Бывают истории, которые интересны всем, или многим. А иногда происходят случаи, которые никому не интересны, кроме тебя самого. Впрочем, не факт, что первые так уж значительны, а вторые глупы. Это как пересказывать свои сны незнакомым людям, но, с другой стороны вся мировая литература есть пересказанный сон. Местами весьма правдоподобный. А, может, и вся жизнь. То есть, все дело в большей или меньшей степени реальности. Теоретически между различными слоями реальности должны быть переходы …
1
…В переходе все и началось, хотя сказать, когда началась та или иная история, невозможно, это уже трюизм. Но с этой историей проще, хотя и приходится использовать метафоры. Ну, вот представьте, что вдруг, резко протрезвев, обнаруживаете себя посреди чужой деревенской свадьбы, когда вся свадьба ни с того ни с сего начинает вас бить. То есть, вероятно, была тут какая-то предыстория, ведь как-то вы на эту свадьбу попали, наверное, что-то ели и пили, но таких незначительных подробностей ваша память не сохранила. Ясно только одно – резко очнулся, и бьют. Ну, или пытаются. Потому что ты-то трезвый уже, а они пьяные и все какие-то вялые, слабые. Даже и не интересно. Но очень обидно. Потому что точно помнишь – ничего плохого этим людям не сделал. Разве, может быть, сказал что-то, да и то не обидное. И не сегодня. Откуда же злоба такая нечеловеческая, чуть было не сказал животная, но нечего животных обижать.
Орут чего-то, разинувши беззубые пасти, налетают. И отлетают, конечно. В голове, не мешая справиться с ситуацией, возникает фраза: «Прелесть моего нынешнего возраста в том, что эмоций вроде страха, уже не испытываешь, а рефлексы еще работают нормально».
Но из эмоций в наличии не только обида, но и удивление, потому что замечаешь, что агрессоры ведут себя совершенно не в соответствии со своим полом, возрастом и даже, если можно так выразиться, агрегатным состоянием. Ладно, среди атакующих немало стариков и женщин, они по пьяни и на свадьбах в драку лезут, но есть еще и вообще умершие. Давно умершие или недавно и не припомнишь, да и недосуг, но точно слышал про это. В нормальном состоянии и не сообразил бы, как с ними со всеми обходиться, чтоб честь бойца свою не уронить ни в ту, ни в другую сторону. А тут понятно: к примеру, налетает на тебя старик со шваброй – отобрал швабру, огрел по хребту; или толстуха норовит заехать в личность тазом с салатом – отобрал таз, надел ей на уши. Про таз, это, положим, тоже условность, по ассоциации со свадьбой. Но иначе и не объяснишь, потому что, несмотря на мои уверенные, без спешки, действия, все происходит очень динамично. И непонятно.
В голове (а где же еще, не в ноге же) всплывает другая фраза: «Дьявол ловит на границе». Так, теперь все понятно. Если дьявол, значит это – бесы. Если уж о метафорах разговор зашел. На уровне ощущения всплывает спор с приятелем: он доказывал, что бесы это сущности, а я – что метафора, эманации. А здесь нате, бесы персонифицированные, только в человеческом обличье. Значит, с бесами вообще можно не церемониться и хлестать их по сусалам за милую душу.
Один был особенно настырным, с газовым ключом. Разумов. Почему Разумов? С настоящим покойным Разумовым мы в девяностом в редакции работали, добрейший и интеллигентнейший человек, внешне очень похожий клоуна Олега Попова, а этот здоровенный, выше меня ростом детина пролетарского вида, на вид лет тридцати. Но я сразу не понял, что это непременно Разумов. Остальные бесы, раз получив по заслугам, далеко отлетали, а этот все лез и лез, даже когда я наконец отобрал у него газовый ключ и им же в лоб заехал.
Я уже и из Перехода вышел, думал все, но только собрался положить «закладку» в тайник, как этот негодяй Разумов снова сзади навалился. После недолгой возни в партере снова получил газовым ключом и был вынужден отбежать, но оставался в пределах видимости. Короче, попортил всю малину и «закладку» сделать не дал - при посторонних прятать что-либо смысла не было.
Тут уж я всерьез разозлился и бросился в погоню. «Ну, - думаю, - догоню – убью». И никаких тебе сомнений, что покойного убивать не совсем пристойно и совсем невозможно. А вот интересно, беса можно убить? Или только утопить вместе со свиньями, как «От Матфея»? Только не надо ко мне придираться, ладно? В такой экстремальной ситуации никому не запрещено думать даже и с грамматическими ошибками.
