- Дяденька Владилен Артемьевич! - снова пискнуло где-то справа. На откосе стоял запылённый мальчонка из местных, лет десяти-одиннадцати на вид.
- Ты откуда, пацан, меня знаешь?
Тот не ответил, шмыгнул широким носом и поскакал вниз по осыпи к небольшой ложбине. Пробежав метров двадцать, притормозил и замахал призывно рукой. Заинтригованный россиянин пустился вслед за мальчишкой.
- Стой, малый, стой, кому говорю! Отвечай - откуда знаешь… - закончить фразу не дал навалившийся кашель. Мальчишка снова остановился и даже весь повернулся к запыхавшемуся комиссару; он внушительно потыкал пальцем вверх, мимо уха, и столь же важно заговорил:
- КоеКто знает всех. Ему двести лет исполнилось. Мне наказал Вас дождаться, но к силикошке близко не подходить, потому что, сказал, будет у-у какое землетрясение! Вот! Он всё знает, большой волшебник!
- Постой… Давно он тебя известил о… землетрясении? Ты меня долго ждал?
Пацан зашмыгал лягушкой-носом и повторил свой жест.
- На Гуселовней горе он живёт. А вообще-то русский, как Вы. Сказал: «Дяденьку Владилена Артемьевича ко мне проводи, ему только я теперь помогу, из других никто, только я, КоеКто».
Россиянин больше не колебался, идти ему за мальчишкой или поостеречься и не ходить - заработал вовсю ногами, расшевелил ожиревшее тело. Ему представилось любопытным дознаться, насколько пацан приврал и чем действительно феноменален названный КоеКто.
Пройдя лощинку, проводник повёл вверх - по дикой, подвижной каменной осыпи. Поднятая подземной стихией пыль осталась внизу, а впереди, непонятно кому предназначенная, начиналась лестница. Может, осталась ещё недостроенной или готовая нижняя часть попала под разрушение? Соучредитель пыхтел, утопая ногами в щебне, а несколько самых трудных метров, до первой ступеньки, пролез как форменный альпинист, разве что, для справедливости такого сравнения, тому бы под майку на спину и на живот затолкнули подушки с песком, а к ногам привязали коровьи копыта. Мальчишка подбадривал Владилена без всякой иронии. А когда измученный россиянин в перепачканном птичьим помётом и глиной костюме добрался до нижней ступени, пацан зачастил хвалебными фразами.
После того уже, как Владилен отдохнул, глядя сверху на суету возле полуразбитого стихией борделя, он пошёл впереди своего проводника. Приятно было вышагивать по серпантинной лестнице, прочной и оснащённой перилами, а без этого в столь крутобокую гору ему ни за что не удалось бы подняться.
Наверху их встретила приятная женщина средних лет в будничном платье. Она проводила гостя к волшебнику. Тот, как ни в чём не бывало, купался в открытом бассейне - беззаботно, будто здесь, на горе, его поселению ничто не грозило, тогда как людей внизу обуяла паника. Старик, конечно, прожил на свете немало лет, но нырял и плавал в бассейне, как дельфин, сверкая давно безволосым, словно отполированным, теменем и всем своим видом свидетельствуя удовольствие.
- Здравствуй, земляк! - по-русски ответил он на приветствие Владилена. - Купайся! Халат для тебя найдётся, а одежонку тем временем приведут в порядок. За ценности не беспокойся, клади на тумбу, никто не возьмёт.
Владилен подумал, что этому человеку, которому точно за сто годов, нет резона охотиться за материальным, и в целом почувствовал к деду расположение.
- Правильно, - сказал КоеКто, когда россиянин обрушился в воду и вынырнул рядом. - Мне интересна твоя судьба, а не летигры.
- Э-э, послушайте, как вы тут не боитесь землетрясений? Внизу ужас что происходит.
- На монолитных скалах меньше шатает, чем на грядах щебня в низине. У нас даже трещинок в стенах не появилось.
Очевидно, он говорил про единственное здесь, на горе, необычной конструкции здание, крыши которого вместе с верандами образовали два треугольника в виде ёлочки.
