рек и озёр.
Николай уже перестал удивляться этому происходящему путешествию, но с каким-то упоением, жадно вглядывался в возникающие всё более удивительные картины. Появились до боли знакомые места его детства, но они были не такими серыми, как прежде, но переливались всеми цветами радуги. Вот и его родительский дом, залитый солнечным радужным светом.
В необычайно красивом саду, под тяжестью необыкновенных плодов, ветви свисали до самой земли. В саду было множество удивительных цветов – одни краше других.
Самым удивительным было, что на пороге, отчего дома Николая встречал его родной отец, которого, как считал Николай, давно уже нет в живых. Но сомнений быть не должно, ибо только у родного отца глаза могут излучать столько радости, теплоты и счастья от встречи с любимым сыном. С великой радостью встречала здесь и его родная мама, такая необыкновенная, с такой благородной статью, которую он прежде не замечал в ней. Были тут его любимые, родные сестрица Таиса и брат Анатолий. А также во множестве присутствовали здесь его двоюродные братья и сёстры. Гостили у его отца также дорогие его сердцу друзья и знакомые. И чувствовался во всех и во всём праздник и святое торжество. Плескался в золотистых песчаных берегах лучезарный тихий Дон. Было явно, что даже каждый листок на ветвях деревьев, каждая травинка или цветок в этом удивительном райском саду
__________________________
* тилака – знак, наносится на лицо глиной из священных рек.
посылали ему свой ласковый привет и словно шептали какими-то
музыкальными звенящими напевами, словно выговаривая слова какой-то совершенно удивительной песни, от которой сердце замирало от счастья.
Жужжали пчёлы и шмели над цветами, а с Дона ветерок доносил ароматную водяную пыльцу. Маленькие птахи радостно носились вокруг весёлыми стайками, нежно касаясь его своими трепетными крылышками, играя и ликуя.
Боже, как все близкие и родные ему люди были бесконечно внимательны, милы и ласковы с ним, они были исполнены чистой человеческой красоты с какой-то детской непосредственности. Они брали его за руки и с радостным смехом водили по этому удивительному райскому саду и старались всеми силами успокоить и вдохновить его на новую жизнь в этом сказочном мире. Они ни о чём его не спрашивали, им хотелось только одного: сгладить и устранить с его лица все остатки грусти, печали и страданий. Их любовь изливалась на него лёгкими прохладными струями и осыпалась лепестками цветов. Не стесняясь, они гладили и целовали его...
- Как полна эта жизнь, - подумалось Николаю, - как, в сущности, немного нужно человеку для ощущения всей полноты счастья. Чтобы тебя понимали и любили таким, каков ты есть. От этого невольно хочется стать лучше и чище; хочется отвечать любовью на их любовь, заботой на их заботу; хочется любоваться друг другом, вдохновлять друг друга и стать простым и искренним, как ребёнок. Вдохновенная влюблённость не знает пределов.
Николай Белоножкин вернулся из этого волшебного путешествия, сразу же, как только вспомнил о брахмане, которому он заглянул в самую глубину глаз. Брахмана рядом с ним уже не было. Ладони Николая были наполнены каменьями-самоцветами. Сердце его было переполнено от упоения и несказанного счастья, оттого, что он видел истинный рай во всей его полноте. Ему захотелось поделиться этим счастьем с другими людьми; помочь людям излечиться от воинственного бездушия, царящего на земле, от которой он излечился сам.
- Я видел Истину такой, какой показал мне её этот удивительный брахман, - подумал Николай, - это будет служить мне лучом света, маяком в этом мрачном царстве зла, алчности, ненависти и безбожия. Я чувствую, что смогу передать другим всё то, что мне довелось пережить в раю вплоть до мельчайших подробностей.
КАЗАКИ В ГОСТЯХ У ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ
«Приехали к Екатерине казаки с Дона. Сколько тех казаков было: полусотня, сотня, а может и того больше, кто его знает. Ну, ладно: приехали, зашли прямо во дворец к ней, да и гаркнули все разом: «Здорово, Катерина!..»
- Здорово, здорово, казаки – добры молодцы!.. Чем новым вы порадуете меня, царицу вашу?
- Можно для начала, мы тебе, царица, новую казачью песню споём.
- Спойте, стойте, казаки, - буду рада вас послушать...
Вот казаки и запели дружно, по всему казачьему порядку: с запевалой, с подголосками и хором:
Ой, Катерина нас встречала–а-а-а...
Ах, перстня у неё не стало–о-о-о!..