2
Теоретически я Разумова должен быть догнать легко и быстро, поскольку двигался легко и уверенно, а он, как пьяный или умалишенный, но практически, после того, как он пару раз завернул за угол коридора, я его потерял. Да потерял и азарт погони, едва понял, что практическая, деловая (но не самая важная) часть моей миссии провалена.
На этом месте меня настигла вторая стадия «отрезвления» (тоже условный термин, поскольку об опьянении речь не шла, но симптомы очень похожие), когда реальность из калейдоскопа лиц и действий приобретает вид осмысленной, видимой и осязаемой картины.
Я находился в помещении, похожем на читальный зал детской библиотеки, только наличие пластиковых перегородок и суетящегося взрослого народа выдавало некое отношение к редакции. Эклектика, одним словом. Ну, так всегда и бывает. Вот и попробуй тут определить местонахождение.
С людьми повезло больше – за последним в среднем ряду полированным столом, куда меня по инерции вынесло, сидели, как Параня с Гараней, Валя Громова с Ленкой Силиной. Колдовали с какой-то допотопной аппаратурой.
- Мишка, привет! Посиди минуту, сейчас мы с Леной запись монтировать закончим и обе твои, - выпалила Валя скороговоркой, но с безупречной «радиотской» дикцией, лишь на миг бросив на меня взгляд исподлобья.
Так, идентификация состоялась. Я не торопясь пододвинул ближайший стул и развалился на нем. Тут до Вали начало что-то доходить. С Ленки-то какой спрос – судя по ее юному виду, она меня в это время еще не знает. Но вот Валя поднимает на меня квадратные глаза:
- Мишка! Что с тобой? Ты как будто постарел лет на двадцать! С похмелья что-ли? Вроде не похож…
- Ну, меня хотя бы можно узнать, и на том спасибо, - я широко и добродушно заулыбался. Веселых и добродушных люди не пугаются. - А вообще это и есть я через двадцать лет.
А дальше без паузы, чтобы Валя за сумасшедшего не приняла, они в редакции табунами валят, особенно весной и осенью:
- Да ладно тебе, Валь, мы же журналисты, давно ничему не удивляемся. Лучше отнеситесь к этому, как к игре.
- Извините, - Валя попыталась взять инициативу в свои руки, волевая женщина, ничего не скажешь, - вы, наверное, Мишкин старший брат, очень похожи, я вас сначала за него приняла.
- Ага, брат! А тебя я откуда знаю, лучший голос «Радио-Иваново»? Кстати, извини, что на «ты», я же в это время тебя на «вы» называл и по отчеству.
Нет, все-таки и женщинами манипулировать не труднее, чем мужиками…
- А сейчас почему тыкаешь? – сработала первая общеженская доминанта – любопытство.
- Так ведь мы с тобой сейчас почти ровесники!
Вторая доминанта. Грубая лесть сработала, комплимент попал точно в цель. Поясню, что в сорок шесть как мужчина я выглядел для своего возраста не в пример лучше, чем Валя в… сколько ей там сейчас было, как женщина. Но в уме и быстроте реакции ей точно не откажешь.
- Ну, и как в нее играть, в твою игру?
- Да как обычно: строится диалог между мужчинами и женщинами, вы мне один вопрос, я вам один. С ответами, разумеется.
Тут уж все мы засмеялись – «форель пробивает лед», первый раунд я выиграл. А они не проиграли, идеальный вариант.
- А мы каждая задаем по вопросу или один на двоих, - это Ленка не преминула сунуть в беседу свой очаровательный носик. Я в очередной раз удивился – откуда у такого необразованного существа прекрасно поставленная речь.
- Вы, кстати, с Леной знакомы? – вспомнила Валя о хороших манерах.
- Ответ первый: как хотите, только не обе сразу. Ответ второй: я Ленку Силину уже прекрасно знаю, а она меня еще нет. Мы с ней, то есть с тобой, Лена, познакомимся только через несколько лет. Точнее, со мной тогдашним.
- И насколько близко, - скроила Ленка презрительную гримасу.
- Я тебя замуж звал, да ты не пошла, - снова засмеялся я. Вот и пусть думает, правда это или обычный мужской комплимент. – Но у тебя и без меня всегда с личной жизнью все нормально было. Так что не переживай.
