Пришлось однажды зимой 1977 участвовать в «пробивке» маршрута для боевых машин пехоты.
Этому дню предшествовала череда полубессонных ночей, под покровом оных в помещении роты красили указатели маршрута. В назначенное время собрав все указатели в коробку я двинулся вслед за командиром роты к штабу полка. Около штаба, на дороге у КПП, стоял тентованынй ГАЗ-66, в кузов которого я загрузил молоток, гвозди (а чего ещё от сапёров ждать) и эти самые указатели. У штаба напротив «дежурки» собирались офицеры- командиры батальонов, начальники некоторых служб и отдельных рот.
Появился командир полка п.п-к Лызенко, офицеры построились. Командир поставил задачу. А я и водитель «Шишиги» наблюдали это со стороны. Водитель, надо сказать, был в звании прапорщика, а должность его, как я понял водитель-инструктор. После команды «К машине» офицеры неспешно заняли места в кузове.
Последним, место в кузове, занял я. Водитель завёл двигатель, командир полка сел в кабину.Поехали.
Усевшись с краю, на скамейке в кузове, оглядел своих соседей старлеи, капитаны, майоры и подполковник. Из сержантов, я единственный. Кроме гвоздей и молотка в кузов был загружен большой термос с чаем и коробка с бутербродами. По случаю прохладной погоды, тент кузова опустили, стало темно, лампа освещения кузова не горела. Я закемарил.
Проснулся от того, что автомобиль стоял. Командир приоткрыл тент и объяснил свои последующие действия «Я в штаб, уточнить, что б на полигоне не проводили стрельб». « Ага. Стрельб не будет. Будут бомбометания» начали острить офицеры. Кто то выглянул наружу « Б ….., мужики, немцы в городе». Засмеялись, шутка старая, но отражавшая действительность. Вернулся командир. Подтвердил «Стрельб не будет». О бомбометании ни чего не сказал.
Поехали на полигон. Уже рассветало. Утро менялось на день. ГАЗ-66 трясло на всех кочках, выехали к опушке леса. Отсюда следовало начать разметку. Автомобиль двигался вперёд, я смотрел назад. Все то, что для вперёдсмотрящих было справа, для меня было слева. Остановились. На команду командира «Сержант Антонов прибивайте указатель справа» я отреагировал по-своему. «Да не туда. …….» - в один голос донеслось из кузова.
При каждой остановке я выпрыгивал из кузова, держа в руках указатели и молоток, поворачивался по ходу движения, чтобы сориентироваться, затем бегом прибивать указатель.
«Быстрее»- командовал командир полка. Куда уж быстрее. И так весь мокрый. Расстегнул верхние пуговицы бушлата, командир полка увидел: «Это, что за безобразие. Застегнитесь. Подтяните ремень». Ротный тоже добавил потом пару комментариев, в мой адрес, надо сказать весьма нелестных.
«Хорошо им сидят на месте. А тут скачешь, как лошадь». Но справедливость восторжествовала. В двигателе нашего транспортного средства начались перебои. Остановились. Водила покопавшись в двигателе предположил, что ерундит бензонасос (запасного нет), немного остывший двигатель завелся.
Поехали. Я снял тент с последней дуги кузова, встал повернувшись лицом по ходу движения. Теперь уже точно знал, куда указатель прибивать. Да и встречный ветер стал продувать, расстёгиваться не надо. Но вдруг мотор опять заглох. Остановились. Водитель и командир вышли. Водила откинул кабину, покопался в двигателе, подкачал бензин вручную, подождал немного, завел двигатель.
Поехали. Прибили еще несколько указок.Заглох двигатель. Остановились. Водитель и командир вышли. Водила подкачал бензин.
Поехали. А потом опять заглох двигатель. Всё повторилось. И ещё и ещё и ещё. Командир водителю «Ты, что меня как молодого команду «К машине» исполнять заставляешь!!! Почему машину к выезду не подготовил? Если у нас такие инструкторы, то каковы водители? По приезду в часть отправлю на гауптвахту».
«Ага, пугай его губой, совсем не привезёт» Посмотрели по карте, недалеко госпиталь Топиц. Решили заехать туда подремонтироваться. Около местечка Хальбе, заглохли ещё раз. Пока стояли, все вышли, решили размяться. Оказалось остановились около советского кладбища, гранитные плиты с надписями и датами рождения и смерти , на некоторых плитах написано «неизвестный».
Закончился перекур, поехали. Едем через деревню. Выходит немка из дома и грозит нам кулаком. «Вот сука. Помахала бы ты кулаком в 45ом. Осмелела, б..». Подъехали к госпиталю. Командир сходил, договорился о ремонте, ночлеге, ужине и завтраке. Офицеры ушли. Мы с водилой начали колдовать над движком. К 22.30 мотор работал как часы.
На ужин не я, не водила не ходили, закусили бутербродами из картонного ящика, загруженного начальником столовой в полку.
Я пошел в казарму, куда по приезду мне показали дорогу. А казарма, в сравнении с нашей, показалась сказкой. Кафель, зеркала и горячая вода в умывальнике. Мне стало почему то стыдно за свой потасканный бушлат, за грязные портянки. Попросил дневального разбудить в 5.30, что б ни кто меня не видел. «Зачем? Ваш командир сказал разбудить тебя к завтраку». «Разбуди, как я сказал».
Утром затемно, встал, умылся и в машину. Пожевал бутербродов и закемарил в кабине.
Около 8.00 собрались офицеры, пришел командир. Уточнил задачу. Поехали размечать оставшуюся часть маршрута до Либерозе. Ехали без всяких ЧП, с Либерозе вернулись домой.