Обстоятельный разговор заладился уже после того, как гость и хозяин оставили чашу. Владилен воспользовался полотенцем и надел просторный халат с карманами. КоеКто не спешил одеваться, обсыхал и, прикрыв глаза, творил неспешные пасы руками. Владилен и раньше подметил на его спине какую-то странность, а тут разглядел, что узкие светлые плавки и два больших белых шрама на смуглом теле создавали эффект смеющейся рожицы из мультфильма.
- Что у Вас за отметины? - не удержался комиссар от вопроса. - Ожоги, наверное?
- Нет, не ожоги, земляк, выходные отверстия пуль. Залетели пташки вот тут, - КоеКто показал два круглых шрамика на животе, - аккуратненько, да-с, а на выходе набедокурили, кладку разворотили.
Владилен затруднялся даже представить себе, что при таких ранениях выживают. В очередной раз перехватывая его мысль, патриарх сказал:
- Предки мои, шаманы алтайские - ох и сильные камы! Ох, сильные! Только я - алтаец уже перемешанный, бабка русская. Заболтался я, да, а надобно земляку внимание уделить, ведь проблема имеется. Пойдём в дом, Владилен Артемьевич.
- Извините, откуда Вы меня знаете?
- Вот что, поелику вопрос у тебя ко мне не один, пойдём всё же в дом. - Волшебник степенно надел свой халат, разукрашенный когтями животных, стеклянным бисером, крохотными мешочками с травами, миниатюрными бубенцами да колокольцами и невесть чем ещё. В просторном, хорошо проветриваемом помещении сели за стол из массивного красного дерева. Всё та же женщина принесла минеральную воду и фрукты.
- Так вот, - начал он, - существует некая Планетарная служба. Называют они себя Иррациональной космической связью, сокращённо ИКС. Не задерживаясь на названии, главное спешу сообщить: единственной её заботой было и есть хлопотать о долголетии всего человеческого сообщества. Не отдельных особей, государств или рас, а Сообщества. Вижу непонимание в твоих глазах. Снова да ладом. Существует эдакий спасотряд планетарный. Называется ИКС, как я уже говорил: Иррациональная космосвязь. Не столь уж на самом деле иррациональная, ибо занимается наиважнейшим - убережением всего человечества от саморазрушения. В текущую политику принципиально не вмешивается, работает на отдалённую перспективу - мягко, ведёт исследования. Непонятно?
- Нет.
- Не беда, с этим можно повременить; важно, что ты нуждаешься в методике осмысления своих желаний, которую ИКС разработала.
- Я ни в чём не нуждаюсь, - привычно возразил Владилен.
КоеКто умолк и стал глядеть за окно - туда, где невдалеке, под обрывом, в контрастном обрамлении скал сияло бирюзовое озеро, заполнявшее кратер бездействующего вулкана. Установилась глубокая тишина. Наконец гость не выдержал и спросил:
- Что она может, ваша методика?
- Предположительно - всё, - ответил потомок алтайских шаманов и удалился из комнаты.
Женщина принесла костюм россиянина, чистый и отглаженный. Мальчик - не тот, что провёл Владилена сюда, а другой, постарше - проводил до лифта. Он, похоже, не разговаривал ни на английском, ни на других языках, на вопросы гостя отвечал только долгоиграющими улыбками. В стеклянной кабине скоростного лифта соучредитель спустился метров на триста и оказался у подножия горы со стороны, противоположной секс-тауну. Опрятная, усыпанная минеральной крошкой аллейка вела через рощицу невысоких пальм к асфальтированной дороге. Лифтёр, и он же охранник, спросил, надо ли вызвать такси для влиятельного господина. «Не надо, пожалуй», - произнёс Владилен и, завидев здесь таксофон, направился прямо к нему - мобильники остались в гостинице. Позвонил Кальяну, капитану сборной альпинистов и скалолазов. Тот откликнулся и, под разноголосицу молодых голосов, сообщил, что у них всё в порядке: на побережье почти не трясло, ребята продолжают тренироваться. И собирались как раз звонить Владилену.
- Они собирались… - возвращая трубку в гнездо, пробурчал россиянин. И неожиданно для себя сказал охраннику:
- Я хотел бы вернуться.