- А двадцать лет спустя пишет она все так же с ошибками? – съехидничала Валя, - Я вот опять с ее текстом мучаюсь…
Тут уж я заржал в голос:
- Пишет так же, - но увидев пригорюнившуюся Ленкину мордашку смягчил, - ну, разве чуть получше. Но при ее положении это уже и не важно.
Наметившиеся было слезинки моментально высохли, и девочка победно воспряла:
- А какое у меня положение?
- Э, нет, стоп, моя очередь вопрос задавать!
Вот ведь, во всем есть свои плюсы и минусы. Плюс этой игры очевиден – эмоциональный контакт установлен. Но тут же стал мне ясен и минус – да они же ни на один вопрос прямо не ответят. Ну, спрошу я их, какой сейчас год, так если сразу шестую бригаду не вызовут, то будут юлить и издеваться. Поэтому вопрос мой был очень конкретным, на какой женщина обязательно ответит. В любой другой среде, кроме журналистской, он, возможно, выглядел бы бестактно…
- Девчонки, у вас деньги есть? Нет, мне их в долг не надо, - тут же снял я возникшее было напряжение, - просто покажите.
По моим прикидкам, денежные реформы примерно в эти годы шли так часто, что по виду денег можно было примерно установить год, а по их количеству в кошельке среднестатистической журналистки уточнить почти до месяца.
Валя достала из сумки объемное портмоне, а из него извлекла ельцинские «фантики». Я уж и забыл, как они выглядят. Все понятно, 93-й.
- Ты, Лен, в кошелек можешь не лезть, - остановил я «юное дарование», - ты же больше двенадцати рублей на радио сроду не получала.
- Что это, - надула губки Леночка. Все-таки поразительно милая мордашка…- Мне гонорар выдали…
И она достала целый веер ярких бумажек. Ясно, самый пик инфляции.
- Так, «была зима»…- задумчиво промычал я.
В этом месте – маленькое пояснение. Закавыченной фразой я не просто определил время года, в которое попал. Тут я напомнил байку над которой ржали все журналисты города. В начале 80-х спортивный корреспондент партийной газеты был отправлен на зональную лыжную эстафету. Целый день там провел. Лыжникам-то хорошо, они бегают, а стоящим без дела на морозе журналистам и тренерам приходилось греться принесенным с собой. В редакцию корреспондент приехал чуть тепленьким и заперся у себя в кабинете, чтобы никто не мешал писать в номер. Когда все сроки сдачи заметки вышли, в дверь начали ломиться коллеги. Бесполезно. Редактор велел ломать дверь. Внутри застали такую картину - «пан спортсмен» мирно спал, облокотившись на стол, а перед ним лежал листок бумаги, где была написана единственная фраза: «Была зима».
- Слушай, Мишка, так это точно ты? – всполошилась Валя. За игрой как-то подзабылась проблема с временным парадоксом, а тут, напомнил.
- Я – это я, ничто иное, - косвенно процитировал я Гете. – Да что мы все обо мне, да обо мне… Спросите что-нибудь интересное. Не мне учить журналистов вопросы задавать.
- Так из какого вы года, говорите, прибыли? – сделала умное лицо Лена.
- А ты прибавь к нынешней дате двадцать лет и получишь результат, - подколол я ее. – Или у вас в училище культуры математике не обучают? А вечернюю школу ты уже закончила?
Меня всегда смешило, как у симпатичных девушек открывается рот от удивления. Какая еще реакция могла бы быть у Лены – незнакомый человек знает про нее массу биографических подробностей. Но в себя она пришла быстро.
- Да, математики, слава Богу нет. Школу закончила. Валентина Викторовна, ваш вопрос. Михаил свои задал.
- А что, в 2013 та же мода? Я смотрю ты и одет, как обычно.
Действительно, в этот раз мне повезло – Переход застал меня полностью одетым: в костюме с галстуком, в белом плаще. Конечно помяли меня немного, но все лучше, чем после Перехода оказаться в незнакомом месте и в неизвестное время в одних трусах. А бывало и такое.
Я засмеялся:
- Это просто моя манера одеваться не изменилась. А носит в 2013-м кто что хочет, как и сейчас. Да я за модой не особенно слежу, извините дамы, некомпетентен.
- Кстати, а что это вы тут делаете? – я огляделся по сторонам. Таким образом пытаясь «сориентироваться на местности».
