в тот день меня все бесило, раздражало, я была готова убить воробья, который чирикал над мои окном. меня бесили тупые люди и их приступы долбоебизма. это нереально.
так жить нельзя.
таких надо отстреливать.
из офиса ехала, собрав все красные светофоры, подрезая джипы и мелкие легковушки.
неслась по шоссе как резанная и слушала...бля... я не помню, что я слушала, помню, только что басы долбили по голове.
залетела домой, с грохотом кинула вдоль коридора сумку, сбросила каблуки, быстрым шагом направилась в зал.
он сидел, развалившись на диване, услышав меня встал, хотел обнять, я толкнула его обратно на диван:
- Вик, ты чего?
влепила пощечину:
- молчи.
начала нервно расстегивать ширинку:
- блять, сука, долбанная молния! у меня ногти! хули ты сидишь, помоги мне.
- да что случилось-то? - он смеялся и просто недоумевал.
очередная пощечина:
- сука, заткнись и не улыбайся!
- да ты охирела! - хотел меня скинуть с себя, но было поздно. он уже был во мне.
понеслась жара.
бешеные ускоряющиеся фрикции.
я кончила раньше.
последние секунды, пока он догонялся, уже не двигалась.
конец.
слезла.
сняла рубашку, кинула на пол.
этот в ахуе.
я в душ.
холодный.
обжигающий.
направив струю ледяного потока на лицо, пришла в себя.
вышла, закутанная в полотенце.
поставила чайник, уселась за барную стойку на кухне.
он:
- что это было.
без эмоций, сухо:
- люблю тебя.