Взглянула Катерина на свою руку, а с её пальца исчез любимый её перстень. Катерина, в душе, так и вспылила, но виду не показала. Европейское воспитание не позволило.
Переглянулись казаки, улыбнулись себе в усы. Один казак выступил вперед, да и говорит: «Что, Катерина, огорчилась, что любимого перстня лишилась? Вот он, твой перстень? Вернуть тебе его обратно на палец?»
Но Катерина была гордая царица, ответила с чувством превосходства: «Нет, не надо возвращать. Пусть это тебе будет на калачи...»
Казак с благодарностью поклонился, да и говорит: «Прикажи, Катерина, накормить, напоить казаков с дороги, а мы потом тебе добрую весть скажем...»
- Стол для вас уже накрыт, - сказала с улыбкой Катерина, - прошу казаков отведать царских щей с кашею, а я полюбуюсь на вас, как добрые молодцы есть умеют...
На длинном столе стояли миска со щами и кашею, а подле каждой миски лежали ложки, длинной в целый аршин. Переглянулись казаки: как такими огромными ложками за одним столом есть? Очень мудрено. Стоит Катерина улыбается, видит, казаки выхода не находят. С такими длинными держаками, до своего рта дотянуться дело мудрёное...
Но казаки не такой народ, чтобы женский ум их озадачил. Помолились они Богу, сели за стол, один против другого и начали они через весь широкий стол друг друга кормит, по принципу: я тебе даю, а ты даёшь мне, да так досыта и наелись и царицу Катерину от души потешили.
- Ну а какая ваша новость будет? - спросила Катерина, - вы мне что-то обещали...
- А вот тебе наш подарок, - сказал казак, - которому достался любимый перстень царицы. Он хлопнул трижды в ладоши и в царскую залу ввели белого жеребца донских кровей. Не тому подивилась русская царица, что казаки осмелились коня ввести в царские палаты, а тому она искренне удивилась, каков это был конь!.. Так она удивилась, что казаки помогли своей императрице сесть на скамью, потому, как ноги стали отказывать служить ей.
–Боже! – воскликнула императрица, - сколько я царствую, такого коня видеть не видывала, и слыхивать - не слыхивала...»
ДЯТЕЛ
«Продолбив всю кору насквозь, дятел начал вытаскивать на чистую страницу древесины всё, что там было и чего никогда не было, все, что было и чего быть не может! Так, что у бедных лесных читателей и слушателей шерсть и перья дыбом становится от всего этого.
- Болезни такие ходят по лесу, - выстукивает снова дятел, - хоть караул кричи. Стоит только раз глубоко вдохнуть лесного воздуха и готово дело: неизлечимая болезнь обеспечена. Смерть так и косит лесных жителей, словно косой. От пожаров нет никому никакого спасения, земля горит под ногами. Никогда ещё такого не было, чтобы земля горела. А теперь горит не то, что земля, но и вода полыхает, синим пламенем. А уж, какие в лесу нынче завалы? так лучше вы и не спрашивайте. Ни звери - не пролезут, ни гады - не проползут, ни птицы - не пролетят. И так, за что не возьмись, всё – «Не, слава Богу...» Много лет на полях, которые славились небывалыми урожаями: теперь ничего не растёт, а если что-то и вырастет, то всё на корню сгнивает, или какие-то пришельцы вытаптывают. Одним словом, как не прикинет лесной житель, - всюду попадёшь впросак.
А дятел видит, что лесному жителю в самое сердце угодил, так и вовсе в азарт вошёл. Пуще прежнего долбит и долбит в одну точку: – Не высовывайся из норы, - выстукивает он, - особенно, когда стемнеет, не то, в берлогу к Михайло Потаповичу угодишь: кого надо и кого не надо – всех в берлогу волокут. А кто в берлогу попал, так почитай, что без вести пропал...
- Вот это да! – соображает лесной житель, - лихо дятел лесное лыко проконопатил. А нам-то всю жизнь голову морочили, говорили, что мы шибко много шишек собирали. А где они эти шишки? Только на голове синяки сплошные. Спасибо дятлу, он хотя бы маленько вразумил нас, а то мы в потёмках-то и не подозревали, словно и духу нечистого на свете не было.