- Да у нас тут выездная редакция, - пояснила Валентина. – Мы уже закончили. Люди разошлись. Сейчас и мы с Леной освободимся.
- А как там вообще в будущем? Ну… - Лена изобразила неопределенность лицом и руками.
- Не очень конкретный вопрос, - сумничал я. – Но коммунизм еще не наступил.
Все засмеялись.
- … Уровень жизни, конечно, вырос. Что за 20 лет вполне естественно. Новые технические возможности, но без научной фантастики….
- А такого бардака уже нет? – серьезно спросила Валя.
- Такого нет. Инфляция умеренная. Но стабильного существования, о котором вы сейчас мечтаете тоже нет. Хотя наше время и называют периодом стабильности. Улицы подмели, фасады подкрасили, а внутри все то же самое. Разгул демократии, как сегодня у вас, тоже в прошлом.
- Вот слава Богу! – стукнула кулаком по столу консервативная Валентина. – А кто победил? Коммунисты что ли?
- Не, коммунисты, как и сейчас в вечной оппозиции. Но бывшие коммунисты везде. Они не вымирают, они воспроизводят себе подобных. Но ты еще, Валя, успеешь на разных выборах хорошо подзаработать. Так, теперь мой вопрос. Здесь Разумов не пробегал?
- Ты чего, Миш, чего тут Разумову делать? – удивилась Валентина.
Так, все понятно – кроме меня этого беса здесь никто не видел.
- Мой вопрос, - юная Лена уже разговаривает с нами на равных. – а что с нами будет через двадцать лет, можете сказать? Вот со мной, например.
- Ну, я конкретно вам говорить не буду, а то самим будет неинтересно. Вот ты, Лена, представляешь себя через двадцать лет звездой, успешной леди. Тут есть поправочки. Но в целом твои планы матримониальные и в отношении образования сбудутся. Но далеко не сразу, не расстраивайся, успеешь еще дурака повалять.
Все снова засмеялись.
- А у меня как? – вставила реплику Валентина.
- И у вас, Валентина Викторовна, все предсказуемо, - это у меня манера такая в разговоре иногда переходить с «ты» на «вы». - Много постов смените, да вас везде уважать будут. Только в гололед вам надо быть осторожнее, бросьте эту манеру руки-ноги ломать.
Теперь Валя изобразила удивление, тут же спрятав его за строгой миной.
- А главное, все мы через двадцать лет живы, чего об очень многих наших общих знакомых, увы, не скажешь, но последнюю тему, я с вашего разрешения развивать не буду. Чур, это табу.
Опять повисла пауза, во время которой мои дамы совершали всякие лишние движения, чтобы скрыть растерянность.
- Какой-то не очень конструктивный разговор о будущем получается, - вновь взяла инициативу Валентина. – Все это я и сама могла бы придумать.
- А как вы хотели? – развел я руками. – Гости из будущего – вроде духов, которых спириты вызывают. Вроде и общаются, а толку от них не много.
- мы все снова рассмеялись.
- Как же вы говорите, что никакой фантастики, - Лена изо всех сил оправдывала звание молодого журналиста. – Вот люди в прошлое научились попадать. Машину времени изобрели?
- Да нет никакой машины. И не научились, - грустно улыбнулся я. – Это просто иногда происходит. С некоторыми. Со мной, например. Это, как сон. Вдруг попадаешь куда-то. Только все более реально. Да и происходит все, когда засыпаешь.
- То есть, таким образом, попав в прошлое, человек может изменить свое будущее?
- Теоретически – да. А на самом деле, толку от этого немного, как и вам от меня. Это же не научная фантастика, когда человек попадает именно в ключевой момент своей жизни и резко все может изменить в своей судьбе. Тут все случайно. Как, впрочем, и всегда в жизни. Вот что мы нашим разговором можем изменить? Ровным счетом ничего. Вот что бы вы сделали на моем месте?
- Ну, я бы…- закатила глазки Лена. И тут же хитро заулыбалась – Ага! Ты свой вопрос уже задал!
- Погоди, Лен! – перебила ее Валентина. – А зачем все это? Должна же быть какая-то цель?
- У кого, у Бога? Кстати, Бог есть, - я выдержал паузу. – Но это не факт, научно установленный через двадцать лет, а мое личное убеждение. Которое. разделяют со мной несколько миллионов человек. Как, впрочем, и в ваше время.
