Вначале была пустота, в содержании бытового убранства зажравшегося «человека» XXI века, которому доступно всё то, что боится рассматривать Бог и Дьявол вместе взятые; затем, окружение необъятного из-за вечной потребности «быть», и по-возможности «для…»; и наконец, голова обрела мозг и способность узреть «Ambient» – как музыкальное отражение всего, что экзистенциально имеет место за, например гробом. Глубина осознания себя частью аудио-бытия не позволила теряться в скитаниях между алфавитами, и предложила выгодное клеймо – самоуничтожение в обмен на «быть для…». Тело направилось на поиски синтезатора, оно его нашло (виртуальный), запустило, прочитало «readme», и стало уничтожаться, отдавая фрагменты духовно-интеллектуального опыта в виде произведений, с виду кажущихся обычными экспериментами со временем в отсутствии «чему его посвятить», но.
Сопоставляя преимущественно внутренние ландшафты со звуками, величина которых раскачивалась от еле уловимых щелчков до раздражающих диссонансов – возрождающийся во мне музыкант и тот, что внутри его и глубже, делал невероятные до этого вещи, например: ночь – стала днём; еда исчезла из понимания, а вода – одним из источников вдохновения. При этом результаты трудов я обозначаю и до сих пор – средним между самой плохой мелодией и дьявольской гармонией, выливающейся из кончиков пальцев, как плачь ребёнка в трагизме безразличия родителей, так же неожиданно, как и повседневное зло, всё и везде окружающее. Мои композиции скорее результат ошибок, моих, чужих, программных и климатических. Я полагаю, они – универсальный пример того, как под влиянием обычного человека строгая система делается противоположным. Это как если дети, вопреки установленному естеством правилу, решат посетить обсерваторию, предназначенную для взрослых.
В каком-то смысле я обрёк себя на самое невыгодное существование, особенно в России. Пока большая часть сверстников отдавалась на потребление вещей и людей в ближайшем кругу интересов, под излюбленными предлогами любви, дружбы или ещё более продуманными механизмами закрепления за собой двуногих стимуляторов,.. мой мозг, отделяясь от тела, без всяких оправданий такой жертвы, начал истребляться, отдавая нервы и время в мелодии. То замедляясь, то проходя незаметно, тиканье стало единственной благодарностью, за исключением «сумасшедший, неинтересный…» и прочего дерьма из уст тех, кто кроме этого самого дерьма после себя ничего не оставит. Но не всё так просто, ибо в глубине души осознаю, что эти самые мерзавцы и мерзавки – та самая цель жертвы.
Делая первые шаги во всемирной паутине, а точнее – свалке, где паразитов больше, чем в самой заражённой матрице – я начал сомневаться в адекватности своих стараний донести до людей истинный «Ambient». И даже на музыкальном сайте, где вроде светлые умы искусства обязаны освещать всю Вселенную, ощутил себя ничтожеством в какой-то инопланетной песочнице. Такому безумию, обычно конца и края нет, но мне повезло: с Божьей помощью, на пути в долине теней глупости – свет, где-то в середине, ослепил мою мнимую уникальность, и узрел не менее талантливого, и даже более – гениального человека в первую очередь, и конечно же – трудягу с того же неблагодарного цеха экспериментальной музыки. Алексей Веневцев, или «D-lity», раз и навсегда изменил моё заплесневшее восприятие колебания воздуха. Кроме того, что его непревзойдимое творчество открыло глубинные измерения исходного «Ambient», слух нащупал задатки «Lo-Fi», которое в сочетании с, например «Psybient» – стало выдавать произведения, раскрывающие не только мои извращённые идеи, но и нутро самой музыки, как до этого – невидимой материи.
Музыка вообще как раз то немногое изобретение Бога, дающее возможность человеку, по его образу и подобию, быть услышанным хотя бы после смерти. А с физической точки зрения – одна из немногих творческих форм, непосредственно влияющая на пространство и время. Это почти универсальный язык общения между людьми, целый мир, альтернативная Вселенная, где шум и тишина – имеют равные права на то, чтобы быть. Но чтобы чувствовать себя живым в этом мире, где всё подчинено одному единственному закону «динамического объединения», нужно знать, что есть только один святой и максимально интимный, откровенный момент, являющийся пропуском в это Царство звука. Это молитва, но это не значит, что это что-то такое красивое, блестящее, в рамочке, иконазированное, нет… Молитва – это откровенность. Даже если ты – урод, то показывай, что ты – урод. Молитва – это смирение, смирение с тем, что ты есть и с тем, где ты существуешь. Если ты выбрал изначально эффект реверберации во время игры, но вдруг внутри тебя что-то надломилось, и ты решил использовать другой эффект, то ты не дотягиваешь искусственно реверберацию до конца во имя того, чтобы показаться гармоничным – нет, это уже лицемерие. Если ты почувствовал это, вне зависимости от места нахождения, концерт, студия или комната – ты останавливаешь игру, не скрываясь, берёшь более синхронный душе эффект, и продолжаешь играть, как бы отвратительно это ни казалось для слушателей или губительно для композиции. У человека есть только одна композиция – это он сам и люди, окружающие или не окружающие его. Это есть откровенность, истинная сущность созидателя и любого человека, который с душой, чувством и сознанием – оправдывает след, оставленный в жизни, вне зависимости от его глубины.