- Чем больше дятел страху нагоняет, тем полнее у него брюшко. Как в России говорят: и на разлив, и на вынос хватает и самому, и жене, и детям... Долго такая долбёжка продолжалась, однако лесным жителям такая однотонная барабанная дробь надоедает, и они стараются в лес подальше от стука уходить. А дятел чутьём уловил настроение лесных жителей. - Раз вы не хотите, чтобы я по дубу стучал, так ведь я могу и на липу сесть. Могу и липу «За моё почтение!..» долбануть, как надо!.. Мне ведь лес тоже не чужая сторона. Коль я на крепком дубе три дупла-особняка выдолбил, то уж на липе-то, Боже мой, я и все четыре дупла свободно выстучу. И начал дятел липой лесного жителя донимать.
- Чудеса, да и только, - застрочил дятел, - болезней-то у нас вовсе никаких не стало. Раньше-то люди от болезней околевали словно мухи, а нынче погляди, могильщики без работы остались. За столько времени ни одного пожара, ни одного наводнения, ни единого приключения. Даже погода ставит рекорды одни за другими. Лето, почитай, круглый год, даже за полярным кругом вечная весна воцаряется. Все айсберги растаяли. Белые медведи до самого Сочи добрались, морозов ищут. Моржи и тюлени к Волге пробираются. А урожаи у нас стали такие, что хоть и засуха была, а хлеба – ешь–не хочу! И соседям почти даром отдаём, хоть и не любим мы их, а всё-таки отдаём: нате вам! – подавитесь, хлебом нашим славянским! Так ведь не выбрасывать же нам своё добро, в самом деле. А уж товаров-то всяких, сколько стало у нас – глаза разбегаются!..
Пока читатель липой отрезвляется, а дятел уже новое дерево облюбовывает. Лесной-то житель наш ушлый стал. Он ведь одну музыку долго слушать не станет. Теперь ему, если уж долбануть, то долбануть надо крепенько - с шоком!.. Чтобы у него, любезного, - долго потом в ушах звенело и перед глазами круги стояли и днём, и ночью.
- Сяду-ка я, пожалуй, на... Но – тсс!.. молчанье! Не дай Бог, что лесной житель раньше времени услышит... Не время ещё...»
РАДХАРАНИ И ПТИЦА ЧАТАКА
Любовь человека к человеку со временем тускнеет и увядает и лишь только искренняя любовь к Всевышнему не пресыщает сердце, но, напротив, она со временем ещё более расцветает пышным цветом.
В древнеарийских ведических писаниях говориться: «Каждый способен испытывать наслаждение, однако истинное наслаждение испытывают, когда принимают участие в наслаждениях Бога». Бог – это источник, из которого всё исходит и всё в Него возвращается в своё время. Мы души – маленькие частички Бога и наш долг – согласовывать свою энергию души с энергией Всевышнего Целого, сотрудничать с ним, любить Его! Чистая любовь к Богу, к которой не примешано желание материальной выгоды, предполагает осознание человека: Бог Велик, а я – Его маленькая неотъемлемая искорка, поэтому Он – высший объект моей любви.
Энергия любви Господа подобна первоначальной свече, от которой зажигаются миллиарды других свечей. В старой притче говориться о том, как один монах посмотрел в глаза бедному человеку и очень удивился его бедности: «Почему ты так беден, имея несметные сокровища, оставленные твоим отцом тебе в наследство?» - Где же мне искать эти сокровища, - поинтересовался бедняк. – Они в твоём сердце, - ответил монах, - сокровища эти – любовь к Богу!..
В сокровенных, глубоко изотерических Священных Писаниях Вед древних Ариев говорится о любовных играх Господа с созданной Им Самим энергией – потенцией наслаждения. Говориться также, что понять эти игры и даже принять в них участие, дано далеко не каждой душе. Праздному, любопытному читателю не откроется тайный, сокровенный смысл любовных лил Господа, и сердце его не наполнится истинным счастьем.
Тело Господа, подобно лотосу, который качается на волнах вечной красоты и юности. В звуке Его флейты (мурли) слышится вихрь. И эти волны, и этот вихрь заставляет сердца Его возлюбленных юных девушек трепетать подобно высохшим листьям на деревьях. Когда эти листья падают к стопам Господа, они уже не в силах подняться вновь на ветви деревьев, ибо нет красоты в мире, которая смогла бы сравниться с неистощимыми приисками красоты Господа; именно из этой первозданной красоты берёт своё начало всё самое прекрасное в этом мире... Находясь лишь в искреннем состоянии любви к Господу, можно по достоинству оценить Его красоту: жемчужины ожерелья на теле Господа белоснежны, как лебеди, Его кудри переливаются, словно радуга в небе, Его одежды подобны молниям. Сам он подобен только что собравшимся облакам, которые проливают дождь на поле, где колосятся злаки и кажется, что это Господь даёт пищу сердцам юных девушек, проливая на них дождь милости своих игр. Во время летних дождей в стране Ариев (древней Бхараты) белые лебеди летают по небу, и во всё небо играет радуга. Юные души, влюблённые в Господа, сетуют на то, что величественный Его облик, Его неописуемая красота, то и дело, заслоняются морганием век...