- Хватит смеяться, - остановила нас Валентина. – Я, между прочим, верующий человек.
- Я знаю, Валь. А вот зачем нам что дается и что с этим делать – не знаю.
- Ну, как же, - с серьезным личиком принялась поучать меня Лена. – Это же какие возможности! Попав в прошлое, можно не только в своей судьбе, а в жизни целого государства многое изменить! Вот я бы…
- Что, Лен, убила бы кого-нибудь? На большее твоей фантазии не хватит, - нагрубил я. – Ты не обижайся. Но происходит все совсем не так, как в фильме Спилберга «Назад в будущее». Смотрели, кстати?
- Я смотрела, - скороговоркой ответила Валентина.
- А я нет. Интересно? А! Еще вопрос задан! – подсчитала Лена.
- Ты продолжай, интересно! – подбодрила меня Валя.
- Интересно. Но грустно, - продолжил я. – При всех этих возможностях складывается впечатление, что человек кардинально ничего не может изменить. Даже, попав в прошлое. Вот в настоящем может. Так это всегда было, без всяких лишних способностей. Хоть и умны мы все задним умом. Но принятые нами решения уже не переиграешь. Я не фаталист, прекрасно понимаю насчет свободы воли. Но это выбор между добром и злом, не более. Вот потому, Лена, и убивать я никого не собираюсь. И передать себе выигрышный лотерейный билет не могу. Может, это я только такой бестолковый…
- Мишка, не кокетничай! – погрозила пальцем Валентина. – Тебя и сейчас никто дураком не считает. Кстати, а много вас таких, путешественников? Я что-то раньше никого не встречала.
- Веришь, нет, понятия не имею. Это частное дело. Как сны. Потому и налогов с этой деятельности мы не платим, и спецслужбы не могут взять эти способности на вооружение. А то бы точно, сделали из нас джеймсбондов.
- Это кто такие? – удивилась Лена.
- Книжки надо читать, а не только по мальчикам бегать, - осадила ее Валентина. Лена надула губки. – Ну а ты как свою способность используешь?
- Бриллиантами торгую, - задрал я нос. В 93-м все ударились в какие-то непонятные бизнесы, так что удивительного в моей реплике ничего для дам не было. – Хотите покажу?
- Хотим!- закричали они хором.
- Иногда в прошлое попадаешь прямо из собственной постели, я встал, расправил плащ и полез в карман. – Это сегодня мне повезло. Поэтому надо хранить ценности в местах, которые всегда с собой. Не пугайтесь, дамы, ничего неприличного. Я ношу бриллианты… пардон, за анатомическую подробность в дупле коренного зуба. Так, без паники. Я уже успел его вынуть, вот он в бумажке, только с остатками временной пломбы.
Стоматолога своего я уже измучил, поэтому начал сам вставлять камешки в дупло и заделывать их перед зеркалом.. Я достал из кармана бумажный пакетик и представил обществу маленький камешек.
- Помните песенку «Твои глаза – два бриллианта в три карата». Вот такие маленькие глазки у девушки, согласно представлениям ее малограмотного ухажера.
Девчонки уставились на камешек.
- Оригинальный способ транспортировки…
- Ничего оригинального. Это я в одном российском сериале подсмотрел. Кстати, в наше время весь телевизор отечественными сериалами забит, не только «Санта-Барбара» в наличии.
- А вот… А что вы с этим бриллиантиком делать собираетесь? – забегали чертики в глазах у Лены.
- Тебе, Лена, я его точно не подарю, - обломил я девушку. – Не потому что жалко, а просто дары мои тебе впрок никогда не шли. Но пропить его мы можем вместе. Ты что делаешь сегодня вечером?
- Это предложение или вы продолжаете игру?
- И то, и другое. В прошлом моего ума не хватает на большее, как пригласить в ресторан симпатичную девушку. А бриллианты – эквивалент, в любое время, в любой стране этого хватит, на приличный ужин с красивой дамой. Ты, Лен, не подумай чего, при взгляде на тебя у любого нормального мужчины возникает только одно страстное желание – немедленно тебя накормить.
- Да уж, кучка костей да банка крови, - засмеялась Валентина.
Ленка распрямила спину, чтобы под джемпером обозначились маленькие грудки и «загадочно» улыбнулась:
- Ну, я не знаю, меня вообще-то ждут…
- Нет, вы идите, конечно, - засуетилась Валя. – Мне то еще в редакцию нужно зайти, материал сдать. Уж монтировать сегодня не будем… Только зачем далеко ходить, у нас все есть.
