Предаваясь мыслям безрадостным о падениях рынка акций, мораториях выплат на покерных сайтах и очередных идеях Мариночки (Сапоги, шуба! сапоги, шуба! Сапоги, шуба – сколько лет слышу одно и то же, а ныне к ним добавилось: Лада Калина! и где, скажите, взять капитал?), А.Д. брел по пустынному подземному переходу. Холодно, сыро, мерзко и…
Что это?
-Лишь только подснежник распустится в срок
Лишь только приблизятся летние грозы
На белых стволах появляется сок
То плачут березы! То плачут березы!
Голос был прекрасен, лился будто с небес, а не из замерших уст паренька в видавшей виды спортивной курчонке. А.Д. остановился, кинул в потертую кепку пятак, подумал, нахмурился и добавил еще двушку – уж больно искренней, честной, открытой была улыбка юного музыканта.
- Лишь только пьянея от светлого дня
Я брел наугад по весенним просторам
И родина щедро поила меня
Березовым соком! Березовым соком!
- Как звать-то тебя, любезный? – разговаривать на манер бульварного романа первой половины XIX столетия было любимой стилистической забавой А.Д.
- Сережа… - глас юноши был хрупок и чист. Не пригласить его в ресторан не было никакой возможности. Давно ли и сам А.Д., обманутый мошенниками, ночевал в обнимку со старым псом на помойке – ан нет, поднялся, в кой-то раз, но помнил как тяжко и сладко было падать, и как нужна была помощь…
- Не ел три дня, - робко улыбался Сережа, и не было ни капли сомнения что сие правда. А.Д. с умилением наблюдал как тот уплетал третью порцию пельменей. Двойных пельменей, надо сказать.
- А живешь где?
Жил Сережа там же, в холодной каморке у перехода в те дни, когда старуха-ключница оказывалась пьяна. А в злобной трезвости гнала певца на мороз, на лютую стужу – вот и приходилось с каждого скудного гонорара выделять полтяшок на добрый флакончик “Полянки”.
- Нет, - хрупкий голос его вдруг сделался тверд и решителен, - За себя плачу сам! Сто восемьдесят восемь рублей!
И отдал все что заработал за студный февральский вечер.
… Нечасто А.Д. впадал в столь умиленное состояние. А тут совпало все – и ПокерСтарс возобновил выплаты, и добрый дружочек Тетя Лена сообщила что освободилась однушка на Вишневского (одна из семи квартирок, консервативные инвестиции, так сказать, на тот случай ежели полетят в тартары и покера, и фондовые рынки – а недвижИмость вот она! и спать в тепле людям захочется завсегда), и по ти-ви, что работал в холле ресторана, довольный бородатый старичок сообщил, что завтра ожидается минус 35.
- Живи уж пока, - потупив взор и в чем-то копируя голос Сережи, сказал А.Д. – квартплату плати, а прочее – до лучших времен.
* * *
Неделя минула в играх с “Газпромом”, играх с тайтовыми и играх с Мариночкой (сошлись на шубе, норковой, а сапоги к осени, ну а за каждое упоминание всуе Лады и Калины вместе ли, по отдельности ли на Мариночку накладывался штраф – одна тысяча рублей ноль копеек). О Сереже вспомнил внезапно – как он там? есть ли продукты? захватил в минимаркете два кило пельмешек, отменных, с капустой и кониной – и поехал проведать нового друга.
… Дверь в квартиру была приоткрыта. А.Д. из вежливости постучал, и чуть успел отскочить, будучи сбит с ног стаей веселых, черноволосых, кудрявых, в меру чумазых пацанят. А толстая тетка в красном платке уже схватила его ладонь, уже шарила по карманам, уже кидала пацанятам пельмени.
- Свадьбу играй не позднее чем через месяц, - верещала тетка, - и тогда женушку свою-красавицу не потеряешь, а много злата обретешь. А дай-ка соколик еще сотку, и скажу сколько детишек будет…
А.Д. грубо оттолкнул тетку, заглянул внутрь. Обои со стен были аккуратно содраны, вместо новенького плинтуса сверкал кондовый цемент; из мебели остался один старый плетеный коврик – помнится, тетя Лена привезла его из сада. На коврик то и пришлось присесть Александру Дмитриевичу.
- А где… Сергей?
- Что?!!! – от милого тона цыганки не осталось и следа. – Это твой друг?! Бандит! Взял три штуки! И сказал: живите – до лучших времен! – за квартиру уплочено!! А сегодня приносят это, - тетка швырнула А.Д. в лицо квитанцию о квартплате, - Давай, ты плати!! Бандит! А не дашь, детишек у тебя будет… пятеро!!! Разоришься!
А.Д. прикрыл глаза. В висках жалобным скворчонком билась прекрасная песня про березовый сок…