Люди, стремящиеся к духовному совершенствованию, находятся в любовных отношениях к Господу и подобно кукушке наслаждаются сладкими плодами Манго. Его красота, Его слава, неповторимый звук его серебряной флейты – полны неизъяснимой сладости. У тех, кто познал сладость улыбки Господа остаётся незабываемый, головокружительный привкус счастья. В ведах древних Ариев «Махабхарате» есть замечательная шлока (стих) произнесённый возлюбленной Господа гопи Радхарани в беседе со своей подружкой Вишакхой: «Дорогая подружка, сияние, которое исходит из тела Господа ярче свежего облака, а Его жёлтые одежды привлекательнее неожиданной молнии. Господь привлекателен, как прекрасное облако, а глаза мои подобны птице Чатаке, которая умирает от жажды, не видя этого облака. Птица Чатака не берёт ни капли воды. В поисках воды она устремляет взор к облакам... – Каплю чистой воды! – взывает она и ждет, не закрывая клюва, обращённого к небесам. Она не обратит своего взора к земле и не опустит клюва даже под угрозой смерти...
Блеск тела Господа прекрасен, как не запятнанная полная луна, только что взошедшая на небе, а звучание флейты, напоминает сладкий гром набежавшей тучи. Заслышав этот звук, павлины начинают танцевать. Не видя облака, птица Чатака моих глаз готова умереть от жажды. Дорогой Господь, глядя на твоё прекрасное лицо, украшенное локонами волос, видя красоту серег, ниспадающих Тебе на щёки, нектарные уста, красоту смеющихся взглядов, две твоих руки, сулящих полную безопасность и широкую грудь, чья красота пробуждает любовь, мы просто предаёмся Тебе, как Твои служанки... Я так сильно переживаю разлуку с Господом, что в моих глазах всё время стоят слёзы и чёрные шмели сна, отчаявшись проникнуть в них, улетают прочь, подобно тому, как шмели в действительности, так и вьются над цветками лотоса и собирают с них мёд. А поскольку мои глаза полны слёз, чёрные шмели сна не могут собрать ароматный мёд и потому улетают. А мне так хочется, так мечтается, чтобы глаза мои затмевали бы прекрасные глаза птицы Чатаки. Мне достаточно одного лишь взгляда Господа, похитителя моего сердца, чтобы возненавидеть красоту полной луны в небе».
Истинную форму прекрасной Радхарани, возлюбленной Господа, можно сравнить с лианой, обвивающей дерево Всевышнего, а девушки Враджа (гопи), подруги Радхарани подобны листьям и цветам на этой лиане. Когда лиана обнимает дерево, её цветы и листья вместе с ней обнимают его. При этом девушки Враджа (гопи) испытывают большее наслаждение, чем сама Радхарани. Для того чтобы свести с Господом своих подруг она пускается на многие немыслимые уловки и от этих встреч получает ещё большее наслаждение, чем от своих собственных встреч с Господом...
В заключении хочется привести одну из тысяч прекрасных аллегорий, связанных с гопи. Вот аллегория подружки Радхарани по имени Таравали. В ней говориться о том, что гопи Таравали укусила ядовитая змея Мурли, (волшебная флейта) Господа. Чтобы нейтрализовать действие её яда, она выпила много молока, струившегося из буйвулиного рожка в руках тёмнолицего юноши по имени Шьям. Но вместо того, чтобы ослабить действие яда, это молоко тысячекратно усилила его. Так эта замечательная гопи Таравали претерпела жестокие муки «отравления» любовью Господа.
«Эти сокровенные истины о Радхарани и птице Чатаки не подлежат широкой огласке. Но если не раскрывать их, никто не сможет их постичь» (Чч., Ади, 4.231).
СОДЕРЖАНИЕ
Вавилон 1
Зерцало
Метаморфозы
Сказание о живой воде Тихого Дона..............................................7
Обретение
Разбойничьи
Волшебные
Казаки в гостях у Екатерины Великой...........................................22
Радхарани и птица