Она извлекла из своей безразмерной женской сумки бутылку водки.
- Ленка, поищи тут какие-нибудь рюмки. А, вот они в столе. Лен, сполосни их быстренько! И печенье на закуску. Говорю же, у нормального журналиста все с собой.
- Вообще-то я водку не пью, - разочарованно протянула Лена.
- Не выпендривайся давай, налей джентльмену, - одернула ее Валя.
Лена в своем репертуаре, ничего не изменилось за двадцать лет – распоряжение помыть рюмки она немедленно забыла. Я взял какую-то вазочку, в водке с диким запахом плавали крошки от печенья.
- Ужас какой! – я поставил сосуд на стол. – Я с крошками не могу. Кстати, в латвийском языке есть специальное слово для обозначения ошметков, плавающих в рюмке. Это называется бирбизюкасы.
- Ленка! Я тебе что сказала – рюмки сполоснуть! – прикрикнула Валя на практикантку. Та вторично проигнорировала. – А вы что там пьете? «Парламент» сплошной? Ну мы же не торговцы бриллиантами.
- С водкой в будущем полегче, можно выбрать. Хотя тоже раз на раз не приходится. Как и с остальным, - разрядил я ситуацию.
- А как и когда вы возвращаться собираетесь? Надолго к нам? – светски поинтересовалась Ленка.
- Точно когда – не знаю, обычно такие визиты очень ненадолго. А как… просто исчезаю и все. Стараюсь не на людях.
- Вот бы исчезли вы из ресторана, а мне расплачиваться, - подколола Ленка.
- Потому и расплачиваюсь я сразу, - засмеялся я. – Ладно, свою рюмку я сам помою, у вас, вроде, сравнительно чистые. Где тут туалет?
Я встал и направился в указанном Валентиной направлении к туалету. Вернуться к дамам мне было не суждено.
3
…Я очнулся, где и задремал, в машине, такси уже заруливало во двор моего дома. На дворе глубокая ночь. В квартире высыпал все из карманов. Вот один мой маленький бриллиантик в бумажке. Уже не мой, миссия провалена. Закладку я так и не сделал. Остальные девять в другом пакетике. Все придется вернуть. Спасибо и на том, что ничего не потерял. Я сразу сказал, что шансы передать в прошлом ценности нужному человеку или оставить их в месте, где этот человек их непременно найдет, один из тысячи. А то и меньше. Но у заказчика загорелись глаза, ради такого он готов был даже все потерять, рискнуть. А я вот не уверен, что дальше готов этим заниматься. Что за наивность – пытаться делать деньги на временных парадоксах. Все, спать!
Прошла пара недель, но этот совершенно нелепый разговор с Леной и Валентиной не уходил из памяти. «А я то хорош! Увидел симпатичную мордашку и забыл обо всем, - корил я себя. - Чего я у нее узнать хотел в разговоре наедине? Что может быть глупее, чем использовать семнадцатилетнюю девушку в качестве источника информации? Причем любой информации. Ну не охмурять же я ее собирался в самом то деле…».
Так что еще один визит в прошлое без какого либо толку и последствий. Впрочем, нет. Мне вдруг вспомнился давний, еще поры 93-года и очень странный разговор с Валентиной Громовой. Во время случайной встречи она меня вдруг спросила:
- Мишка, а у тебя старший брат есть?
- Есть, а что?
- А он насколько тебя старше?
- На шесть лет.
- Не, старше выглядит. Вы с ним очень похожи?
- Да скорее наоборот, очень не похожи.
- А одевается он так же как ты? Ходит в плаще и костюме?
- Вот это точно. А что случилось то?
- Да он вчера заходил…
- Куда, зачем?!
- Да к нам, тебя, наверное, искал. Такого нам с Ленкой Силиной наплел… Знаешь Ленку-то?
- Нет, не знаю.
- Ну и выдумщик он у тебя!
Помнится я еще у брата выспрашивал, какого черта он искал меня в радиокомитете (место, разумеется перепутал) и вступал в беседы с моими коллегами. Брат наорал на меня: «Да я и в Иванове-то месяц не был! Точно ты трекнутый какой-то!».
Так тот случай и остался необъяснимым в череде нелепых и необъяснимых случаев, из которых и складывается жизнь.